Лису можно узнать по костюму (тесноватая зеленая футболка и длинные пышные юбки, которые она носит, чтобы спрятать хвост), по драматическому вскидыванию рук, по языку тела, по мягкому, писклявому, с придыханием голосу, которым разговаривают актеры, когда играют Лису. Лиса — смешная, опасная, умеренно злая, кокетливая, прожорливая, неопрятная, вечно влипающая в неприятности, обходительная и с темным прошлым. В некоторых сериях Лису играют мужчины, но у нее всегда остается голос Лисы.
И она всегда хороша собой. В каждой серии ты думаешь, что эта Лиса, конечно, самая красивая из всех возможных, а в следующей серии Лиса еще обворожительнее.
В телевизоре, в Свободной народной библиотеке Древа Мира, сейчас ночь. Все библиотекари спят, упрятавшись в гробы, ножны, жреческие тайные каморки, петли для пуговиц, карманы, тайные буфеты или меж страницами зачарованных книг. Лунный свет льется через высокие арочные окна Библиотеки, скользит между боковыми полками и выходит в парк. Лиса, на коленях, скребет пальцами болотистую почву. Статуя Джорджа Вашингтона опустилась на колени рядом с ней и помогает.
— Так это Лиса, верно? — говорит Эми. Никто не просит ее заткнуться. Это было бы бессмысленно. У Эми большое сердце, а рот — еще больше. Когда идет дождь, Эми спасает червей, выползших на тротуар. Если вам надоело хранить тайну, доверьте ее Эми.
Необходимое пояснение: Эми не глупее прочих героев истории. Просто она думает вслух.
Мать Элизабет заходит в гостиную.
— Привет, ребята, — говорит она, — привет, Джереми. Правда ли, что твоя мать получила в наследство свадебную часовню?
— Да, мэм, — говорит Джереми, — в Лас-Вегасе.
— Лас-Вегас, — говорит мать Элизабет. — Однажды я выиграла в Лас-Вегасе три сотни баксов. Потратила их на катание на вертолете над Большим Каньоном. Так сколько раз в день вы, ребята, можете смотреть одну и ту же серию?
Но она тоже усаживается смотреть.
— Верите ли вы, что она в самом деле умерла?
— Кто? — говорит Эми. Остальные молчат.
Джереми не уверен, что хочет смотреть серию повторно,
тем более в обществе Эми. Он идет наверх и принимает душ. У семьи Элизабет впечатляющая коллекция шампуней. Они не возражают, чтобы Джереми пользовался их ванной комнатой.
Джереми, Карл и Элизабет знакомы с первого дня детского сада. Эми и Талис на год младше. Эти пятеро не всегда были приятелями, если не считать Джереми и Карла, которые дружили всегда. Талис, как известно, нелюдима. Она не слушает музыку, насколько известно остальным, она не так уж любит черную одежду, она не особенно успевает (или отстает) в математике и английском, она не пьет, не спорит, не вяжет, не отказывается есть мясо. Если она и ведет блог,[5] то никому в этом не созналась.
«Библиотека» сделала Джереми, Карла, Талис, Элизабет и Эми друзьями. Никто больше в школе не увлечен этим так страстно. Кроме того, все они дети бывших хиппи, а город невелик. Все они живут в паре кварталов друг от друга, в захудалых викторианских особнячках с высокими потолками и в фермерских домах с проваленным в гостиных полом. И хотя они не особенно дружили в детстве, у них достаточно общих воспоминаний о купании нагишом в озерах летними ночами и о костях, переломанных на батутах друг у друга. Однажды, в процессе спора о собачьих кличках, Элизабет, со всем присущим ей темпераментом, пыталась переехать Джереми десятискоростным велосипедом. В другой раз Карл упился на вечеринке шнапсом из зеленых яблок и попытался поцеловать Талис. Еще как-то, в седьмом классе, целых пять месяцев Карл и Джереми общались только посредством сердитых электронных писем, написанных большими буквами. Мне не позволено рассказывать, из-за чего они поссорились.
Теперь эти пятеро неразлучны; непобедимы. Они воображают, что жизнь такой и будет — как телесериал в вечной трансляции — и что они всегда будут вместе. Они разговаривают на одном языке. Они берут друг у друга книги и музыку. Они делятся обедами, и никто ничего не возражает, если Джереми уходит наверх и принимает душ. Все знают, что отец Джереми эксцентричен. От него ничего другого и не ожидают. Он писатель.
Когда Джереми возвращается вниз, Эми говорит:
— Мне всегда казалось, что с принцем Вингом что-то не то. Он мужиковат и выглядит так, будто у него дурно пахнет изо рта. Я никогда на самом деле его не любила.
Карл говорит:
— Мы еще не знаем всей истории целиком. Возможно, он выяснил что-то о Лисе, пока был чайником.
Мать Элизабет говорит:
— Его заколдовали. Спорю на что угодно.
Они будут обсуждать это всю неделю. Талис — на кухне, готовит бутерброд с сыром и маринованными огурчиками.
— Итак, что ты думаешь? — говорит Джереми. Это что-то вроде хобби, но гораздо более бессмысленное — попытаться заставить Талис заговорить. — В самом ли деле умерла Лиса?
— Не знаю, — говорит Талис. — Мне снился сон.
Джереми ждет. Талис, кажется, тоже ждет. Она говорит:
— Мне снился ты.
И замолкает опять. Есть что-то нереальное в том, как она готовит бутерброды. Как будто это не бутерброд, а нечто гораздо более многозначительное и таинственное. Или как будто вскоре она проснется и поймет, что не существует вовсе никаких бутербродов.
— Ты и Лиса, — говорит Талис. — Сон был о вас обоих. Она сказала мне. Сказать тебе. Позвонить ей. Она дала мне номер телефона. У нее проблемы. Она сказала, у тебя проблемы. Она сказала держать друг друга в курсе.
— Туманно, — говорит Джереми, обдумывая это. Ему никогда не снились сны о «Библиотеке». Ему однажды снилась Талис, но сон был из тех, о которых не принято рассказывать. Они попросту сидели рядом, ничего не говоря. Талис держала его за руку.
— Это не ощущалось как сон, — говорит Талис.
— Какой номер телефона? — говорит Джереми.
— Я забыла, — говорит Талис, — забыла, как только проснулась.
Мать Карла работает в банке. У отца Талис в подвале караоке, он знает наизусть слова песен «Like a Virgin» и «Holiday», а также слова всех песен из мюзиклов «Госпел» и «Кабаре». Мать Талис — дипломированный терапевт, она составляет психологические тесты для дамских журналов. «Какой вы телевизионный персонаж» и так далее. Родители Эми познакомились в коммуне города Итака, прежде Эми звали Галадриэль Луна Шуйлер, но потом родители пришли в чувство и сменили имя. Все поклялись хранить это в тайне, что иронично, если вспомнить, о ком речь.
Зато отец Джереми — Гордон Стренгл Марс. Он пишет романы о гигантских пауках, гигантских пиявках, гигантской моли, а однажды даже о гигантском плотоядном розовом кусте, который растет возле особняка в северной части Нью-Йорка и влюбляется в отважную девочку-подростка с шумами в сердце. Пауки размером с собак породы сенбернар гоняются за машинами персонажей по темным ухабистым сельским дорогам. Персонажи сражаются с пауками при помощи бадминтонных ракеток, граблей и фейерверков. Романы о пауках — бестселлеры.
