Вдалеке на краю боевого поля он мог различить очертания неизвестных валькирий и несколько наиболее энергичных героев эйнхеръяра, занятых разминкой. Сбоку был построен Билскирнир Тора — самое изысканное строение в Асгарде после дворца самого Одина. Кто-то шел к дому. Догадка сдавила грудь Лейфа. Это могла быть Фулла!
В лесном сумраке раздался неожиданный лай. Он увидел Рекса! Собака тоже заметила его и помчалась навстречу. Она лаяла, чтобы привлечь внимание хозяина. В считанные секунды она поровнялась с Лейфом, передними лапами уперлась в его латы, задрала морду, и вот уже ее шершавый язык коснулся щеки Лейфа. Что-то здесь было не так. Лейф отшатнулся и отвел собачьи лапы от своей груди.
— Локи, прекрати свои шутки!
Странным образом собака перед Лейфом растаяла в воздухе.
Одновременно на ее месте возник Локи с узелком в руке. На его лице было написано, что он озадачен сообразительностью Лейфа.
— Или ты научился разбираться в видениях, или я теряю свое магическое мастерство? А ведь мне не было равных!
Секрет проницательности Лейфа был прост: Рекс лаял иначе. Но Лейф не сказал этого Локи. Пусть думает, что хочет.
— Кстати, Локи, — спросил Лейф, — я давно не видел Рекса. Что с ним?
— Он схватился с волками Одина, и как раз сейчас Тор штопает его шкуру. — Локи скривился. — Тора больше волнует жизнь собаки, чем гранаты, которые ты делаешь.
Это был косвенный вопрос. Лейф рассказал Локи, как сделаны и как действуют изготовленные гномами «лимонки». Он замер, когда Локи вытащил пачку сигарет, вытряс оттуда одну, взял ее губами и потянулся за спичками. Лейф схватил Локи за руку.
— Здесь курить нельзя! Ты что, хочешь, чтобы мы все взлетели в небеса?! В мастерских большой запас пороха. Порох не любит глупостей.
Он говорил с Локи более резко, чем обычно. Честно говоря, при виде сигареты у него слюнки потекли, так захотелось затянуться ароматным дымком вирджинского табака. Локи не возражал, позволил отвести себя подальше от мастерских к краю леса. Там он насмешливо глянул на Лейфа.
— Я думаю, это ты скорее взлетишь на воздух, чем взорвется твой порох, — сказал он. — Этот узелок твой. Я захватил для тебя и для Ли немного отличных сигарет. Без курева ты не способен нормально реагировать на мои шутки. Прими мой подарок.
У Лейфа даже уши покраснели от негодования на язвительность Локи, хотя подзабытый вкус табака успокоил его.
Лейфу по-прежнему не давало покоя видение в зеркале. Неожиданно он решился действовать напрямую и спросил Локи о виденном.
Бог спокойно отнесся к вопросу.
— Загляни в зеркальце еще раз. Я пообещал сохранить твою ферму. Обычно я держу слово, что бы обо мне ни привирали. Так вот — я убедил твоих соседей, что потравами занимался не Рекс, а настоящий волк. Что касается схватки, в ней участвовал Ли, на которого они, к своему несчастью, напали, а не ты, мирный фермер. Ты пожертвуешь им несколько свиней за понесенный ущерб, и они готовы забыть все, что было. О твоей ферме теперь заботятся Фолкнер с дочкой. Они оголодали у себя, так что пусть немного подкормятся.
— По-моему, он старается, — согласился Лейф. — На ферме полный порядок.
Лейф произнес эти слова и с удивлением понял, что ферма волнует его меньше, чем новые заботы в мире богов. Что толку беспокоиться о собственном хозяйстве, когда может погибнуть целый мир, если боги потерпят поражение в Рагнарёке!.. Лейф на самом деле осознал реальность этой опасности. Пусть лучше Айзир верховодит на Земле, чем полная гибель всего мира.
Вдруг Лейф сообразил, чем ему может помочь Локи.
— Локи, — сказал он, — я благодарен тебе за сигареты, но лучше бы ты доставил мне кое-какие инструменты. Если валькирия на своем коне смогла вынести меня в Асгард, почему бы не захватить сотню фунтов всякой всячины?
— Металл, — коротко ответил Локи. — Он непроницаем для энергетических полей Бифроста. Регнилейф выдохлась, когда переносила тебя, потому что не сообразила снять твои часы и выбросить вместе с пистолетом. Летящее Копыто спокойно поднимает двух человек, но еще две валькирии на лошадях вытягивали тебя с твоими безделушками. Даже часы — это почти непреодолимое препятствие.
— Но вы все переходите Бифрост в латах, — засомневался Лейф.
— Это работа эльфов, а не железо, — объяснил Локи. — В глубокой древности Один провел через Бифрост весь Айзир — и это было легче, чем сегодня. Тогда Асгард существовал по отношению к твоей Земле внизу, а теперь — наоборот. Многое изменилось. Когда-то Бифрост связывал воедино девять миров. Сегодня только три из них, а именно Йотанхейм, Маспелхейм и Нифлхейм, свободно сообщаются с нами. Твой мир все более закрывается для нас, и только во время магнитных бурь, подобных нынешним, возможен переход туда и обратно. А вот миры Ванахейма и дом белых эльфов — Эльфхейм — отрезаны от нас навсегда.
Лейф не стал расспрашивать дальше. Он убедился, что логика Локи непогрешима. Если уж бог сказал, что нельзя, значит, так оно и есть. И нечего приставать к нему. Он подумал, как сильно отличаются мифы о жизни богов от реальной жизни этих мифических существ. Конечно, всему можно найти разумные объяснения, сделать вид, что магия здесь ни при чем. Но вот, например, подкованные лошади валькирий. Эти подковы когда-то отковали эльфы, и воздух для небесных наездниц стал подобен хорошо утоптанной тропе. Никто не ведал тайны этих подков, даже немногие оставшиеся в Асгарде старые эльфы.
Была еще одна великая мифологическая загадка, которая не давала ему покоя.
— Почему именно Фулла заботится о Яблоне? Я думал, это…
— …обязанность Айданн, — закончил за него Локи. — Это долгая история. Сначала она увлеклась гигантом по имени Тхжази и растеряла часть яблок. Она обвиняла меня в том, что якобы я это подстроил. Напоследок ей подвернулся священник — фанатик какой-то новой бесовской религии. У вас на Земле развелось много сектантов. Валькирии подобрали его как героя. Умирая, он все же отказался переоблачиться в искусственную плоть эльфов, и валькирии перенесли его через Бифрост в собственном теле. Он оказался не только героем, но и поэтом. А Брэги — муж Айданн — сам виршеплет. Вот он и приютил этого священника из-за своей необъяснимой привязанности к стихам. К сожалению, Айданн проявила чрезмерную доброту к гостю своего муженька. А священник покинул ее постель, пока она спала, отобрал лучшие яблоки и был таков. Он сам устремился в Нифлхейм безо всякого, приговора — мы даже не успели заподозрить его в краже…
Лейф недоверчиво покосился на Локи. Невозможно. Его до сих пор мутило при воспоминании об этом веселеньком местечке, явленном зеркалом Одина.
