— Нажимай кнопку, — говорю я Брэму, делая над собой усилие, чтобы пошутить с ним.
Приходя к дедушке, мы с Брэмом всегда спорили из-за того, кто будет нажимать кнопку в лифте. Брэм улыбается и нажимает кнопку с цифрой 10. «В последний раз», — проносится у меня в голове. Завтра уже некого будет здесь навещать, не к кому сюда ездить.
Большинство людей плохо знают своих бабушек и дедушек. Наши отношения с моими бабушкой и дедушкой из сельскохозяйственных районов — не исключение. Мы общаемся через порт раз в несколько месяцев, а видимся раз в несколько лет. Многие внуки смотрят Прощальные Банкеты своих бабушек и дедушек на экранах портов, хотя находятся совсем близко от места их пребывания. Я никогда не завидовала этим детям. Я жалела их. Даже сегодня я чувствую то же самое.
— Сколько у нас времени до приезда Комитета? — спрашивает Брэм у папы.
— Примерно полчаса, — отвечает отец. — У всех при себе подарки?
Мы киваем. Каждый из нас привез что-нибудь в подарок дедушке. Не знаю, какие подарки у родителей, но знаю, что Брэм специально ездил в Древесный питомник за камнем, который постарался найти как можно ближе к подножию Большого холма.
Брэм ловит мой взгляд и открывает ладонь, чтобы еще раз показать мне камень. Это круглый коричневый камешек со следами земли. Он немного похож на яичко. Брэм рассказал вчера, что нашел его в кучке свежих сосновых иголок, напоминавших гнездо.
— Ему понравится, — говорю я Брэму.
— Ему и твой подарок понравится. — Брэм снова сжимает кулак, дверь открывается, и мы входим в холл.
В подарок дедушке я написала письмо. Встала сегодня рано, нашла на порте нужную программу, составила письмо и напечатала. Потом выбрала стихотворение из десяти, предложенных программой к дате его рождения, и приложила к письму. Сейчас немногие после окончания школы интересуются поэзией, но дедушка любил ее всегда! Много раз перечитывал все Сто стихотворений.
Одна из дверей, выходящих в холл, открывается; в ней показывается голова старой женщины:
— Вы пришли на банкет мистера Рейеса? — И продолжает, не дожидаясь ответа: — Он будет закрытый, не так ли?
— Да, — отвечает отец, вежливо останавливаясь около нее, хотя я знаю, как он рвется поскорее увидеть дедушку. Он не может удержаться и смотрит на закрытую дверь в конце холла.
Женщина произносит жалобно:
— Я надеялась, он будет публичным. Мне бы хотелось присутствовать, посмотреть, как это происходит... До моего банкета осталось меньше двух месяцев... Можете быть уверены, он обязательно будет публичным. — Раздается ее смешок, короткий, неестественный звук, после чего она просит: — Не могли бы вы зайти ко мне после и рассказать о банкете? Источник: http://darkromance.ucoz.ru/
Мама приходит на помощь отцу; они всегда это делают друг для друга.
— Возможно, — говорит она с улыбкой, берет отца за руку и уводит от старушки.
Мы слышим за собой разочарованный вздох и щелчок закрываемой двери. Табличка на двери гласит: «Миссис Нэш». Вспоминаю, что дедушка как-то упомянул ее в разговоре. «Надоедливая», — сказал он.
— Неужели она не могла молча дождаться своего банкета, а не приставать с разговорами в дедушкин день? — ворчит Брэм, открывая дверь в дедушкины комнаты.
Здесь уже не так, как было прежде: теперь стало тише и пустынней. Наверное, потому, что дед не сидит больше у окна, а лежит на кровати в гостиной, и тело его неподвижно. Точно ко времени.
— Можете придвинуть мою кровать к окну? — просит дед после обмена приветствиями.
— Конечно. — Отец становится в ногах кровати и осторожно придвигает ее поближе к свету раннего утра. — Помнишь, как ты делал это для меня после всех моих прививок в детстве?
Дедушка улыбается:
— Это был другой дом.
— И другой вид из окна, — соглашается отец. — Все, что я мог увидеть, даже приподнявшись, это соседский двор и поездные рельсы.
— Но за ними было видно небо, — говорит дедушка мягко. — Ты почти всегда мог видеть небо. Интересно, что за небом? И после всего?
Мы с Брэмом переглядываемся. Дедушка должен сегодня быть немного не в себе. Это естественно. К восьмидесяти годам человек слабеет, упадок сил ускоряется. Не каждый умирает именно в ту минуту, когда он когда-то родился, но все умирают в свой день рождения, до полуночи.
— Я пригласил своих друзей прийти сразу же после визита Комитета, — говорит дедушка. — А после ухода друзей мне хочется провести какое-то время наедине с каждым из вас. Начиная с тебя, Эбран.
Отец кивает:
— Да, конечно.
Члены Комитета пробыли недолго. Они приехали, трое мужчин и три женщины, в длинных белых халатах и кое-что привезли с собой. Костюм для дедушки, в котором он будет на банкете; оборудование для консервации тканей; микрокарту с его биографией, чтобы он мог просмотреть ее на порте.
За исключением разве что микрокарты, мне кажется, наши подарки понравятся дедушке больше.
Через несколько минут дед появляется в своем банкетном костюме. В общем-то, это та же будничная одежда — простые брюки, рубашка и носки, но она сделана из ткани лучшего качества, и цвет дедушке разрешили выбрать самому.
Я почувствовала комок в горле, когда увидела, что он выбрал светло-зеленый. Мы так во многом похожи с ним! Интересно, приходило ли ему в голову, когда я родилась, что как близки оказались дни нашего рождения, так же близки будут и дни нашей смерти?
Мы все чинно сидим на своих местах — дедушка на кровати, остальные на стульях, в то время как члены Комитета завершают свое участие в церемонии.
— Мистер Рейес, разрешите преподнести вам микрокарту с видеозаписями и фотографиями из вашей жизни. Их скомпилировал в вашу честь один из лучших наших историков.
— Благодарю вас, — отвечает дед, взяв в руки коробочку.
Она очень похожа на коробочки, полученные нами на Банкете обручения, только золотая. Микрокарта, вложенная внутрь, содержит изображения дедушки, когда он был маленьким мальчиком, подростком, взрослым мужчиной. Он не видел некоторые из них много лет. Представляю, как он будет волноваться, посмотрев на них вновь! Там есть и описание его жизни, составленное историком. Дедушка поворачивает в руках золотую коробочку точно такими же движениями, какими я поворачивала совсем недавно свою серебряную на Банкете обручения. Сейчас «его жизнь в его руках», как тогда моя была — в моих.
Затем выступает одна из женщин. Она кажется добрее остальных членов Комитета, возможно, потому, что она моложе и меньше их ростом.
— Мистер Рейес, какому лицу вы намерены доверить хранение вашей микрокарты после того, как сегодняшний день закончится?
