Чед Оливер - Неземные соседи

— У нее была раздавлена грудная клетка. Причиной ее смерти было сотрясение мозга и повреждение одного легкого, а также многочисленные внутренние повреждения; кроме того, у нее был поврежден кишечник и в трех местах сломана нога. В физическом смысле она находится в четырех футах от тебя. То есть, ее тело.

— И то же постигло всех остальных? Все находятся здесь, в Моритории Любимых Собратьев?

— Есть одно исключение: Сэмми Мундо. Здесь его нет. У него серьезно поврежден мозг, и он лежит без сознания. Врачи говорят, что он никогда не придет в себя. Мозговая кора…

— Значит, он жив и не лежит в холодильнике?

— Я не назвал бы этого “жизнью”. Его исследовали энцефалографом и констатировали полное прекращение деятельности мозговой коры. Теперь это растение, и ничего больше. Никакой личности, никакого движения, никакого сознания… В мозгу Сэмми Мундо не происходит ничего, совершенно ничего.

— Именно поэтому ты промолчал о нем? — спросил Джо.

— Я сказал тебе об этом сейчас.

— Но только, когда я тебя спросил. — Джо подумал. — Как далеко от нас он находится? Вообще, он в Цюрихе?

— Да, все мы остались в Цюрихе. Сэмми лежит в больнице Карла Юнга. В четверти мили от этого моритория.

— Найми телепата, — посоветовал Джо. — Или используй Дж. Дж. Эшвуда. Пусть изучит его мысли.

“Мальчик, — сказал он сам себе. — Неорганизованный и недозрелый. Жестокая, несформировавшаяся и странная личность. Это может быть то самое, — подумал он. — Это хорошо подходит к тому, что мы переживаем; к этим капризным, противоречивым событиям. К этому вырыванию наших крыльев и приставлению их на прежние места”.

Ранситер вздохнул.

— Мы сделали это. В случаях такого повреждения мозга всегда делается попытка добраться до пациента телепатическим путем. Результат был нулевой. Не установлено ни следа подсознательной работы мозга. Мне очень жаль, Джо, — он покачал своей большой головой, как бы желая выразить Джо свою симпатию.

— Я еще свяжусь с тобой немного позднее, — сказал Глен Ранситер в микрофон, одновременно вынимая из своего уха пластиковый кружок. Он отложил всю аппаратуру, тяжело поднялся со стула и вздохнул, глядя на неподвижную фигуру Джо Чипа, лежащую в прозрачном пластиковом гробу. Джо стоял вертикально и должен был стоять так до конца света.

— Вы меня вызывали, сэр? — В переговорную вошел Герберт Шонхейт фон Фогельзанг. — Поместить мистера Чипа на место? Вы уже закончили?

— Закончил, — ответил Ранситер.

— А вам…

— Да, мне удалось установить с ним контакт. На этот раз мы хорошо слышали друг друга. — Он закурил сигарету, первую за много часов. Его утомили попытки установить контакт с Джо Чипом. — У вас есть поблизости автомат с амфетамином? — спросил он владельца моритория.

— В коридоре, рядом, — фон Фогельзанг с готовностью указал направление. Ранситер вышел из переговорной и подошел к автомату.

Бросив монету, он нажал рычаг, и знакомый предмет со звоном выпал в лоток. Приняв таблетку, он почувствовал себя лучше, но тут же вспомнил, что через два часа должен встретиться с Леном Ниггелманом, и засомневался, сможет ли до него добраться.

“У меня было слишком много дел, — подумал он. — Я еще не готов представить Объединению официальный рапорт; придется позвонить Ниггелману и перенести нашу встречу”.

Пользуясь автоматическим видеофоном, он соединился с конторой Ниггелмана в Североамериканской Федерации.

— Лен, — сказал он, — я не могу сделать сегодня ничего больше. Последние двенадцать часов я провел, стараясь связаться с моими людьми, которые находятся в холодильнике, и совершенно вымотался. Что, если мы увидимся завтра утром?

— Чем скорее ты подашь нам официальный рапорт, тем раньше мы сможем начать процесс против Холлиса. Мои юрисконсульты утверждают, что дело верное, и выказывают нетерпение.

— Они полагают, что выиграют дело в гражданском суде?

— И в гражданском, и в уголовном. Они уже говорили с прокурором Нью-Йорка. Но до тех пор, пока ты не подашь нам официальный доказательный рапорт…

— Завтра, — пообещал Ранситер. — Как только высплюсь. Эта проклятая история совершенно вымотала меня.

“Я потерял своих лучших людей, — подумал он. — Особенно Джо Чипа. Моя фирма уничтожена, мы теперь не сможем работать несколько месяцев, а может, даже лет! О боже, — где я возьму инерциалов, способных заменить тех, кого потерял? И где найду второго такого специалиста по замерам, каким был Джо?”

— Разумеется, Глен, — сказал Диггелман. — Выспись сегодня, а завтра, скажем, в десять нашего времени мы встретимся в моей конторе.

— Спасибо, — поблагодарил Ранситер, положил трубку и тяжело уселся на розовый пластиковый диванчик, стоявший в коридоре напротив видеофона. “Мне нигде не найти такого специалиста, как Джо, — подумал он. — В сущности, это конец Корпорации Ранситера”.

Как всегда не вовремя появился владелец моритория.

— Что-нибудь принести, мистер Ранситер? Чашечку кофе? Еще амфетамина? А может, дозу, которая действует двенадцать часов? В кабинете у меня есть таблетки, которые действуют целые сутки — приняв одну из них, вы сможете активно работать много часов, может, даже всю ночь.

— Всю ночь я собираюсь спать, — сказал Ранситер.

— Тогда, может…

— Убирайтесь! — рявкнул Ранситер, и владелец моритория исчез, оставив его одного. “И почему я выбрал именно эту фирму? — задал себе вопрос Ранситер. — Наверное, потому, что именно здесь находится Элла. В конце концов, это лучший мориторий; поэтому здесь оказалась она, а потом все остальные. Подумать только, столько людей, еще недавно стоявших по эту сторону гроба. Какая катастрофа!”

“Элла, — подумал он, вспомнив о жене. — Может, стоит поговорить с ней, сообщить, как выглядит ситуация. Ведь я обещал ей…”

Он поднялся с места и пошел искать владельца моритория.

“Неужели и на этот раз я услышу голос этого проклятого Джори? — подумал он. — Или же мне удастся привлечь внимание Эллы настолько, что я успею повторить ей слова Джо? Контакт с ней стал теперь так труден… Мориторий должен что-то сделать с этим Джори; он представляет угрозу для всех, кто лежит здесь. Почему они позволяют ему хулиганить? — задумался он и тут же нашел ответ. — Возможно, они не могут его удержать. Наверное среди полуживых никогда не было никого, подобного этому Джори”.