Ян Гельман - 666, или Невероятная история, не имевшая места случиться, но имевшая место быть

А на большее, чем до конца пятилетки, нам и не надо. На больше, чем «до конца пятилетки», у нас не заглядывают. И похорошел опять Лидия Петрович Бельюк, и химическую завивку сделал, и, говорят, даже с кем-то из Главуправленконтроля романчик закрутил, драгоценную свою половину Валю (?) забросив.

А Шурик Иванович, полный то есть теперь Шмуль Аронович, раз в месяц с директором встречаясь, долго еще грустит в саду о славных прошедших годах своей общественной полезности. И, раз в месяц с директором встречаясь, по мере сил своих, полезность эту продлевает. Слава Богу, запасов его хватит надолго. До конца пятилетки. И этой. И следующей. И сколько их у нас еще будет.

Тик-так, тик-так. Вот так…

Колюшка Матюков, живущий в известном Доме №, что по Улице, теперь с полным правом носит гордое имя пионера Матюкова Третьего. После того, как он помог героическому деду сообщить, что следует куда следует и стал настоящим пионером, на цепь его больше не сажают. А, наоборот, подменяя изредка несгибаемого Матюкова I в президиумах различного рода, он мужает и набирается сил. По вечерам он не подглядывает больше в окошко за хронической соседкой мадам Нехай, а, тренируя холодно-сосредоточенный президиумный взгляд, всматривается через бинокль с полустертой надписью «Публичный дом «Г. Розенштымп и дочери» в наши светлые дали.

Без дела не осталась и Мурлена Сергеевна Излагалищева – вождь Масс Штаба Фабричного. Конечно, нелегко было ей достойное место изыскать. Но напряглись и – нашли! Для Масс Штабных у нас безработицы не было, нет, и, боюсь, не будет.

Бросили Мурлену Сергеевну на возглавление Масс Штаба в ларьке «Свежариба». Масс Штаб там, конечно, небольшой – сама товарищ Излагалищева да подсобный пролетарий Семен Мордыбан, что в ларек грузчиком пристроился. Оно, конечно, подсобный пролетарий на Фабрике звучит горжее, чем грузчик в ларьке. Да только «Свежариба», она, по нынешним временам, тоже – фирма.

Мурлена Сергеевна уже успела и почин новый выдвинуть – «За свежурибу, которая думает с головы»! Семен Мордыбан почин одобрил, поддержал и сейчас спит. Под вывеской «Свежариба» на странном языке. Вы его не будите. Оно, знаете, когда пролетарий спит, всем остальным как-то спокойней.

Ну и, наконец, всему делу виновница Власьева Елизавета Егорьевна. Старушка.

С ней, конечно, круто. Виноватые должны быть или как? Долго статью искали. А нету статьи. Потому что, если материализм крепок, то вины нет и статьи нет. А если материализм треснул, тогда статьи наши не годятся. И судить должен Суд высший.

Хотели уж было статью «за связь с иностранцами» пришить, но старушка, слезьми крича, доказала, что отродясь иностранцев с нею в связи не было. Был, правда, кавказской нации Ашот, чистильщик обуви. Но это ж, почитай, лет сорок тому назад.

Ну, взяли старушку на подписку о невыезде, так она и так сроду никуда не выезжала.

И живет себе дворник Власьева Елизавета Егорьевна в своем «нежилом фонде» и дай ей, Бог, еще столько на то прожить!

А историю нашу кончать пора. И не кому-нибудь, а нам с вами. Потому что сама она никогда не кончится.

Ветер, унылый и сырой, несет редкие струйки дождя над крышами домов, аварийных уже, аварийных давно и аварийных потенциально.

Власьева Елизавета Егорьевна метет своей метлой – ровесницей последнего улучшения жизни – подотчетный тротуар в выбоинах, оставленных великой историей, и шепчет:

– Только бы не забыть, ох-хо-хо. Только бы не забыть. 66, добавочный 6, только бы не забыть, если что, Господи!

1979 г .