даст мне покоя. Утро вечера мудренее.
Просыпаюсь рано. Сон рядом с Кристофером глубокий, питательный. Мышцы тела приятно побаливают после вчерашнего. Осторожно высвобождаюсь из-под рук Кристофера и, надев его халат, пропитанный пьянящим запахом, спускаюсь вниз приготовить завтрак.
Холодильник полон еды, но сделаю простой омлет. Зачем баловать Кристофера? Разбиваю три яйца в миску, солю, добавляю нарезанной зелени и взбиваю венчиком. Сильно не утруждаюсь. Выливаю приготовленную смесь на сковороду, нагретую с маслом на огне. Лопаткой перемешиваю омлет. Дальше завертываю одну часть омлета к центру и присыпаю тёртым сыром. Потом завертываю другую часть омлета, и жарю пока яичная смесь не становится плотной.
— Я когда-нибудь встану раньше тебя? — Кристофер подкрадывается сзади и обнимает меня за живот. Я вздрагиваю от неожиданности. На Кристофере белая футболка и серые шорты с тач-молниями по бокам.
— О-о почти готово, — говорит он. — Подожди, я сделаю нам тосты.
Кристофер целует меня за ушком, в щёку, в ключицу. От удовольствия я закатываю глаза. Рука слабеет, и я едва не роняю лопатку на пол.
Отпустив меня, Кристофер кладёт два куска белого хлеба в тостер и нажимает кнопку. Я тем временем делю лопаткой омлет. Часть, побольше, кладу Кристоферу. Так приятно готовить с тем, кого ты любишь. Я улыбаюсь от радости, тут же прячу свою улыбку. Чего стесняюсь?
Накануне я не сказала Кристоферу о своих чувствах, поскромничала. Он понимает без слов, что я испытываю к нему. Кристофер переживает за нас. Думаю, поэтому он дразнит меня, сердит, злит, развлекает, отвлекает. Он превращает наши отношения в игру, чтобы они не казались такими серьёзными, какими являются на самом деле, и чтобы я испытала меньше досады, боли и обиды, если вдруг всё, что мы строим с ним, полетит в тартарары.
Кристофер садится не напротив, а рядом. Похоже, хочет испортить мне аппетит.
— Ой, я перепутала тарелки, — говорю я и назло беру себе его порцию.
— Халаты тоже перепутала? — ухмыляется он. — Тебе разве не показался он великоват?
— Нет. — Я делаю невинное лицо.
Кристофер кладёт руку мою голую коленку, начинает поглаживать, поднимается повыше.
— Я не могу так есть! — Я делаю губы уточкой.
— Может быть, подождёт?
Ничего себе намёк! У меня перехватывает дыхание. Я вспыхиваю.
— Может… — Сглотнув слюну, я откладываю вилку.
Встав с табуретки, развязываю халат. Тело дрожит от возбуждения. Кристофер поднимается следом за мной, проводит пальцами по тач-молниям, и шорты спадают на пол. В порыве страсти я прыгаю на Кристофера, обвиваю ногами, жадно целую его в губы. Он, подхватив мои бёдра, входит в меня. О-о это всегда так необычно приятно. У меня вырывается стон. Кристофер кладёт меня на свободное пространство стола. Я расцепляю ноги, Кристофер закидывает их к себе на плечи. Взявшись руками повыше моих коленок, он проникает внутрь меня целиком. Так плотно! Ах! Неземное наслаждение! Кристофер начинает двигаться быстрее и быстрее. Он хрипло дышит, стонет. Меняет угол и глубину введений. Совершенное чувство! Блаженствуя, Кристофер снова и снова трётся пружинистым членом о мою переднюю стенку влагалища. Я откидываю голову и упиваюсь сладострастной негой. Кристофер качает меня вперёд-назад. Ритм невероятный. Я на грани. С резким сильным толчком Кристофер внезапно изливается в меня. Не в силах больше сдерживать напряжение внизу живота я бурно кончаю сразу после него. Оргазм затмевает рассудок. Тело содрогается в судорогах. Я брызгаю. Кристофер прижимает мои бёдра к себе. Я цепляюсь за него, чудом не сбрасываю наш завтрак и едва не падаю со стола. Кристофер трётся носом о мою шею, покрывает моё лицо поцелуями. Я улыбаюсь, постепенно открываю глаза.
