– Нет, конечно! Кто в здравом уме согласится на такое?
– Йозеф второй раз участвует в турнире. Тот, который Repo Men.
– Ублюдок, – выдавил я.
– Миллион – большая сумма, – пожала плечами Дэльфи. – Я уже год как не играла. Устроилась на работу. Консультантом по разработке, в одну известную игровую компанию. И вдруг это приглашение. А у меня… у меня мама умирает! – Внезапно ее голос сорвался, и она затряслась в беззвучных рыданиях, прикрыв лицо руками. А я как чурбан сидел напротив и не знал, что делать.
– У нее рак, – донеслось сквозь всхлипы, – спинного мозга. Можно сделать пересадку, но это очень, очень дорого! Вот я и повелась, как последняя дура, на призовой фонд!
От этих неожиданных откровений я наконец-то пришел в себя. Встав, подошел к плачущей девушке, опустился на колени и привлек ее к себе.
– Ну, все, все… Тихо. Ну не плачь, не плачь же ты! – бормотал я, гладя ее ухоженные волосы. – Успокойся.
Она подняла на меня заплаканное лицо. Глаза, ставшие, казалось, еще больше, смотрели на меня умоляюще.
– Можно я побуду с тобой?
– Ну конечно, можно! Почему же нельзя?
Как я мог отказать плачущей девушке?! Тем более девушке, которая когда-то была моим кумиром? Девушке, которой пришлось поневоле стать убийцей. Девушке, которую в ближайшем будущем мне предстояло убить. Или умереть самому.
Голова Дэльфи лежит у меня на плече. Я ощущаю ее дыхание. Она уже не плачет, однако дышит часто и тяжело. И, кажется… О, черт! Это со мной что сейчас происходит? Ну, тоже мне, кавалер! Тут горе, стресс, а я… Но я ничего не могу с собой поделать. Нарастающее возбуждение накрывает меня горячей волной. Я стою на коленях, боясь шевельнуться, но Мелани, будто подслушав мои мысли, поднимает голову. Не в силах сопротивляться зову зеленых омутов, я тянусь к ней. Наши губы соприкасаются, сначала осторожно, будто боясь чего-то, потом все смелее и смелее. Судя по страсти, с которой мне теперь отвечает девушка, она ощущает то же, что и я. Ее рука опускается вниз, я слышу щелчок пряжки собственного ремня, и у меня на миг перехватывает дыхание. Я встаю, увлекая Мелани за собой. Шаг назад – и мы падаем на узкую кровать. Мои руки дрожат, я никак не могу нащупать пуговицу. Девушка нетерпеливо ерзает, поводит бедрами, помогая стянуть с себя джинсы.
– Тут… тут где-то камера, – с трудом выдыхаю я слова.
– К черту камеру! Иди ко мне!
Мелани тянет меня к себе, и время останавливается.
* * *
Бег по крутым ступеням – сомнительное удовольствие. Особенно когда лестница винтовая, воздух наполнен едким дымом факелов, а сзади грохочут шаги сумасшедшего штурмовика.
Я не узнал с первого взгляда эту карту. Да и со второго тоже. Когда я быстро и привычно разбросал новые очки опыта и призрачный экран исчез, оставив меня один на один с новым полигоном, моим глазам предстало мрачное подземелье, с одиноко кружащейся в центре зала ракетницей. В силу ограничения по классу на тяжелое вооружение ракетница не несла никакой пользы для меня, и я, вздохнув, направился к выходу.
Вверх вел поворачивающий по широкой дуге коридор, с бессчетным числом ступеней, теряющихся во тьме, едва раздвигаемой тусклым светом факелов. Еще раз вздохнув и вытянув перед собой пистолет, я начал подъем.
Спустя несколько минут я все так же шел вверх, ступеням все так же не было конца, а коридор все так же завивался гигантской спиралью.
У первого пересечения я столкнулся с растерявшимся от неожиданности штурмовиком. «Живой танк» поднимался по такому же коридору, только с другой стороны. По всей видимости, мы находились внутри башни, и наверх вели две винтовые лестницы, пересекающиеся перед очередным витком. И я, и соперник опешили от неожиданной встречи. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, замерев в напряженных позах, а потом раструб его ракетницы начал медленно подниматься. Мне абсолютно ничего не оставалось, кроме как ломануться вверх по своей лестнице. Если бы я побежал по его витку, он бы однозначно меня размазал, изгиб был пологий, и слишком долгое время я бы оставался на прицеле. Однако и так досталось не слабо. Ударная волна от ракеты, ударившей в стену коридора, швырнула меня на пол. Головой в шлеме я приложился о ступеньку и, кажется, на секунду потерял сознание. Вскочив на ноги, сквозь гул в ушах услышал щелчок проворачиваемого барабана и что было сил рванул вверх. Взрыв второй ракеты не причинил мне никакого вреда, снизу послышалась ругань, раздались тяжелые шаги. Враг был полон решимости завершить начатое.
Предсказуемо для данного класса, весь опыт бойца был вкачан в броню, силу и выносливость. На моей же стороне была скорость. Пока он не мог меня догнать, но рано или поздно он сократит расстояние, и тогда надеяться мне будет не на что. «Шанс» абсолютно бесполезен против тяжелой брони штурмовика, а его ракетница, тем более в узком коридоре, – идеальное оружие, совершенное в своей простоте и мощи.
Я несся вверх, мимо мелькали факелы и закопченные гобелены, развешанные по стенам. Я не знал этой карты, видимо, она разрабатывалась специально для чемпионата, и не мог даже предполагать, закончится ли когда-нибудь эта лестница и чем она может закончиться. Не удивлюсь, если вверху коридоры сольются в один и бежать мне придется уже вниз. М-да. Это был бы тухлый расклад. При всей своей медлительности, штурмовик таки загонит меня, и тогда – все, конец.
Внезапно коридор кончился, и я вылетел на огромную открытую площадку. Площадью она была в несколько сот метров, и действительно оказалась вершиной гигантской башни. Над головой в чернильно-черном ночном небе висели пронзительные звезды, на противоположной стороне темнел спуск на вторую лестницу, а по центру… По центру, в большой пентаграмме крутилась «Гадюка» – кислотная пушка, легкое оружие ближнего боя. Не самый лучший выбор, конечно, но за неимением гербовой…
И тут же у меня в голове возник план. Простой, как все гениальное, и несколько подленький.
Со всей доступной мне скоростью я рванул вперед. Притормозил возле «Гадюки», зачем-то читая строки в развернувшемся окне характеристики, и вдруг почувствовал, что пол под ногами дрогнул. Черт!
Закинув пушку за спину, я побежал вперед. Круг, обозначенный внешними границами пентаграммы, уже ушел вниз на несколько сантиметров. Ловушка!
Если я не успею… И в этот момент пентаграмма рухнула вниз.
В последнюю секунду я успел оттолкнуться ногами от пола и в отчаянном прыжке добраться до края ямы. Однако энергия прыжка чуть не сыграла со мной злую шутку. Изо всех сил ударившись грудью о стену образовавшегося провала, я едва не сорвался. Как я удержался – неизвестно. Аккуратно, стараясь не делать резких движений, я выбрался наверх и, не дав себе ни секунды отдыха, побежал дальше.
