— Прошу простить, — он ввернул немного официоза. — Нас не представили…
— Юкка-Лия. Можно просто Юкка. А вы правда капитан корабля?
— А вам это откуда известно?
— От главврача отделения. Он сказал, что это военная тайна, — медсестра перешла на шепот, — и то, что вы здесь тоже. Но я думала, как раз у вас спросить можно.
— Ну, спросить можно.
— А ответа не полагается, да? Вообще я обычно легко угадываю звания.
— Так в чем вопрос?
— Вы… как это сказать…
— Не похож на капитана, да?
— Нет, я не то хотела сказать, — Юкка сделала вид, что смутилась, закрывая лицо ладонями, и при этом с трудом сдерживая хохот. — Правда, рядовой, которого привезли вместе с вами, он тоже…
— Не соответствует вашим наблюдениям?
— Ну да. То есть, он больше похож на офицера, чем на рядового. И сегодня целое утром про истребители рассказывал, а сам вроде не пилот…
— А он и на самом деле офицер. Но это тоже военная тайна.
— Даа? — а вот это уже было удивление, самое настоящее, не наигранное. — Это правда?
— Даю слово.
— Я никому не скажу.
— Тогда пришлите ко мне Гранци.
— Ага, сейчас, — медсестра вспорхнула со стула.
Ну что за ситх, подумал Скайуокер, и здесь не повезло. В соседнюю палату побежала. А еще говорят, что мы завоевываем и кадрим всех женщин подряд, на самом деле они сами выбирают нас, вон пока мы валяемся без сознания, они уже успевают нас поделить… только зря они считают, что мы ничего не понимаем. Ну и ладно, та темненькая мне тоже нравится…
Вошедший Гранци отдал честь.
— Здравия желаю…
— Гранци, — перебил его Скайуокер. — Мне нужен ком-линк.
— Дальнего действия?
— Естественно.
— А передатчик тебе не нужен?
— Нужен.
— Тогда сниму с шаттла и притащу сюда. И ком-линк, и передатчик. Ты вообще как?
— Вообще нормально. Ты в штаб или кому-нибудь вообще доложил, что ты здесь?
— Доложил твой СБ-шник. Он нам так сказал.
— А им он что сказал?
— Что старший лейтенант Гранци вместе с двумя рядовыми несет задачу особой важности и секретности, а именно обеспечивает безопасность командира «Виктории» в госпитале.
— Ясно. Ты Берильона видел?
— Видел.
— И как он?
— Не так хреново, как казалось сначала.
— Это радует.
— А к тебе опять гость, у двери топчется. Давно уже, кстати. Только ты спал часа два.
— И кто это?
— Твой джедай.
— Мой… Вот только его… Ладно, ситх с ним, пусть войдет. Нет, постой. Дай мне сначала ком-линк.
— Держи, — Гранци отцепил от пояса приборчик.
— Ситх, я не помню, какой там у Оллреда номер.
— Забит в память — он мне его сам оставил, пока ты без сознания был. Типа если что случится.
— Предусмотрительно… — Скайуокер выбрал номер офицера СБ.
Гранци отошел к окну.
— Оллред!
— Да, капитан.
— Еще пара вопросов.
— Слушаю.
— Вместе со мной в операции участвовал один из штрафников, Алб Берильон. Он был тяжело ранен. Я так понимаю, после этого ему должны вернуть звания?
— Конечно. Я уже доложил обо всем своему начальству, и о вашем Берильоне тоже. Бумаги будут подготовлены так быстро, как только возможно.
— Я был бы очень рад, чтобы этот человек остался на «Виктории» в качестве пилота или даже комэскадры.
— Хорошо, — чуть помедлив, сказал Оллред. — Думаю, я смогу это устроить.
— Спасибо.
Скайуокер протянул ком-линк Гранци.
— Значит, притащишь мне передатчик. Я хотя бы с Карпино смогу поговорить.
— Он уже о тебе спрашивал раз десять, прямо на шаттл высылал сообщения. Сказал, что на «Виктории» все в порядке.
— Что ж ты молчал! Я думал…
— Ты думал, за три дня без тебя там уже все с ног на голову встали?
— Нет, но… ладно. Так что там хочет джедай?
— А хрен его знает, сейчас впущу.
Кеноби сначала задержался на пороге. Потом осторожно, едва ли не на цыпочках, вошел в палату, точно ожидал увидеть здесь тяжело больного или даже умирающего. Также осторожно подвинул себе стул и сел рядом с кроватью. Улыбнулся.
— Как ты себя чувствуешь?
— Почему все это спрашивают? Больше нечего сказать?
— Тогда я спрошу, как тебе здесь?
— Очень нравится. Здесь почти нет дроидов.
— Что ты имеешь в виду?
Рыцарь огляделся. Продолжая улыбаться, непонимающе покачал головой.
Скайуокер решил, что не станет ему ничего объяснять. Вместо этого спросил:
— Так что у тебя нового?
— Не буду надоедать, но…
— Ну, так я слушаю.
— Я просто хотел сказать тебе спасибо.
— Не за что.
— Я не надеялся…
Кеноби помедлил, словно ожидал его реакции. Не слов — так взгляда.
Анакин глядел мимо. Он более чем хорошо представлял себе громоздкое изъявление благодарности и уже ненавидел даже попытку произнести такую речь.
— И я не знаю слов, чтобы выразить…
— Зато я знаю.
Взгляды встретились — на лице рыцаря читалось удивление. Скайуокер продолжил:
— Насколько мне известно, ты должен представить рапорт Совету Безопасности по всему, что касается «Виктории».
— Да, это так.
— Отлично. В своем рапорте ты напишешь, что нашел дредноут в полном порядке, что «Виктория» полностью заслуживает имени лучшего корабля флота Республики, что именно участие дредноута определило победу у Эхиа, и главное — что флоту Республики, нет, не так, что Республике нужны такие корабли.
— Я понял, — джедай улыбнулся. — Именно это я собирался сделать.
— Как всегда, я буду тебе очень благодарен.
— Я принесу тебе этот рапорт до того, как отошлю его на Корускант.
— Превосходно, — ответил Скайуокер.
Прошла минута.
— Ты, наверное, устал, — Кеноби поднялся со стула и торопливо вышел из палаты.
Торопливыми шагами вниз по лестнице. Свернуть в узкую улочку. На ходу застегнуть плащ. Поднять воротник. Укрыться от подглядывающего из-за облаков закатного солнца и назойливых дождевых капель.
От взглядов не прячутся. Пусть все видят, что деловая женщина спешит на встречу. Или на свидание. Или еще куда. Главное, что спешит.
На мгновение бросить взгляд в витрину дорогого магазина. Увидеть свое отражение в транспаристиле. И другой мир за транспаристилом.
Это словно смотришь на портрет в роскошной музейной раме, и вдруг узнаешь в нем себя.
… Вот такие платья носила королева Амидала.
Прочь.
Ускорить шаги. Не оглядываться. Проскочить еще несколько улочек. Остановиться перед входом в полупустой бар. Устроиться на табурете за стойкой и заказать самый крепкий коктейль. Опрокинуть в себя половину содержимого бокала, даже не разобрав вкуса, и вдруг услышать:
