Юродивый подошел ко мне и заглянул прямо в глаза. На минуту мне показалось, что я падаю в бездонную, черную бездну. Голова сразу резко заболела, внутри нее образовалась противная пустота. Как будто кто-то вмиг выкачал все мысли…
— Да, так оно и есть, — кивнул Юродивый, — очень талантливый парень! Мы с тобой еще многое сделаем, Малыш, но чуть погодя, через год-другой. Тогда посидим, поговорим спокойно без суеты…
Мне, честно говоря, этого не хотелось, но возражать я не посмел. Я старался вообще ни о чем не думать, чтобы Юродивый не прочитал мои мысли.
— Значит, так, — подвел итог наш хозяин, — возвращайтесь к себе домой и живите, как прежде. Тебе, Глаз, дозволяется беспрепятственно ходить в город и добывать товар. Можешь даже оброк мне не платить — считай, что все уже отработал. А ты, Малыш, передай своему отцу, мастеру Дану, чтобы не беспокоился насчет долга, брать с него деньги мы больше не будем. Ред решит все вопросы с владельцем рынка, он вам аренду снизит. Это мой тебе подарок на день рождения.
Я вспомнил — действительно, через неделю мне исполняется восемнадцать лет. Взрослый совсем…
— Не поймите меня неправильно, — вежливо начал я, — но я не привык принимать подарки от незнакомых людей. Даже на день рождения. Всему есть своя цена…
— Ты мне помог, — улыбнулся Юродивый, — разобрался с людьми Линя. Помнишь, как ты их гранатой? Я очень смеялся, когда узнал об этом. Ловко ты все провернул! И главное, никто на тебя даже не подумал! А мне от этого большая выгода — Линь лишился трех отличных бойцов… Спасибо тебе, Малыш! Кстати, все посчитали, что это несчастный случай, ведь мои люди тоже пострадали… Ты гениально все сделал, даже я не смог бы лучше. Великолепный экспромт!
Я молчал, не зная, что ответить. Вот уж не думал…
— А это тебе лично от меня, — продолжил Юродивый, протягивая какую-то большую, тяжелую книгу. — Знаю, что ты любишь такие. Отличная вещь, у тебя наверняка подобной еще не было.
Я посмотрел — действительно, такая книга мне еще никогда в руки не попадалась. Толстенная энциклопедия в солидном кожаном переплете, со множеством великолепных цветных иллюстраций… Очень дорогая вещь и чрезвычайно ценная для меня.
Я благодарно взглянул на Юродивого — что ни говори, а он умел найти подход к людям. И даже к мутантам. Конечно, я понимал, что это не простой подарок и что за него мне еще придется отрабатывать… Бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке. Но думать об этом, честно говоря, не хотелось. Я с наслаждением рассматривал глянцевые иллюстрации и откровенно любовался ими. Такая красота! Не говоря уже о полезных знаниях, которые я, несомненно, почерпну из нее.
Юродивый остался доволен произведенным эффектом. Он не спеша вернулся на свое место и царственно махнул рукой — можете идти. Глаз немедленно начал пятиться к двери, а я немного задержался.
— Что, Малыш, хочешь о чем-нибудь спросить? — улыбнулся главарь. — Давай, не стесняйся! Я сегодня добрый.
— Скажи, откуда у тебя такая странная кличка? Необычная для…
Я замялся, не зная, как продолжить.
— Для бандита? — закончил Юродивый. — Верно, необычная. Только она по делу — я раньше, до Большой войны, калекой был, почти сумасшедшим. Милостыню на паперти просил… Как настоящий юродивый! Знаешь, кто такие юродивые?
Я кивнул — читал.
— Вот с тех пор кличка ко мне и приклеилась.
Я вежливо поблагодарил и начал пятиться к двери, но потом вдруг до меня дошло: до войны? Это сколько же Юродивому лет? И почему он сказал, что раньше был сумасшедшим? А теперь что, вылечился? Так не бывает!
Главарь бандитов взглядом подтолкнул меня к двери:
— Иди, Малыш, тебя ждут. И мой тебе совет — не забивай голову ненужными вопросами. Меньше знаешь — крепче спишь!
Через секунду я очутился в приемной, где меня уже нетерпеливо ждал Глаз. Он переминался с ноги на ногу — так хотелось поскорее уехать, и я полностью разделял его чувства.
Наше желание исполнилось — Ред проводил нас до выхода и приказал подручным отвезти нас в деревню. Мы с Глазом забрались в кузов знакомого грузовика и попылили по дороге. Ехать было намного приятнее, чем раньше, — мы же возвращались домой!
Самое приятное в путешествии — возвращение домой. Любой это знает. Сколько бы ты ни бродил по свету, ни скитался по дальним странам и городам, но дом, милый дом — это святое. Это место, где тебя любят и ждут, где тебе всегда рады, в любое время дня и ночи.
Хотя мы с Глазом отсутствовали всего два с половиной дня, но у меня было ощущение, будто я не видел родные места как минимум год. А может, и два. Поэтому возвращение было особенно приятным.
Глаз, видимо, испытывал те же чувства, потому что, как только грузовик остановился, ловко выпрыгнул из кузова и зашагал по направлению к деревне. Я еле поспевал за ним. От избытка чувств Глаз даже стал напевать какую-то веселую песенку, что раньше за ним никогда не водилось.
— Малыш, — сказал он, когда мы вышли на окраину деревни, — пожалуй, не стоит никому рассказывать, где мы были и что видели. И особенно — что нашли…
— Но люди будут спрашивать, — возразил я. — Они любопытные и знают, что мы были в Старом городе. Что говорить?
— Отвечай, что ничего не нашли, — подумав, предложил Глаз, — тем более что это почти правда. Говори, что нас постигла неудача, не повезло…
Я кивнул — действительно, не стоит никого посвящать в наши тайны, даже близких родственников. Так спокойнее. Правильно Юродивый сказал — меньше знаешь, крепче спишь. И уж тем более не стоит рассказывать о сейфе и спрятанном в нем золоте. Ни к чему будоражить людей…
— А твои слитки? — поинтересовался я. — Что ты с ними будешь делать?
— Пока не придумал, — пожал плечами Глаз, — надо все как следует обмозговать. Хотя… Были бы деньги, а уж на что их потратить, найдется. Скорее всего, продам золотишко потихоньку, по частям, не привлекая внимания, а выручку пущу на товары. И двину с ними на юг. Может, удастся открыть свою лавку и заняться торговлей. Кстати, о золоте…
Глаз остановился и полез в рюкзак:
— На, — протянул он один из слитков, — бери!
Я недоуменно уставился на него. С чего бы ему со мной делиться? Мы вроде бы все обговорили. Глаз мне ничего не должен, я ему тоже.
— Бери, — подтвердил Глаз, — это твое. За то, что спас меня от Юродивого. Он бы меня точно живым не выпустил, зуб на меня имеется… А ты ему чем-то понравился, вот он и проявил благородство.
— А как же его рассуждения о мутантах? — напомнил я. — Что нас мало, что нас надо беречь…
