Прошло время, и нас научили смело приписывать чёрточку перед ответом, обозначая отрицательное число, физический смысл которого так и остался тайной. Попытайтесь представить, например, хотя бы, отрицательное яблоко?
Если «отрицательное» означает, что его нет в реальном мире, то кто решил, что нет именно этого яблока, а не арбуза или груши. Если же доказательством его «отрицательности» становится то обстоятельство, что оно было съедено, то мы вынуждены признать, что оно не исчезло, а преобразовалось, чтобы переродиться в нечто иное.
Весьма интересно, если мы примем данный вариант, как переход от положительного яблока к яблоку отрицательному, то это приведёт нас к удивительному результату – весь наш мир переполнен подобными «антителами». – Зал взорвался от хохота. – Точно так же невозможно представить отрицательное время. Согласитесь, легко произнести фразу «минус один час». Однако, как это выглядит на практике? Как показать в реальности этот отрицательный час?
Даже если мы просмотрим видеозапись событий, произошедших за час, до ухода нашей секции на обед, то, просмотрев её вновь, мы увидим только то, что происходило в данный час в этом прекрасном зале, но не во Вселенной во времени «минус один час».
Более того, сама видеозапись не станет примером «минус один час на секции астрофизики», так как отрицательное время должно течь вспять, а запись сохранит привычное направление хода часов. Как вы сами понимаете, вариант обратного просмотра мы так же вынуждены отбросить, так как в основе этого фокуса будет видеозапись, сделанная в реальном, положительном времени.
– Извините, Геннадий Петрович, – прервал Чернова его оппонент. – Не стоит далее терять драгоценное время. Я согласен с тем, что над отрицательными решениями уравнений Лоренца надо ещё думать и думать. Будем считать, что этот вопрос снят с повестки дня.
– Благодарю, коллега. Если честно, когда я говорил об очередной заковырке, то имел в виду не формулы Лоренца, а совершенно иное…
Зал, словно провалился в тишину. Неожиданно для всех, Чернов, как-то странно осунулся и медленно вышел из-за трибуны, встав рядом, и опершись на неё рукой.
– Геннадий Петрович, как Вы себя чувствуете? Может, нужен врач? – Поспешил поинтересоваться ответственный секретарь секции.
– Спасибо, дружище. Врач не потребуется, но мне не хорошо.
Немного постояв возле трибуны, он вернулся на прежнее место, обращаясь к сидящим, как своим давнишним знакомым.
– Слушайте, друзья, чего мы всё время собачимся, язвим друг другу, как старые девы, делящие состарившихся женихов? Чёрт знает что?! За сегодняшний день, я неоднократно был спровоцирован на конфликт, и сам, с огромным удовольствием, поддавался на предложенные провокации.
Вдумайтесь, как глубоко и прочно вошли в нас политические распри. Я думаю, нет, я просто убеждён, что если бы на моём месте стоял с докладом европеец, американец или любой другой человек, но не россиянин, которых всех считают русскими, а ведь у нас в России насчитывается более двух сотен национальностей, этих конфликтов не возникло бы.
Да чего греха таить! Я и сам чувствую себя, как на политическом диспуте, в тот момент, когда меня цепляют иностранные коллеги. Удивительно, но, даже сейчас, весь мир борется с русскими и «красной заразой». И это в условиях, когда Советский Союз давно исчез с мировых карт, а Россия, простите за выражение, «торчит очередной затычкой в прогнившей лодке рыночной экономики», продав, или сдав в аренду, добрую половину своих территорий, за которые, в былые времена, была обильно пролита кровь наших предков.
Я стараюсь, по мере своих сил, не влезать в политику, у меня огромное число друзей по всему миру, но всякий раз, когда мы встречаемся по работе, на научных конференциях, а особенно, за дружеским столом, политические обиды и взаимные претензии начинают брать верх над нашими дружескими чувствами и привязанностями.
Кто знает, может в этом кроется основная, многовековая причина сегодняшнего глобального кризиса. Ведь Россия давно раздражает всех своих соседей своей непохожестью, непонятностью и даже абсурдностью, а это всё пугает и настораживает…
Чернов водрузил очки на нос и продолжил, давая понять интонацией голоса, что намерен закрыть, начатую им тему отступления от доклада.
– И вообще… Я знаю, почему весь мир злится на нас, на русских, а правильнее, россиян. Весь мир завидует нашему умению жить в бардаке, шаляй-валяй работая, получая гроши и скромно живя, но при этом, хлебосольно и щедро встречая друзей, пропивая и проедая с ними последнюю рубаху. Да. Вам всем – это слабо сделать, с многовековыми традициями «накопления первичного капитала», как сказал бы ваш соотечественник, но наш сторонник, Карл Маркс.
Странно, но из трёх основоположников идей социализма, один только Энгельс и работал, тогда как ни Маркс, ни Ленин не обременяли себя заботой о хлебе насущном. И если первого, вместе со всей его многодетной семьёй, кормил и содержал Энгельс, то со вторым – ещё интересней.
До революции семнадцатого года, о безбедном существовании Ленина заботились многие. Сначала, царская Россия, исправно выплачивая ему пенсию умершего отца. Затем, английские и немецкие спецслужбы, которые, по заказу своих правительств, спонсировали ту самую социалистическую революцию в России, за которую потом её же и обвиняли.
После победы революции, заботу о своём великом вожде, а заодно и обо всей его партийной братии, взяла на себя Советская Россия, которая для того и создавалась, чтобы кормить партийную «верхушку» с их многочисленными родственниками, друзьями, приятелями и т. д. и т. п. Когда же партийных тунеядцев набралось, как говорится, «по пять человек на одного работающего» – Советский Союз рухнул, под этой непомерной ношей из, сосущих доходы граждан, трутней.
Вот и получается, что Маркс и Ленин не просто мечтали о победе коммунизма во всём мире или в отдельно взятой стране, России, они уже жили как в коммунизме – ничего не делая, но всё получая. Может и нам всем поискать тех, кто нас будет кормить, а мы – будем жить в коммунизме.
Смех в зале подсказал, что слушатели уже получили передышку и можно продолжить основной доклад.
– Давайте, слетаем на край Вселенной и найдём заботливых братьев по разуму, которые станут нашим «коммунистическим базисом». А ещё лучше, проще и надёжней – сиганём в будущее, к нашим потомкам. Пусть они нас кормят, за то, что мы их народили, простите, породили…
Зал отозвался бурными аплодисментами, а докладчик завершил свою фразу.
– Если у нас, конечно, будут эти самые потомки, и мы не спалим всю Землю в термоядерной бойне за политические идеалы.
