- Смотри, я же говорила, что гостинцы зайчики приносят!
Дите радостно захлопало в ладоши и кинулось к зайцам. Те словно проснулись и бросились кто куда, оставив нескольких лежать, остальных довольный Эксик милостиво отпустил. Дите ничего не поняло, но цапнуло одного за уши и потянуло к взрослым. Брама потрепал покрестника по голове, забрал зайца и повторил процедуру. Шуня признав поражение оказывал посильную помощь, и вскоре над углями поплыл запах дичи. Уголек время от времени отбегал к озеру, шумно хлебая воду, довольно посматривая на людей. Ему было приятно делится добычей. Эксик уселся на ближайшем дереве, намурлыкивая под нос кошачьи песенки, ежеминутно переспрашивая готово или не готово. Такого отдыха и друзей у Натальи никогда не было, она уже не стеснялась брать Браму за руку или садится к нему поближе. Журбин, будучи прирожденным пацифистом, отказываться от запеченной на углях дичи не стал и продолжил с Семецким дискуссию, в которой они не моги прийти к общему знаменателю.
Надо сказать после Агарти цинично-высокомерный Семецкий весьма изменился, скинул скорлупу былой значимости, став много проще и общительней и возглавил самый трудный из отделов, отдел этического контроля. Его экологов боялись чиновники всех мастей и уровней. Зная, как облеченный властью человек постепенно превращался в монстра, он в одиночку совершил невозможное: обработал при помощи Постулата высшее руководство страны таким образом, чтобы они сами в первую очередь верили в изрекаемые ими же истины и действительно служили народу и отчизне. Он не обольщался относительно моральных принципов чиновствующего сословия, а сдирал три шкуры, выводя их на чистую воду.
- Степаныч, твои доводы неубедительны. Безнаказанность порождает вседозволенность, развращая и без того не святую нашу душу. Получив возможность украсть единожды, а уж тем более в больших масштабах, человек будет воровать всю жизнь, и никак ты его не изменишь. Говорят, у русских воровство в крови. Может и так, а может и нет: причины лежат в исконной бедности нашего человека, который ворует чтобы выжить. Сейчас вроде неплохо живем, нет голода, безработицы, за десять лет совдепия из слова ругательного превратилась в некий эпитет мечты, однако же воруют!
- Полно, Юра. Воруют, потому что не верят что хорошее навсегда, привыкли ждать худшего. Как говорит Гордеич, на всякий случай. Не верят люди ни правительству, ни себе.
- Ну, правительству как раз таки можно верить – хихикнул Семецкий – могу гарантировать. Верите, за них сейчас поднимают тосты, как некогда за самого мудрого товарища Сталина. Хотели Сталина – получили, только репрессий нет, а на этап идут товарищи казнокрады, и поделом. Конфискация имущества с запретом занимать руководящие должности после отбывания. Но, вижу, ты хмуришься и опять мне не веришь? А может, спросим у стороннего наблюдателя?
Он повернулся к слушающей словесную перепалку Наталье, остальные же, зная их извечный спор о решении проблемы казнокрадства, набили этим на мозгах оскомину и переговаривались о своем.
- Скажи Наташенька, как тебе у нас нравится? Понимаю, ты в основном была в НИИ, но ведь проезжала город, людей видела, заходила в магазины за провизией? Вот скажи как сторонний наблюдатель – привело у вас в независимой Украине, о свободе которой кричали в девяностых и у нас, казнокрадство к процветанию? Доволен ли народ?
- А кто его слушает? Люди сами по себе, правительство само по себе. Живет словно в параллельной реальности, жируя в свое удовольствие. Даже поговорка пошла, что у нас раз в полгода какие-нибудь выборы. Но от перестановки слагаемых лучше не становится: народ все беднее, олигархи все богаче и этого никто не скрывает. Капитализм и вседозволенность.
- Ага! – торжествующе воздел палец Семецкий – Видишь, свидетель описывает те же насущные проблемы, а как их решать, если исполнительные органы сплошь коррумпированы?
