– Хорошо, мистер Декард. Вы уже встретились с мистером Кадайи?
– Нет. Что-то он не торопится. Вот подожду еще немного, плюну и займусь делами.
В тот самый момент, когда Рик вешал трубку, в нескольких ярдах от него на крышу опустилось такси, оттуда выбрался плотный румяный весельчак лет пятидесяти с чем-то, одетый в щегольское русского покроя пальто.
– Мистер Декард? – спросил он с явным славянским акцентом. – Платный ликвидатор андроидов Сан-Францисского полицейского управления? А меня зовут Шандор Кадайи.
Он бросил рассеянный взгляд вслед улетающему такси, а затем, не дожидаясь особых приглашений, распахнул дверцу машины и втиснулся на переднее сиденье рядом с Риком.
Пожимая русскому руку, Рик заметил, что у него на поясе весьма необычного вида лазер.
– Пистолет? – улыбнулся Кадайи, извлекая оружие из ремешковой кобуры. – Забавная штука, верно? Марсианское изобретение, оттуда я и привез.
– А я-то считал, что знаю все модели ручных лазеров, – удивленно заметил Рик. – В том числе и те, что производятся и применяются только в колониях.
– Мы их сами делаем, – хвастливо сообщил краснощекий крепыш, поразительно похожий сейчас на славянского Деда Мороза. – Нравится? Кроме очевидных внешних отличий есть и очень существенные функциональные – да вы возьмите, посмотрите, пощупайте.
Рик быстро, со знанием дела осмотрел любезно предложенное оружие – и недоуменно вскинул брови.
– Форма, конечно же, странная, но что касается серьезных функциональных отличий…
– А вы нажмите на спуск.
Рик открыл окно машины, направил короткий плоский ствол чуть вверх и нажал на спуск. И ничего.
– Спусковая цепь вынесена в отдельный блок – видите? – На его широкой ладони тускло поблескивала сталью крошечная коробочка. – Кроме того, этот же блок может перенацеливать пучок вне зависимости от того, куда направлен ствол.
– Вы не Полоков, а Кадайи, – сказал Рик.
– Ой, ну что же у вас в голове все путается? Вы же хотели сказать наоборот – не Кадайи, а Полоков.
– Я хотел сказать, что вы андроид, именующий себя Полоковым, а не представитель советской полиции. – Рик сильно вдавил в пол машины педаль экстренной защиты.
– А чего это мой лазер не работает? – удивился Кадайи-Полоков, щелкнув туда-сюда тумблером прицельно-спускового блока.
– Стохастическое поле, – пояснил Рик, невольно передразнивая его интонации. – Оно расфазирует лазерное излучение и превращает его в бессильный луч света.
– Я сверну тебе шею, – взревел, бросаясь на него, Кадайи.
Угроза осталась неисполненной. В самую последнюю долю секунды, уже чувствуя на своем горле толстые кургузые пальцы андроида, Рик рванул из-под мышки старомодный армейский пистолет тридцать восьмого калибра и всадил ему в голову тяжелую пулю «магнум»[10]. Мозговой блок «Нексус-6» разлетелся вдребезги, обезглавленный труп швырнуло о дверцу, он отскочил как резиновый и всей своей судорожно вздрагивающей массой рухнул на Рика.
Кое-как выбравшись из-под мертвого андроида (мертвого? а раньше он что, был живой?), Рик снял трубку и снова позвонил во Дворец правосудия.
– Вы можете принять у меня сообщение? – спросил он у все той же телефонистки. – Сообщите Гарри Брайанту, что я покончил с Полоковым.
– «Вы покончили с Полоковым»? Этого достаточно? Он все поймет?
– Да, – сказал Рик и повесил трубку.
Господи, подумал он, а ведь еще бы чуть-чуть… Я слишком озлился на предложение Рэйчел Розен, пошел наперекор ее словам и чуть за это не поплатился. Ладно, в другой раз буду умнее, а сейчас, несмотря на все ошибки, я сделал Полокова, и это – главное.
Мало-помалу его надпочечник перестал накачивать в кровь адреналин и прочие свои секреты, пульс замедлился почти до нормального, дыхание успокоилось. Но дрожь волнения, пробегавшая по его телу, все не унималась.
Зато я только что заработал тысячу долларов, сообщил он себе. Вполне достаточная плата за нервотрепку. И заодно выяснилось, что реакции у меня получше, чем у Дэйва. Хотя нельзя не признать, что его печальный опыт очень пошел мне на пользу. У него самого, у Дэйва, не было такого предостережения.
Рик еще раз поднял трубку и набрал номер своей квартиры. Дрожь постепенно стихала; ожидая соединения, он даже сумел закурить.
Наконец на экранчике появилась Айран; глаза ее распухли от шести часов самобичевательной депрессии. Или депрессивного самобичевания?
– Привет, Рик.
– А что случилось с пятьсот девяносто четвертым настроением, которое я набрал перед уходом? Радостное принятие превосходящей…
– Я перенабрала. Сразу, как ты ушел. Что тебе надо? Зачем ты звонишь? – В ее тусклом, почти до шепота упавшем голосе звучало глухое, беспросветное отчаяние. – Я так устала, я утратила всякую надежду, всякую. На наш брак, на то, что следующий андроид сам не убьет тебя. Может, ты этим и хочешь меня порадовать? Тем, что тебя убил андроид?
Дальше слова Айран утонули в надсадных воплях и ржании; Рик видел, как шевелятся ее губы, но слышал только грохот извечного, нескончаемого Бастер-шоу.
– Слушай, – сказал он, стараясь вложить в свой голос максимум оптимизма. – Ты меня слышишь? Мне тут сегодня пруха пошла. Новый тип андроидов, с которым, похоже, только я и могу справиться. Первого я уже уложил, так что одна косая считай что в кармане. Ты знаешь, чем мы обзаведемся еще до того, как я покончу со всей засветившейся группой?
– А, – кивнула Айран; ее глаза смотрели куда-то в пустоту.
– Так я же еще тебе не сказал! – возмутился Рик, хотя было уже вполне очевидно, что сейчас все его слова – как горох об стенку, что она все еще барахтается в вязкой пучине своей депрессии и полностью его не слышит. – Ладно, до вечера. – Он швырнул трубку на рычаг и тоже предался горестным размышлениям.
Вот же стерва, думал Рик. Ну за какой, спрашивается, радостью я все это делаю – бегаю язык на плечо, жизнью своей рискую? Ей же глубоко по фигу, будет у нее страус или нет, да хоть бы и бегемот, ее ничто не колышет. Ну чего я не избавился от нее в позапрошлом году, когда мы почти уже решили разбежаться? Ну ладно тогда, а сейчас-то что мне мешает?
И никакой помощи, никакой поддержки, думал он, меланхолично подбирая с полу машинописные листки, перемятые во время схватки с Полоковым; больше всего пострадала ориентировка по Любе Люфт. Да о какой поддержке можно говорить, если у любого андроида больше жизненной энергии, чем у моей драгоценной женушки? Ну чем она может со мною поделиться? Своей вселенской скорбью?
Это опять перевело мысли Рика на Рэйчел Розен. Ее прогнозы насчет сложностей борьбы с «Нексусами-6» полностью оправдались. На долю в премии Рэйчел не претендует, криво ухмыльнулся он, так что можно ее при случае и привлечь.
