Геннадий Марченко - Музыкант (трилогия)

– Это еще мягко говоря, – в свою очередь усмехнулся я.

– …поэтому спешу вас заверить в своей к вам полной лояльности. К тому же я аккредитован на фестиваль, который буду освещать для французов на страницах своего издания.

На свет появилось еще одно удостоверение – маленькая картонная копия виденной мною у метро афиши, где внизу стоял золотистый оттиск «PRESS».

– Егор, вы одно из главных украшений этого фестиваля, и если вы не против, то я хотел бы взять у вас интервью.

Уф, хорошо, что Утесов уже срулил, иначе дело могло бы закончиться скандалом. Нет, Леонид Осипович, конечно, не стал бы бить тарелки и орать, что это у него надо брать интервью, а не у этого 20-летнего сопляка и выскочки, но обиду точно затаил бы. А мне и прошлого раза хватило – попадись я тогда Утесову под горячую руку…

Так что вроде бы мне ничего не мешает удовлетворить просьбу журналиста, придерживающегося левых взглядов. Разве что смущает взгляд вон того неприметного с виду человека, внешностью напоминающего молодого Путина, в одиночестве сидевшего за угловым столиком с раскрытым в руках свежим номером «Правды». Почему-то относительно его ведомственной принадлежности у меня не возникло никаких сомнений.

– Одну секунду, месье Лурье, – вежливо улыбнулся я, вставая со своего места.

Когда чекист понял, что я направляюсь в его сторону, он постарался прикрыться газетой, но я внаглую присел за его столик и вполне недвусмысленно кашлянул. Тому не оставалось ничего другого, как вперить в меня вопросительный взгляд своих водянистых глаз.

– Добрый вечер, вы ведь из Комитета, если я не ошибаюсь?

– Агм… Кхм… Из какого такого Комитета? Товарищ, вы меня ни с кем не спутали?

– Вашего брата трудно с кем-нибудь спутать.

Я изначально решил придерживаться агрессивной тактики, чтобы заставить собеседника как можно быстрее включиться в решение моей проблемы, если интервью можно охарактеризовать такими словами. Правда, претенденты на попадание в Комитет, насколько я догадываюсь, проходят строгий кастинг, как было принято говорить в моем будущем, и таким простым наездом за жабры их вряд ли возьмешь. Но мне нужно было добиться лишь секундной растерянности комитетчика и за это время донести до него нужную информацию.

– Послушайте, вон тот человек, – я чуть заметно кивнул в сторону смотревшего в нашу сторону журналиста, – является сотрудником французского издания «L'Humanité» Франсуа Лурье, к тому же аккредитованным на фестивале в честь ветеранов арктических конвоев. Не знаю уж, насколько французы имели к ним отношение, но факт остается фактом. И он хотел бы взять у меня интервью. Я, в принципе, не против, однако, как я догадываюсь, общаться с представителями западной прессы, пусть даже левого толка, без санкции соответствующих органов чревато сами понимаете чем. Так что я пока назначу товарищу Лурье завтра в моем номере на три часа дня, когда уже освобожусь с репетиции. Если у вашего руководства возникнут какие-то претензии – думаю, оно найдет способ меня предупредить, и тогда мне придется товарищу в интервью отказать. Спасибо, что выслушали.

Я поднялся и вернулся к своему столицу, где меня все так же дожидался журналист.

– Знакомого встретил, – улыбнулся я, понимая, что моя версия выглядит крайне неубедительно, однако ничего другого в данный момент предложить не мог. – Месье Лурье, у меня сейчас крайне неотложное дело, а как у вас завтра со временем? Мы могли бы встретиться в моем номере, скажем, часа в три, после обеда.

– Что ж, я не против!

– Ну и хорошо! Тогда до завтра, месье, надеюсь, что вы подготовите интересные вопросы.

Оперативно все-таки работают у нас органы… Не прошло и четверти часа после того, как я поднялся в свой номер, как раздался звонок.

– Егор Дмитриевич?

– Здравствуйте, да, это я. А с кем имею честь?

– Заместитель начальника Управления комитета государственной безопасности по Ленинградской области подполковник Демидов Виктор Иванович.

– Слушаю вас внимательно, Виктор Иванович.

– Егор Дмитриевич, не могли бы мы с вами встретиться у меня в кабинете завтра в первой половине дня?

– Я не против, но учтите, что в одиннадцать у меня репетиция.

– Я в своем кабинете обычно уже с восьми утра. В девять мы могли бы пообщаться. Если для вас это, конечно, не слишком рано…

– Нет, я в это время давно уже обычно на ногах. Говорите, куда подъехать.

– Отлично, записывайте адрес…

Следующим утром без пяти минут девять я был на Литейном проспекте-4. А ровно в девять переступил порог кабинета заместителя начальника УКГБ по Ленинградской области.

Демидов оказался крепко скроенным человеком в возрасте за сорок, гражданской одежде предпочитавшим форменный мундир.

– Садитесь, чай будете, кУрите?

– Чай пил перед выходом к вам, но не откажусь. А к курению отношусь негативно.

– Правильно, поддерживаю! Что ж, у вас, как я понимаю, на счету каждая минута, поэтому давайте обговорим ваше сегодняшнее интервью с Франсуа Лурье, который действительно является журналистом «L'Humanité»…

– Значит, вы даете санкцию?

– Даем, но при соблюдении определенных условий.

В общем, в течение следующих десяти минут я прошел подробный инструктаж, о чем можно говорить, а о чем нет, и как держать себя в присутствии западного журналиста. Детский сад просто, уж с моим жизненным опытом, да и после десятков интервью в этой реальности я прекрасно знал, как работать с западными «акулами пера».

Покидая кабинет Демидова, я подумал, что по возвращении в Москву надо бы встретиться с Семичастным. Может быть, появилась какая-нибудь новая информация относительно моих возможных перспектив участия на чемпионате мира… А если уж на поездке в Англию поставлен жирный крест – тот как бы мне получить мой кабриолет «Austin-Healey Sprite Mk II»? А то стоит бедняга на проплаченной до конца года парковке, ждет хозяина, плачет… А мог бы разъезжать по московским улицам, производя пусть небольшой, но фурор. Пожалуй, я бы даже его Ленке подарил, мне кажется, ей будет в самый раз, он такой небольшой, аккуратненький… А сам бы со временем ту же «Волгу» через клуб уж как-нибудь пробил бы. Эх, мечты мещанские!

Спустился на станцию метро «Московские ворота», а через двадцать минут уже выходил из массивных дверей станции «Нарвская». Отсюда до ДК им. Горького идти было минут пять, а я заявился на целых полчаса раньше договоренного времени. Соваться сейчас, наверное, моветон, надо потянуть время.

Мое внимание привлек ларек с вывеской «Сувенирная продукция». Вроде бы не самое оживленное для иностранцев и гостей города место, но видно, и сюда забредают, вон как раз парочка выходит из магазинчика с новомодным цветастым пакетом, оттягивающим правую руку джентльмена. От нечего делать решил тоже заглянуть. Моему взору предстала самая разнообразная сувенирная продукция. Причем я разглядел прикрепленное к стене под стеклом свидетельство индивидуального предпринимателя Ипполитова А. С. Надо же, НЭП пробивает себе дорогу!