— Конечно, ждите. Только не заходите за карантинную линию, иначе придется все начать сначала.
— Поняла.
Я принялась оглядывать окрестности, старясь держаться подальше от красной черты, которая обозначала «безопасную зону».
Мы, конечно, понимали, что в предвыборном штабе будут особые требования к безопасности, но чтобы такие… Люди Раймана категорически отказались заезжать в «незащищенный район» (то есть в наш дом) и забрали нас от Баффи. Почему, спрашивается? Ведь все равно тут же заставили сдавать анализ крови — мы даже поздороваться не успели. Может, не хотели нарваться на зомби с утра пораньше, а может, скрывались от родителей — те просто из штанов выпрыгивали, так им не терпелось сфотографироваться с сенаторской службой безопасности.
Нас доставили в оклендский аэропорт, где снова пришлось сдавать кровь, а потом вместе с портативным оборудованием погрузили в частный вертолет. Куда мы летим, не сказали, но я была почти уверена, что в Клейтон, к подножию горы Дьябло. После эвакуации местных жителей землю там скупило правительство, и уже давно ходили разные слухи: якобы из старых ранчо сделали временные резиденции для чиновников. Приятное местечко, если, конечно, забыть про зомби-койотов, зараженных гиеновидных собак и рысей. В сельской местности легче обеспечить уединенность и секретность, но зато и безопасность не на высоте.
Мы, по всей видимости, как раз прибыли на бывшую ферму (об этом свидетельствовали здания конюшен), перестроенную в частный особняк. Между домами тянулась электроизгородь, повсюду, куда ни глянь, — километры колючей проволоки. Добавьте к этому вертолетную площадку. Яснее ясного: слухи не врут, правительство действительно организует убежища на заброшенных ранчо. Неплохо устроились. Я улыбнулась: в первый же день раздобыли сенсационный материал. Правительственные объекты в покинутых районах северной Калифорнии — у нас есть доказательства, читайте на нашем сайте.
Ко мне подошла Баффи с сумками в руках. Девушка выглядела взволнованной.
— Никогда в жизни в меня не втыкали столько иголок за раз, — пожаловалась она.
— По крайней мере, ты точно знаешь, что чиста. Камеры функционируют?
— На входе сработал несильный электромагнитный импульс, и камеры два и пять прекратили передачу данных. Но я это предвидела и продумала запасную схему. Камеры один, три, четыре, шесть, семь и восемь передают в режиме реального времени, с самого Беркли.
— Ничегошеньки не поняла, — уныло ответила я. — Так что проехали, будем считать, ты просто сказала «да», ладно?
— Разумеется. — Девушка помахала Шону. — Ты как?
— Шон-то точно не зомби, — съязвила я, поправляя очки. — Чтобы ожить после смерти, нужен мозг.
Подошедший брат шутливо ткнул меня локтем в бок и покачал головой.
— Господи, я уже решил, что сейчас заставят раздеваться догола. После такого они должны нам как минимум бесплатный ужин.
— А обед сгодится? — весело поинтересовался кто-то.
Мы повернулись. Перед нами стоял высокий и довольно привлекательный мужчина: аккуратно подстриженные каштановые волосы с проседью, падающая на лоб челка, которая придавала ему немного мальчишеский вид, гладкая загорелая кожа, пронзительно голубые глаза. Простые светло-коричневые брюки и белая рубашка с закатанными до локтя рукавами довершали образ.
— Сенатор Райман. Я Джорджия Мейсон, а это мои коллеги — Шон Мейсон…
— Привет, — кивнул Шон.
— …и Джорджетта Месонье.
— Можете звать меня Баффи.
— Конечно. — Сенатор пожал мою руку (хорошее рукопожатие — крепкое, но в меру) и обнажил в улыбке белоснежные зубы. — Рад познакомиться со всеми троими. Признаться, с интересом наблюдал за вашими приготовлениями к кампании.
— Многое нужно было сделать, а времени не хватало, — ответила я.
«Многое сделать» — еще мягко сказано. Прямо за ужином в «Бронсоне» с нами связались семь начинающих блогеров — хотели знать, собираемся ли мы отделяться и создавать собственный сайт. Конечно, после новостей о новом назначении все только этого и ждали, поэтому мы не стали делать тайны из своих планов. Ребят из «Мостостроителей» наш уход опечалил, но мы напоследок заключили выгодную сделку. Конечно, все эксклюзивные права на освещение президентской кампании получал наш новый сайт. Но зато бывшие работодатели смогут опубликовать у себя два поэтических цикла, над которыми сейчас трудится Баффи, и продолжение серии репортажей Шона про развалины Вайрики.[11] Я также обязалась отправлять им по две статьи в месяц. Мы разместим у себя ссылки на них, а они сделают для нас то же самое. Мой друг Махир уже давно мечтал о новой интересной работе, так что с радостью согласился помогать мне модерировать раздел вестников на новом сайте и тут же подписал контракт. Шон и Баффи тоже наняли себе помощников, в их дела я не вмешивалась.
Хостинг отыскался на удивление легко. Один из преданных фанатов Баффи владел небольшим интернет-провайдером и с удовольствием согласился нас приютить в обмен на смехотворную плату и пожизненную подписку на эксклюзивные материалы (как только таковые появятся). Мы созвонились и договорились обо всем, и уже через двадцать минут у нас появился свой адрес, место для хранения файлов и первый подписчик. Приходили все новые письма от начинающих блогеров, поэтому мы могли позволить себе придирчиво выбирать персонал, а не нанимать первых попавшихся. Вскоре в штате уже числилось двенадцать бета-авторов (по четыре на каждый раздел). Они сразу же взялись за работу, хотя сайт еще не был официально запущен. Я и вообразить не могла, как легко сбудется наша самая заветная мечта, но все получилось.
Спустя неделю в Интернете появились «Известия постапокалипсиса». На главной странице я значилась главным редактором, Баффи — графическим дизайнером и техническим экспертом, а Шон — специалистом по кадрам и маркетингу. Теперь пан или пропал, обратного пути нет: нельзя превратиться из альфы в бету. Блогеры блюдут свою территорию — если мы вернемся, нас просто съедят живьем.
Прошедшие две недели я спала по четыре часа в сутки. Сон — слишком большая роскошь, когда приходится организовывать собственное будущее. А мы вдобавок организовывали его на весьма шаткой основе — неизвестно ведь, чем все закончится. Будем надеяться, сумеем откопать достаточно грязного белья во время выборов и останемся на плаву. В противном случае наша карьера после такого захватывающего старта завершится быстро и печально.
— Но вы, по-моему, неплохо справились. — В реальной жизни Райман говорил с гораздо более явственным висконсинским акцентом: либо не знал, что мы снимаем, либо решил не притворяться понапрасну, ведь с нами ему предстояло провести ох как много времени. — Пойдемте, Эмили приготовила замечательный обед, очень хочет с вами познакомиться.
