– «Укрепи сталь Божьим перстом».
Стена послушно отремонтировалась.
Полпятого. Торопиться не буду, пожалуй.
Аккуратно складывая хлам к стенам, очистил место под свои сумки, прикинул еще раз, что куда ляжет.
Выйдя из комнаты, аккуратно перенес все пачки на место. Дверь открывается внутрь, так что выйти можно будет, достаточно опрокинуть эту кучу в коридор.
Мимо шкафов с пыльными, несмотря на постоянные уборки, книгами, раритетами советской эпохи, которые у нас никак не поднималась рука выбросить, я прошел в дальний угол.
Вот и обшитая металлом дверца, метра полтора высотой. Ключ, как и положено, висит рядом… но так, чтобы изредка забредающим сюда читателям не было заметно. Щелчок.
В проходе горели лампочки, тянулись какие-то трубы, что-то тихо гудело с одного конца и тянуло влажным сквозняком, отчего висящий на стене лист с ответственными за противопожарное состояние иногда шевелился. Кстати, все еще с моей фамилией.
Никогда не интересовался, куда этот проход ведет, наверное, напрасно.
Заперев дверь, убрал ключ в карман, рядом с другим, от моего нового схрона, и пошел на выход.
Прийти сюда завтра могут, конечно, но скорее всего зайдет только одна заведующая, проверит, повесит на дверь листок «Библиотека закрыта по техническим причинам» и уйдет домой. Нет среди библиотечных теток дур, ради книжек терять возможность закупиться чем-то в мгновенно образующихся очередях, они все семейные.
Проделав обратные манипуляции с сигнализацией, вышел на улицу и, как двенадцать лет подряд, запер дверь за собой.
Словно с работы ушел. Ну, если подумать, пришел с инспекцией, навел порядок, прибрался и ушел.
Возвращаясь, я несколько раз пнул опавшие листья. Стрелка, указывающая настроение, переползла на отметку «грустно-философское».
Вот я иду, чтобы изменить то, к чему привыкал три года, а за спиной навещенное прошлое. Холодный ветерок, окна горят, как правило, на кухнях. Вот очень осторожно куда-то идет постоянно оглядывающийся мужчина. Интересно, а молочные кухни как? Они в шесть утра открываются, я где-то слышал? И как туда добраться во время комендантского часа? Или детям молоко не так уж обязательно? А все городские службы, начинающие работу с утра? А чем сейчас заняты все те десятки тысяч дворников-мигрантов, обычно появляющиеся на улицах в это время? А строители? Не у всех же есть даже и недельный запас провизии дома.
Никогда не был в ночном клубе, но слышал, что они тоже под утро закрываются, так что, разъезжающихся будут встречать прямо у входа?
Если обрушение серверов было паникой, то это уже и не знаю, как называть.
Глупостью?
И все только начинается.
Во дворе у ларька уже никто не возился, он мирно горел, выбрасывая в небо столб дыма. Хорошо, что у меня окна в другую сторону, а то провоняло бы.
Хорошо, что горит только ларек.
Плохо, что нету ни пожарки, ни милиции.
Лифтом пользоваться не стал, поднялся по лестнице, прислушиваясь на каждой площадке. Где-то были отчетливо слышны голоса. Ох и навыдумывают же себе страхов за эту ночь граждане!
В квартире быстро проверил давление и начал собирать сумки.
Еды надо оставить, скажем, пяток банок тушенки и пару пачек макарон, мало ли когда сюда занесет. Одежду упаковать, скоро станет холоднее, а в деревне до магазина далеко. Вот еще мысль – печку надо бы, пока дом подходящий найду, пока его до жилого состояния доведу, пока протоплю. И все это время надо хотя бы иногда греться. В Гнединске посмотреть надо, видел я там магазинчик.
Наскоро покидал в ящик инструменты. Если удастся снять тот дом, о котором думаю, то они понадобятся, хозяева пять лет назад собирались в город уезжать насовсем, что там от их крепкого, но старого домика осталось?
Лекарства разделил на несколько частей и засунул в каждую сумку и каждый ящик. Потом долго возился, укладывая все так, чтобы можно было одним рывком за собой втянуть во врата, груза набралось под центнер, и это лишь самое необходимое, а я даже горючки для генератора не запас!
За окном в утренней темноте зашумели первые машины, из двора выезжали те, кто считал, что сможет прорваться из города «на волю». Смешные люди, закон о чрезвычайной ситуации предусматривает отмену права свободного перемещения, а уж блокировать «очаги массового заболевания» для «предотвращения распространения эпидемии» наверняка…
Я сел прямо на коробку с генератором.
Ну да. Конечно. Все, кто тихарился от страха, рванут убегать. Там, на дороге, их как-то будут фильтровать… наверное, уже есть методы? Или нашли кого-то с «детект-мэджиком», причем достаточно, чтобы просматривать поток, или станут устраивать провокации. А в город ввести войска, для того, чтобы встрепенувшиеся «самые наглые», показав себя, тут же были уничтожены. Тогда понятно, почему не было реакции – готовилось масштабное выявление магов, причем ко всем категориям нашли свои методы воздействия.
И как скоро дадут опровержение версии с заболеванием?
Я потер глаза, хоть и мало, но спать мне все-таки надо.
Растянувшись на диване (когда еще удастся поспать в тепле и на мягком?), я нервно дремал, пока будильник не отзвонил побудку.
Семь сорок пять.
Быстро умывшись, с сомнением посмотрел на бритву, решил отложить до лучших времен, когда не будет гонки на выживание, выпил на кухне стакан холодного чая и вернулся в комнату.
Ну… Проход в библиотеке посередине комнаты, так что в правую руку большую двухколесную тележку с толстыми дутыми шинами, на которую нагружен генератор и инструменты, в левую две самые вместительные сумки-тележки, на себя крест-накрест два баула и рюкзак.
А теперь со всей этой хренью надо протиснуться в относительно небольшой портал.
– Врата – книга!
Сначала я попытался пропихнуть в портал сумку, но ничего не вышло. Ожидаемо.
Вернув сумку на стартовую позицию, я поднапрягся, сдвинул все это барахло, и, чуть покачиваясь, вошел в портал.
Хк… Черт, уже не первый раз, а все равно эта неподвижность пугает. Немного. Чуть-чуть.
Сбросив все навьюченное, облегченно вздохнул, нашарил в кармане фонарик. Нет, это не то. Буду привыкать быть магом, да и батарейку жалко.
– Да будет свет! – Теперь я уже не боялся взять шарик. Ну, почти – мысль попробовать раздавить его сразу отмел как неразумную.
Сжал гладкий неведомый материал, мягко и быстро шарик засиял уже знакомым светло-розовым светом. Тележку сюда, сумки сюда. Прикрыть вот этой старой клеенкой, задвинуть сломанными стульями, мало ли кто заглянет?
Под отсутствующую ножку старого кресла подсунул пачку толстых журналов, опробовал. Уютно.
– Врата?
Семь часов. То есть в три дня восстановятся. Не очень хорошо, в деревню я приду ближе к ночи, и что я там делать буду? Гостиницы нет, завалиться к знакомым? Ну, найду одного-двух человек.
