Святослав Логинов - Высокие технологии

Слишком долго нежиться под душем Маркел не стал,, вышел вместе со всеми, хотя уже давно шло личное время, когда действуют поблажки и всякий может давать волю своей индивидуальности. Народ толпился вокруг повара, наперебой заказывая любимые блюда. Маркел попросил много жареной картошки и кусок свежезапечённой буженины. Подумал и добавил к заказу литровую кружку молока. Заказ его был простым, другие изобретали блюда вычурные, порой умудряясь поставить повара в тупик, что, вообще говоря, не поощрялось, хотя и лежало в рамках допустимого.

Уединиться с бужениной Маркелу не удалось. К нему немедленно подсел Фермен, всё ещё таскающийся со своим тазиком.

- Ну чо, переучка, - прочавкал он, - чо вчера вечером вычитал поучительного? Делись информацией.

«Информация» - любимое маркеловское слово, Фермен давно подметил это и при каждом удобном случае подкалывал коллегу.

- Поем, поделюсь, - ответил Маркел, стараясь негдумать^ чтдего ужин изготовлен из той жехдантетической пищи, что и ферменовская перемазь.

- Кушай, кушай! Пожрать - это святое.

Коллега Раис, невысокий и худенький, какие обычно попадают на прополку, уселся рядом с Маркелом с другой стороны, поставив перед собой глубокую тарелку супа. Раис отчаянно любил суп и готов был заказывать его и на завтрак, и на ужин.

- Не помешаю?

Маркел, не отрываясь от буженины, приглашающе кивнул. Миниатюрный редильщик был ему симпатичен.

- Калья! - сообщил Раис, зачерпывая горячую жижу с янтарными блёстками жира. - Настоящая калья готовится на отваре из ершей, потом бульон процеживается и осветляется осетровыми молоками. Последними кладутся звёнышки стерляди. И ни в коем случае не солить!

- Что так? - спросил Фермен, отодвинув наконец свою лохань. - Без соли ненажористо выходит.

- Огуречный рассол! -‹ возвестил Раис, внушительно воздев ложку. - Опускаем в бульон стерлядь и тут же доливаем огуречного рассола. Разумеется, не бочкового, огурчики должны быть самолучшими, их кладут за три минуты до окончания варки, так что в тарелке они слегка похрустывают.

- Так это у тебя рыбный рассольник, что ли? - полупрезрительно поинтересовался Фермен.

- Это калья! Рыбный суп - порождение невежд, а калья - произведение искусства! Недаром в народе говорят: где калья, там и я.

Маркел с интересом покосился в сторону тарелки соседа. На вид в калье не было ничего особенного, но аромат разливался такой, что даже сытое брюхо непроизвольно начинало отделять желудочный сок.

«Надо будет завтра попросить у повара такую же калыо, что Раис заказывал», - подумал Маркел.

Повторять чужие заказы-считалось неприличным, но Маркел давно привык не обращать внимания на подобные мелочи. Это же не технологию прореживания нарушить, авсего лишь нормы приличия. Фермен, вон, чавкает и рыгает за столом, но никто ему словом не попеняет.

Тревожным звоночком в памяти прозвучало воспоминание о лопушнике, выдранном не по правилам. Хотя какое это к бесу нарушение, подумаешь, топор вместо культиватора. Главное - результат.

- Мне сегодня лопушник попался необычный, - произнёс Раис, приподняв голову от кальи. - Корень у него не редькой оказался, а мочковатый. Я всю землю изрыл, нет корня - и все тут! Вернее, корней полно, но разлапистые, как, скажем, у манжетки. Еле выбрал один корешок нужной длины, а то не знаю, что и делал бы.

- Манжетка - не наша печаль, - заявил Фермен, - с этим - к пропольщикам. Из трав наш только лопушник. Потому наш культиватор от ихнего и отличается, что он под лопушник заточен, а не под манжетку или полынь.

- А я вот о чём думаю, - сказал Маркел, наколов на вилку последний кусок буженины, - зачем нам вообще ручная работа? Вы посмотрите на нашу жизнь: всюду высокие технологии, нанотехника, и только в самом главном, в выращивании элюра - ручной труд, словно и не было тысячелетия технического прогресса. Первая волна прополыциков вообще голыми руками трудится, им даже перчатки запрещены. Откуда и зачем этот каменный век?

- Как зачем? - удивился Раис.- Чтобыэлюр был.

- А зачем элюр? - неожиданно для самого себя произнёс Маркел. - Нет, я всё понимаю, элюр есть элюр, но для чего он? Должна же быть какая-то конечная цель… Уже сейчас рост самых больших элюров превысил полкилометра. А что потом? В конце концов, пределы прочности существуют Для любого материала, и законы физики не отменить даже ради элюра. Так до каких пор он будет расти и что станет потом? Я искал в информационных сетях материалы об элюре… ничего, кроме обучающих сайтов.

- Ты, наверное, плохо искал, - покачал головой Раис и с сожалением отодвинул пустую тарелку. - Материалов полно. Картины, фотографии, фольклорные сборники. На сайте «Новая мифология» был?

- Так То - мифология. Сказки, легенды, былички разные и небывальщины. А генетику элюра кто-нибудь изучал?

. - Какая же у него генетика? - вновь удивился Раис. - Это же элюр! Ты телевизор-то смотришь, хотя бы «Хронику дня» или, как некоторые, - Раис стрельнул глазами в сторону Фермена, замершего с открытым ртом, - дальше своей бригады ничего не видишь и телик включаешь только ради мультсериала?

- Ты это к чему? - не понял Маркел.

- Ты хотел биологию элюра? Ну так смотри: ростки элюра появляются только среди молодой лесной поросли, в основном на лесопосадках. Рассказы о луговых элюрах из области «Новой мифилогии». Но на лесопосадках элюрчики очень быстро забиваются травой и кустарником, поэтому прежде они погибали все до единого. Чтобы элюр вырос, лесопосадки нужно пропалывать и прореживать - и не один раз. Нам это ясно, как дважды два, но прежде этого никто не делал, вот элюр и оставался незамеченным.

- Да знаю я!Это любой школьник знает.

- А ты умей делать выводы из тривиальной информации. Мы, - Раис понизил голос, редильщики, а по сути - те же прополыцики. Вырубаем иву, ёлочки, ольху - да и то не подряд, а именно прореживаем, чтобы остальным вольготней рослось. Только лопушник изводим под корень, так на то он и есть лопушник - не дерево, а дурная трава. Элюра мы и коснуться не смеем, хуже преступления нет. А редильщики третьего эшелона, что здесь лет через сорок пойдут, этот самый элюр редят почём зря. У браковщиков комиссия собирается по поводу каждого неформатного дерева, аредилыцик знай топором помахивает, словно перед ним не элюр, а какая-нибудь черёмуха. Так что ничего сакрального в элюре нет, одна технология.

- Что ты мне прописные истины талдычишь? Ты выводы давай из своей тривиальной информации!

- Первый вывод уже был: в элюре нет ничего сакрального, так что «Новая мифология» оказывается в пролёте. Теперь дальше… Тебе доводилось видеть, что происходит со срубленным или просто серьёзно повреждённым элюром?