- Все, закругляемся – Полина стянула и бросила в урну перчатки – сегодня отдыхаете, осваиваетесь, в понедельник жду в кошатнике. Если надумаете, мы планируем за город, присоединяйтесь.
Наталья сбросила накрахмаленную простыню и слезла с каталки, опираясь на руку Брамы:
- Смотришь на все словно с разных сторон. Теперь так всегда будет?
- Привыкай. Как говорит Шухов, с этим надо уметь жить, а если учесть что он чемпион по количеству синхронизаций, то знает что говорит. У него их за плечами столько, представить страшно. Он синхронизировался первым.
Едва они освободили бокс, как туда ввезли следующего больного, вытолкав из операционной.
- А это что вообще? Думала, НИИ занимается только наукой, исследованиями аномальной Зоны.
- У нас много направлений: интенсивная терапия для тяжелых больных и детское отделение, лечение генетических и прочих заболеваний в таком же духе. Дальше исследовательские корпуса: прикладного применения, направо кошатник, резиденция баюнов, и академгородок. Его ты уже видела.
Они вышли из корпуса и не спеша побрели по залитым солнцем аллейкам. Брама молча шел рядом держа за руку, давая возможность прийти в себя и свыкнутся с происходящим. Над головами с ветки на ветку с щебетом перепрыгивали птицы, ветер нес запах полевых цветов, а из под ног яркими брызгами разлетались приникшие к лужицам стайки бабочек. Было хорошо идти вот так, просто держась за руку и ни о чем не думать, побыть самим собой, радуясь присутствию друг друга и привыкая к новому чувству наполненности. Такие минуты очень редки, испытать их можно всего раз или два за жизнь. Ум становится несказанно тих, а сердце безмолвно поет от переполняющих чувств, в которых смешались и неистовство первой влюбленности и спокойствие зрелой любви, когда сердца неразделимо прорастают друг в друга. Они берегутся как самое сокровенное и дорогое даже спустя годы. Брама был так погружен в себя, что не заметил как мимо пронеслась размазанная тень, схватив Наташу в охапку. Он еще приходил в себя, а высокий незнакомец в форме уже кружил ее вокруг себя.
- Наташка, Наташка!
Наталья слабо отбивалась, а потом глянула в лицо незнакомцу и оторопела:
- Сашка? Боже мой, но откуда!
Брама оторопело приглядывался к высокому как жердь военному в броне лесников и прошептал:
- Погоди, погоди, это же…
- Как только мне позвонили что ты, тебя вывели из комы, я пулей прилетел сюда! Наташка, эх…
Престав кружить, незнакомец осторожно поставил ее на примятую берцами траву, а Брама подобрался:
- Меня уже в упор не видят?
Высокий лесник тут же облапил нахмурившегося путника и в радостях приподнял его от земли:
- Брама, я так тебе признателен, просто нет слов!
- Да? У меня знаешь тоже.
Лесник посмотрел в напрягшееся лицо путника, потом перевел взгляд на Наташу и расплылся в широкой улыбке:
- Погодите, так вы… вот дурак, как же я сразу не сообразил! Все нормально, Брама, Наташа моя сестра!
- Шуня, ну и умеешь же ты навести шороху. Ты только что чуть не сломал мне жизнь!
- Наташка, да скажи ему, ну? Я же тогда в Зону не только ради Сереги, но и ради нее пошел. Слышал что арты многое могут, вот и искал такие, чтобы вытянуть ее из того света, а ты сам, без меня все сделал. Брама, эх, да я ж ради тебя!
- Свидетелем будешь?
- Свидетелем? А за что? Тфу ты, привычка – он рассмеялся – конечно, пойду! Лучшего мужа для нее найти невозможно! Погодите-погодите, а как так получилось, что вы вообще встретились?
Он остановился, пристально приглядываясь к сестре, а потом понимая кивнул:
- Синхронизация. У тебя глаза другие, глубокие. После нее они становятся иными, нездешними.