- То что ты предлагаешь недопустимо! Смешно, знаете ли, но встретив овчарок, чиновники стали их шарахаться, принимая за кенов. Твоих экологов боятся сейчас гораздо больше, нежели некогда кровавого и свирепого КГБ.
- Так, старики-разбойники – неожиданно встрял путник – мы решили тут сообща прогуляться к Митошу в гости, показать Наталье местные достопримечательности. Вы с нами или как?
- Отстань – отмахнулся Семецкий – у нас важный разговор, еще немного и Степаныч начнет сдавать позиции!
- Так вы до второго пришествия спорить будете. Лагерь только не провороньте, гиганты мысли.
Но Доктор его уже не слышал, а согласно кивал Семецкому, подыскивая контраргументы. Брама пожал плечами и шагнул в смешанный лес, в котором высокие сосны соседствовали с могучими столетними дубами. Невозможно было представить, что всего три года назад от аномалий здесь было не пройти, а разодранные пространственной эрозией яры, из которых выпирали развороченные и потекшие подземные коммуникации, покрывала редкая покореженная растительность. Планетарная синхронизация бережливо зарастила раны оставленные людьми, непостижимым образом вернув мир в исходное состояние до появления Зоны. Это казалось невозможным, но человечество только открывало законы бытия, делало несмелые шаги в новом неизведанном направлении, но, слава Богу, уже не устанавливало. Хотелось верить, что они хоть чему то научилось. Но двенадцать синхров, неожиданного возросших сознанием до планетарного уровня, зная людей не надеялись на авось, на пронесет, а взяли контроль над тонкими технологиями в свои руки. Это могло казаться деспотией, но точно такой же деспотией кажется справедливое наказание родителей за игру со спичками, с той разницей, что разожженный людьми костер деструкции пространства остановить невозможно. Как показали дальнейшие расчеты, Зона терпеливо копила силы для последнего рывка, разрывающего пространственные перегородки уже повсеместно. События той роковой недели оказались решающими не только для реальности СССР, с ретроспекцией эволюции, а для целого сонма миров. Раковая опухоль Зоны поедала бы вероятности одну за другой, метастазируя даже в те, где ее не было вообще, пользуясь для своего появления не только расшатанными пространственными перегородками, но и загубленной экологией и влиянием нездорового социума.
Брама нес покрестника на шее, время от времени останавливаясь и показывая взлетающую на вершину сосны белку, загнанную туда Угольком, или нагибаясь к гроздьям грибов. Их можно есть не опасаясь, они давно уже не всасывали ни аномалии, ни радиацию, фон которой был ниже естественного. Природа нуждалась в отдыхе от человека, и они ей его предоставили. Парниковый эффект утих сам по себе, не без их участия, зоны экологических бедствий оказались вычищены, а за год титанической работы Шумана в НИИ, успели разработать и внедрить не только гравитационные энергоносители, но и принципиально новые системы нейтрализации для старых производственных отраслей. Выбросы в окружающую среду исчислялись тысячными долями процента, постепенно замещая старые технологии новыми. Благодаря внешней политике СССР, предоставившей мировому сообществу неопровержимые доказательства о экологических причинах происхождения Зоны, отношение к проблемам загрязнения окружающей среды пересмотрелось жесточайшим образом. Гравитонная энергия была безопаснее, проще и самое главное, выгоднее. Первое время нефтяники били на сполох, теряя триллионные прибыли, поскольку двигатели внутреннего сгорания стали достоянием музеев. Но обнаружилось, что для артефактных технологий нефть тоже необходима, но в гораздо меньшем, не наносящем урон количестве. Капиталистическая система стала заложником корпораций, которым было выгоднее сменить старые технологии, нежели выплачивать постоянные миллиардные иски экологическим инспекциям ООН. Было дешевле закупать гравитонные преобразователи в СССР, нежели безуспешно пытаться запустить цепные ядерные реакции, строя нерабочие, убыточные атомные станции.
