«Однако интересные теорийки они тут задвигают, — подумал Ильич. — Инцест, некрофилия, членовредительство. А теперь уже и каннибализм! Дурят голову народу — и ведь как успешно дурят».
«С тех пор Осирис стал судьей загробного мира, уйдя в земные глубины, где на плечи свои возложил Вселенную, отчего из пота его рук вытек Нил, дарующий жизнь в виде воды и плодородного ила. В подземном царстве и восседает он, верша суд над смертными, неустанно взвешивая их сердца», — льстиво умилялся голос. На экране появился человек в папирусном фартуке с лицом проворовавшегося заведующего магазином. Он бойко бросал на бронзовые весы дымящиеся сердца, уравновешивая их на другой чаше затейливо вырезанной женской фигуркой.
— А я, знаете ли, все равно решительно не понимаю! — подал голос Ильич. — Ну разрезали вашего Осириса, потом снова собрали. Сказочка занятная, хотя исторически спорная. Но я не встретил пока ни одного ясного ответа на свои вопросы…
Это миролюбивое замечание почему-то вызвало у фараона неадекватную реакцию. Он глухо ударил в забинтованные ладони — и экран погас. Хлопнул еще раз — в погребальную камеру ворвались черные телохранители и застыли подле Ильича в ожидании команды.
— Я снизошел до беседы с тобой только потому, — медленно сказал Хуфу, вперив пустые глазницы куда-то поверх ленинской лысины, — что над тобой парят пять ибисов. Странно! Лишь единицы могут похвастать тем же, и все они понимают и поддерживают наш великий замысел. Ты же оказался не в состоянии оценить грандиозность задуманного. Возвращаю тебя к черни, Ич. Прав был Хнум, давший совет: «Забудь, о владыка, этого мудака!»
Черные руки скрутили Ленина легко, как дитя, в доли секунды протащили коридорами обратно в зал и швырнули в самую гущу взвизгнувших мумий. Пролетев метров десять, Ильич ракетой врезался в расступившуюся толпу, стукнулся головой об уже знакомую бочку и провалился сознанием в темноту.
Глава 11. Взять ах — вот наша задача
— А ведь я предупреждал, сударь, не связывайтесь — это небезопасно, — таковы были первые слова, услышанные Лениным, едва он пришел в чувство.
Открыв глаза, он нашел себя лежащим на полу, на каких-то ветхих тряпках с наполовину выкрошившейся позолотой. Рядом на коленях стоял Пирогов и энергично обмахивал Ильича кружевным платком с вышитым гербом и монограммой. С другой стороны высился Веласкес, которому явно и принадлежало импровизированное опахало: бросая на Ленина частые сочувственные взгляды, он что-то быстро набрасывал на обрывке бумаги куском грифеля.
— Ничего, ничего, — слабым голосом, но живо отвечал Ильич, которому было крайне неприятно, что его застигли в таком беспомощном состоянии. — Я-то как раз в норме. А вот этот старорежимный царек явно умом тронулся. Такую ахинею нес. То кишками своими хвастал, потом и вовсе птиц надо мной узрел. Если бы, говорит, не эти птицы, коих числом пять, мы бы с тобой и вовсе не разговаривали.
— Ах вот оно что, — вырвалось у Пирогова. — Пять ибисов! Тогда понятно, почему фараон удостоил вас аудиенции.
Приподнявшись на локте, Ленин устремил на Пирогова озабоченный взгляд:
— Эге, батенька, никак и вам нездоровится? Или вы с самого начала что-то скрываете? Я ведь все подмечаю. «Бывают и прения, и кое-что похуже». Ну-ка рассказывайте, о чем вы тут все время умалчивали. Как этому болванчику египетскому удалось вас запугать? Тем более что, на мой взгляд, это никакой не фараон, а заурядный самозванец.
Автоматически продолжая махать платком, хотя пострадавший в том больше не нуждался, Пирогов ответил:
— Да нет, Хуфу не самозванец. Он действительно фараон. Просто среди просвещенной европейской интеллигенции больше распространено другое его имя — Хеопс. Пирамиду Хеопса, самую крупную в мире, знаете? Его.
— Но мумии Хеопса, помнится, внутри не нашли.
— Это не значит, что ее нет, — возразил хирург. — Еще Геродот упоминал, что она спрятана под самой пирамидой. Многие из присутствующих в этом зале до сих пор не обнаружены. Однако раз им дано право на загробное существование, значит где-то в мире сохранились их неразложившиеся тела. Ведь мы с вами — то, что египтяне называют ба: духовный двойник мумии, способный покидать ее на время, чтобы посетить другие места вне гробницы.
Ленин чуть было не отрезал, что все это поповская болтовня, но прикусил язык, сообразив, что он сам находится рядом с Пироговым в полном соответствии со сказанным.
— Что касается хохлатых ибисов над вашей головой, то фараону действительно дана такая возможность — видеть их, — буднично, словно о симптомах насморка, сказал Пирогов. — Ибо это ах. Загробное воплощение человека, обитающее в небе. У обычного человека только один ах. У фараонов — семь. А у Осириса так и вовсе четырнадцать. Пять ах у нефараона — уникальный случай, они указывают, что вам дано намного больше, чем другим. Вон Веласкес метким глазом художника сразу это уловил. Кстати, ничего, что он вас рисует?
— Ничего, — рассеянно отозвался Ленин, думая о другом. — А вы мне вот что разъясните-ка. Зачем они эту агитацию разводят? Деньги у них есть — докладчик публично признался. Влияние на массы есть — хотя бы через упомянутую гипнотическую установку. Отчего же они еще не совершили переворот, которым грозят? Коротки ручонки — это очевидно. Но по какой причине?
Тут Веласкес нагнулся и повернул ленинский подбородок так, чтобы натурщик получился к живописцу несколько в полупрофиль. Ильич поморщился, но стерпел.
— Есть причина, — сдался припертый к стенке Пирогов. — Отменно работает у вас голова, сударь, несмотря на падение. Жрецы народу врут. Не нашла Исида четырнадцатый кусок Осириса — его божественный фаллос. В этом, собственно, и состоит причина захирения страны. Утратив свою андрогенную составляющую, древнее египетское царство навсегда потеряло былое могущество.
— Иначе говоря, Египет стал страной без яиц, — с прямотой коммуниста беспощадно сформулировал Ленин.
— Именно! Оскопленный Египет постепенно превратился в задворки цивилизованного мира — а ведь когда-то он был его центром. Представьте, как обидно это наблюдать мумиям, столько сил и интриг когда-то вложившим в его процветание. Вот потому жрецы и разработали секретный план, часть которого прозвучала во время выступления Хеопса — операция «Поиск». Нам не говорят, для чего из людей уже сегодня под видом любви к истории формируют поисковые отряды — дабы никто из нас не вздумал этому помешать. Но отдельные, мыслящие мумии и сами догадались — отряды целенаправленно ищут утерянный фаллос Осириса. Только он, размещенный между пирамидами в определенной оси координат, сможет вернуть этим пирамидам былую силу и заставит их работать в качестве мощных гипноизлучателей Земли — как это было когда-то.