- Это, между прочим, государственная тайна – облегченно вздохнул Брама снова взяв Наташу за руку.
- Выворотники тоже, и что из того? – пожал раздавшимися вширь плечами Шуня – Синхронизация только ваша тайна. Да и кто поверит? Мне приходится, я же сам все видел на Агарти. Да и сотрудничество с кенами не проходит зря.
- Кены, Агарти? – Наташа переводила смущенный взгляд с брата на Браму, пытаясь хоть что-то понять.
- Эх, Наташка, мне столько всего надо тебе рассказать – Шуня от нетерпения чуть не подпрыгивал на месте – мы с Брамой такое прошли! Он же меня в Зоне этой распроклятой не раз спасал, на спине выносил. А теперь и сестру к жизни вернул!
- Шуня, Наташа, синхронизирована, а это… - попробовал пояснить путник.
- То, что она помнит две вероятности, сделало ее другой? Мне на это глубоко наплевать, веришь?
- А про вероятности откуда знаешь? С твоим языком это очень опасно.
- Кены народ хороший, а в рейдах есть время научится: синхронизированный сияет как солнце. Вы оба - светитесь.
- Это от другого, Саша - засмеялась Наташа – Брама не только жизнь, но и вас мне вернул. В моей реальности вы погибли. Родители в аварии, а ты в зоне. Только не аномальной как у вас, а в обычной, для зеков, связался не с теми.
- Эээ – замялся Шуня – тут я тоже, знаешь, не с теми связался. Брама вот выдернул. Но это долгая история.
Вскинувшись рыба хватанула воздух и одурев плеснула хвостом, оставив играющие бликами круги. Путник, закатывая рукава клетчатой рубахи, проводил ее завистливым взглядом. Над плесом со звоном толклась мошкара, раздающийся среди палаток смех отскакивая от глади уносился на другую сторону заросшего сочными камышами озера. Шуня сопел, тщательно оттирая закопченный котел. Идиллия. Смотреть как горит огонь течет вода и кто-то работает можно до бесконечности.
- Удочку бы, спиннинг.
- Разве это ловля – хмыкнул путник – дерево должно быть живое, а не всякий там полимер. Три, я сейчас.
Оставив молодое поколение работать, направился в сторону небольшого лещинника, и через минут десять вернулся, неся на плече длинные прямые удилища. Опустив наземь, сноровливо выстругал из акациевой коры поплавки и подмигнул:
- Свинец найдется?
- Откуда – вытаращил глаза Шуня – разве аккумулятор раздолбать.
- Не юли, у тебя в нагрудном кармане дробь. На уток что ли собрался? Явно не сезон.
Шуня достал пару горошин дроби и вынул из-под подкладки берета скрученную леску. Быстро приладив грузики Брама привязал леску, порывшись пальцами в рыхлой земле поймал жирных червей и закинул удочки.
Подошедшая Полина уселась в прибрежную траву, присматриваясь к бликам заходящего солнца. Ирис и остальные хлопотали по хозяйству, присматривая краем глаза за спящей Наташей. Спать она будет долго, до вечера. Давало знать обилие впечатлений. Шуня тараторил без умолку, не давая Браме вставить слова, рассказывал, как изменился мир, как появилась Зона, разворачивал картины голема, демонстрируя мерцающие аномалиями пейзажи, и в конце ее нервная система не выдержала. Это безобразие пресекла появившаяся у детсадика Полина, задав Шуне так, что тот еще долго чесал голову. Едва они выбрались за привычный и вместе с тем незнакомый Киев, как Наталья уснула на полуслове, едва не выпустив Вереса из рук. Проснувшись, голова будет ясной, словно и не было информационного перегруза, а мир глубже и понятнее. Браму в произошедшем не винили: он затыкал Шуне рот как мог, но того развезло от неожиданного счастья, за что и получил два честных наряда вне очереди, драя под бдительным присмотром путника закопченный котел.
