Книга первая
Расстановка
«…Важнейшее место занимали секретность и централизация, безоговорочное подчинение всех членов общества верховному тайному комитету. Каждая инстанция в этой многоступенчатой иерархии не знала ничего о вышестоящих или параллельных органах. Каждый член общества знал только своего непосредственного начальника; главные руководители оставались ему неизвестны. Таким образом, делалось все для сохранения тайны.»
Н.Молчанов, «Огюст Бланки»
Планета Мезля.
Рабсийская Федерация.
4004 год бронзового века.
12 авгутса. Средовица
План «Генезис» (Начало. Рэд.)— Есть ли в необъятном космосе планета, подобная нашей Мезле? — спросил себя Рэд, тридцатилетний оперативник Союза Повстанцев, запрокинув вверх смуглое лицо и пристально оглядывая серыми глазами россыпь звезд в черном небе — Может быть, где-то в межзвездных сферах и кружится другая пылинка. Разве что с иным названием. К примеру, не Мезля, а Земля… А все остальное очень похоже — вплоть до названий месяцев и животных, людских имен и времен года. Наверное и жители ее, подобно нам, страдают и борются… Вообще-то у Вселенной бесконечен запас пространства и времени, и потому в ней любое событие вероятно, любая планета может существовать. Даже и та, что похожа на мою родную Мезлю, как две капли воды. Черт возьми, мне бы фантастику писать! Удивительные сюжеты приходят в голову. Виной всему — романтический пейзаж…
Ясная летняя ночь раскинулась над синим хребтом Урбала. Заимка лесника, где Рэд второй месяц скрывался от розыска, напоминала крепость. Дом, баня, ворота и дровяной сарай скрывали двор от чужих глаз. Было тихо, лишь капли мерно падали из рассохшегося желоба в деревянную кадушку. Пели цикады. Окружение настраивало на философский лад.
— Да… — Рэд поправил провел рукой по темно-русым жестким волосам и вновь углубился в раздумья: — Наша планета Мезля — пылинка в безднах космоса. Мы, мезляне, отсчитываем время с тех пор, как изобрели бронзу, подсчитали дни в году и создали систему чисел. С тех пор прошло четыре тысячи лет. Для вселенной это мгновение. Но какие трагедии разыгрывались прошлую тысячу лет под небом Рабсии, страны где я родился! Ее история — вечная битва между властью и народом. Потому страна и зовется Рабсией, что правители обращали народ в рабов. Им помыкали моряжские дружинники, бизантийские рабославные попы, монтаргольские ханы… А уж затем — череда доморощенных имперских цесарей. Часто рабсийский народ восставал против них, выдвигая вождей-бунтовщиков: Стефана Зарина, Эмилиана Чугапова. В 3917-м году (повстанцы говорили: «в Славном Семнадцатом») власть цесарей была наконец свергнута. А сейчас уже 4004-ый. Но извечная борьба Добра и Зла продолжается…
Рэд был с детства склонен философствовать, размышлять об истории. Мышление его было четким и упорядоченным. Каждый факт существовал не сам по себе, а был частью четкой системы, законы которой Рэд стремился понять. Заговорщик родился в Рабсии, в городе Бермь, в семье потомственных интеллигентов. Личность мальчика сложилось вокруг одного стержня — прогрессивных идей, в духе которых он был воспитан. Впрочем, в детстве Рэдом его не звали — будущий революционер носил тогда обычное имя. Но за годы подпольной борьбы, сменив множество кличек и фиктивных имен, заговорщик и сам начал забывать, как оно звучит. Кличка «Рэд», чаще других употребляемая, намертво срослась с этим человеком. Подростком он часто раздумывал о смысле жизни, мечтал прожить ее не напрасно, служить добру и бороться против угнетателей. Не по случаю, а по системе выбирал он любимые книги и газеты, новых знакомых, образ действий. Восемнадцатилетним юношей поехал защищать рабсийский парламент от диктаторских посягательств верховника Дельцина. А после того, как парламент в 3993 году был расстрелян танками дворцовой гвардии, Рэд ушел из горящего здания по подземным ходам. Вернуться в родительский дом было невозможно — защитников парламента объявили вне закона…
С тех пор он переменил много профессий: был санитаром в подпольном госпитале, переводчиком, журналистом нелегальных изданий, набирал для подполья людей. Во имя идеи ему доводилось бывать под угрозой смерти, приходилось и убивать самому. Несмотря на удары судьбы, заговорщик не утратил романтических черт характера. Вот и сейчас, вскинув к небу смуглое лицо, Рэд был настроен возвышенно. Острые крупинки звезд складывались в рисунки созвездий. Он заметил метеорит — «падающую звезду».
— Чего бы пожелать-то? Все мы, повстанцы, хотим одного — чтобы пришел Славный Семнадцатый, пусть и в новом обличии. Ведь именно с революции начался лучший период нашей истории. Цесарей тогда свергла Партия Прогрессоров, лидером ее был Ильич Нелин. На месте прежней Рабсийской империи возникло новое государство — Савейский Союз. И как же резко рванулась вперед освобожденная страна! Бурно развивались наука и промышленность. Из аграрного придатка мы стали развитой промышленной державой, первыми вышли к освоению космоса. Народ стал поголовно грамотен, получил невиданные в мире льготы — бесплатное обучение, лечение, отпуска, короткий рабочий день, достойные пенсии. Строилось дешевое жилье. Много было побед и успехов… Но теперь мы все это потеряли. Долго пришлось мне изучать историю, разбираться в причинах катастрофы. А разобраться надо было обязательно. Ведь настоящее — это суммарно взятое прошлое. Не зная истории, мы слепы. Но я-то прозрел, выяснил эту сложную взаимосвязь. И, кажется, понял причины современных бед…
Близкий скрип шагов за воротами отвлек Рэда от этих мыслей. Подпольщик прислушался. Сомнений не было — к воротам приближался ночной гость, связник повстанцев. Встреча была назначена в эту ночь. Раздался условный стук. Подпольщик отомкнул калитку на воротах и впустил пришедшего.
— Стриж! Неужто ты? — хрипло и радостно прошептал Рэд — Вот не ожидал встречи! Меня предупредили о приезде связника из центра… Но я и не надеялся, что им окажешься ты… Ну, проходи, брат…
— Я тоже рад, приятель… — ответил черноусый коренастый мужчина, лет сорока, облеченный в пропыленную брезентовую штормовку. — Давненько не виделись.
Это было правдой. Познакомились они девять лет назад, в повстанческом тренировочном лагере, а через год вместе ездили в Туроградскую область. Подполье тогда решило покарать местного губернатора (тот арестовал нескольких подпольщиков по сфабрикованным обвинениям). Рэду было двадцать два года, Стрижу — немногим более. С тех пор они не встречались. Вглядываясь в постаревшее лицо друга, Рэд вспомнил до деталей, фотографически: как пылал губернаторский особняк, как началась ночная потеха со стрельбой и собаками, как бежали они через лес, и Стриж, исцарапанный ветками, сжимал в побелевшей руке компактный пятнадцатизарядный «Глок».