— За тобой нужен глаз да глаз, — ухмыляется Кристофер, растирая мой сок по футболке. — Успокоилась?!
— Да… вроде бы.
Кристофер бережно усаживает меня на табурет и, надев шорты, уходит сменить футболку. Я лучше пока здесь останусь — халат толком не могу завязать. Пробую есть остывший завтрак.
Возвращается Кристофер.
— Какие планы на сегодня? — интересуется он, тоже принимаясь за еду.
— Особо никаких. Учёба. А у тебя?
— Репетиция в центральном зале Соважа.
— Ясно. Не получи там растяжение или травму.
— Беспокоишься за меня?
— Очень… вернее немножко.
— Кино посмотрим вечером?
А следом Кристофер спросит начало каких фильмов я предпочитаю. Ему хватит пяти минут, чтобы охмурить меня.
— Попробуем. Купи сладкого попкорна.
— Хорошо.
Что Кристофер делает? Неужели у нас с ним настоящие отношения, и мы будем встречаться каждый день? У меня началась сладкая жизнь? Или это сладкая мука?
Когда пьём чай, Кристофер нарочно берёт себе из вазы самую вкусную шоколадную конфету с орешком внутри.
— Ну, вот… — Я обиженно делаю губы уточкой.
— Хочешь миндалинку?
Я обрадованно киваю. Кристофер демонстративно кладёт себе в рот конфету целиком, заставляя меня хмуриться.
— Иди сюда. — Он целует меня и передаёт мне языком цельный орешек. Чутье подсказывает: «Где-то здесь кроется подвох».
Пользуясь случаем, Кристофер запускает руку между моих ног и принимается мять мой крупный клитор. От неожиданности я раскусываю орешек. Моё дыхание становится громким и частым. Я закатываю глаза от наслаждения. Кристофер хватает меня за ягодицы, поднимает рывком и снова укладывает на стол. Я наблюдаю, как он принюхивается ко мне, точно любознательный зверёк, начиная с шеи и вниз, к плечам, между грудей, у подмышек, к животу, у лобка, к ногам, у бёдер, к подколенным впадинкам. Мои естественные запахи возбуждают Кристофера. Его синие глаза горят желанием. Стянув с себя шорты, он водит головкой члена по моему влагалищу. Дразнит меня.
— Пожалуйста! — молю я, отыскав его руку, сильно сжимаю.
Кристофер медленно нанизывает меня. Я издаю стон. Закинув мои ноги к себе на плечи, Кристофер берёт меня за бёдра, отрывает от стола. Специально приподнял. Снова метит в переднюю стенку влагалища. Нащупал слабое место и бьёт туда своим членом, тыкается, сводя меня с ума. Внизу моего живота творится что-то волшебное. Упругий член Кристофера двигается вглубь меня и обратно, как великолепно смазанный поршень. Я едва держусь руками за край стола. Признания любви сливаются с дыханием, с рычанием. Лицо горит в местах десятков поцелуев. Толчки грубеют, тяжелеют. Моё тело сжимается в сладкой судороге. Запрокинув голову вверх и плотно сжав челюсти, Кристофер посылает сильный удар и извергается в меня. Я крепко зажмуриваюсь и кончаю одновременно с ним. Миг истинного блаженства. Я потрясена бурей эмоций и чувств, испытываемых с этим мужчиной. Когда я рядом с ним, у меня вырастают крылья.
Дрожащие вдохи и выдохи, и бархатная тишина. На этот раз я меньше брызгаю. Может быть, Кристоферу не придётся менять футболку.
Под
