Дмитрий Барчук - Новый старый год. Антиутопия

Но даже не то, что жена уделяла дому мало внимания, больше возмущало Георгия. Убраться в квартире, помыть посуду, выгулять собаку – ему никогда не было в тягость. Был бы толк от ее бизнеса! А его-то как раз и не было.

Несмотря на беспроцентные кредиты, которые Кузнецов вопреки многочисленным протестам партнеров по своей торговой компании – Зимина и Веселого – периодически подкидывал родственницам для развития их бизнеса, безвозвратные денежные вливания, не говоря уже о том, что предпринимательницам ничего не стоил автотранспорт, их бизнес не приносил ничего, кроме убытков.

– Наташа, пойми, в бизнесе не важно, сколько ты будешь работать, а важно, как ты его поставишь. Можно урабатываться до полусмерти, но ничего не зарабатывать, – учил он Наталью. – Если дело не приносит прибыли, то не надо упираться как баран, а лучше оставить его и заняться другим, более рентабельным.

– Но ведь другие же торгуют парфюмерией! И у них получается, – возражала жена.

– У них не скапливается на остатках столько неликвидных товаров, как у вас. У них не воруют продавцы, как ваши, они не платят столько за аренду. Надо уметь соотносить затраты и доход.

Тут уже Наталья начинала психовать. Она понимала, что муж прав. Но она была послушной дочерью, и мать для нее всегда была высшим авторитетом.

Поступление жены в аспирантуру и отъезд тещи в Москву совпали по времени. Больше ничто не омрачало покой в их доме. Пока Георгий не заговорил об эмиграции.

– Я тебе еще раз повторяю: нечего в России делать! – горячо убеждал он жену. – Полгода, максимум год, и к власти придут национал-коммунисты. Ты думаешь, они будут продолжать реформы? Разрешат мелкое предпринимательство? В России никогда не знали полумер. Зато всегда бросались из крайности в крайность. Пойми, маятник качнулся в другую сторону. Сейчас столько голов полетит, мало не покажется. Давай уедем. В Канаду, в Австралию – куда хочешь? Через адвокатов будем добиваться вида на жительство. Деньги у нас есть на первое время. Купим дом. Сдашь минимум по английскому. Поступишь в университет, через пару лет станешь магистром, подтвердишь квалификацию, сможешь работать по специальности. Или хочешь: откроем компанию, купим заправку и займемся семейным бизнесом. Как вы с мамой когда-то работали.

– Нет. Я так не могу.

– А вдовой быть хочешь? По килограмму сахара по карточкам получать в месяц хочешь?

Когда начались первые аресты предпринимателей, он снова завел разговор от отъезде за границу. Но Наталья вновь не захотела его слушать. Он поехал в «Интурист» и заказал себе индивидуальный двухнедельный тур Новая Зеландия – Австралия.

Через три месяца он дозвонился до Натальи, сказал, что получил вид на жительство в Австралии и попросил ее приехать с сыном к нему. Но она вновь ответила ему отказом.

– Я думала, что ты перебесишься, отведешь душу и вернешься, – призналась жена, прижимаясь плотнее к его большому волосатому телу. – А когда поняла, что это серьезно, было уже поздно. К власти пришел Фронт.

Муж продолжал молчать. Он боялся, что с первыми же его словами эта идиллия исчезнет, как робкий утренний туман. Господи, ему же ничего больше в этом мире не нужно. Только бы ощущать на себе прикосновение этих нежных маленьких пальцев, чувствовать рядом ее ровное дыхание. Нет. Еще нужен Алеша. И нужно обеспечить ему будущее. А может быть, кому-нибудь еще, размечтался глава семьи.

На улице заскулил Дан и начал когтями царапаться в дверь. Наталья осторожно освободилась из-под мускулистой руки мужа, встала с постели, накинула халат и запустила пса в баню. Сенбернар тут же затряс головой, стряхивая с себя снег и разбрызгивая всюду свою слюну. Потом подскочил к разнежившемуся хозяину и от избытка чувств уткнулся влажным и холодным носом ему в шею. Кузнецов невольно вздрогнул и отогнал собаку от себя рукой. Жена присела у печки и подкладывала в нее свежие дрова, чтобы тепло сохранилось до самого утра.

Константин Евгеньевич Веселый сидел в кожаном кресле за огромным письменным столом из благородного дерева в своем просторном кабинете в Доме правительства на набережной и, глядя на замерзшую реку, по ледяному панцирю которой мела поземка, нервно постукивал металлическим колпачком перьевой ручки Parker по полированной столешнице. Несколько минут назад он положил телефонную трубку после разговора с тестем и сейчас переваривал содержание беседы. Юрий Иванович неожиданно принял приглашение областной организации Фронта принять участие в торжественном заседании, посвященном очередной годовщине образования Союза ССР, и завтра он с дочерью прилетает в Обск. Секретарь обкома по идеологии недоумевал, зачем второму человеку в партии тащиться за три тысячи километров в заштатный городишко? Чтобы посидеть в почетном президиуме в качестве свадебного генерала? Так это и в Москве можно сделать. Обские товарищи, наоборот, стремятся попасть на торжества в Кремлевский Дворец съездов, а тут секретарь ЦК рвется в провинцию. Татьяна, понятно, она – его законная жена, у них традиция встречать Новый год вместе. Но обычно он прилетал к ней в столицу и до самого Рождества устраивал себе маленькие каникулы. Они с женой шатались по театрам, концертным залам, ресторанам. Чтобы все видели, что дочь Селина – не какая-то там никому не нужная старая дева, а вполне благополучная замужняя женщина. Правда, Танька еще больше растолстела, и без виагры Костя больше не мог заниматься с ней любовью. Сильно уж его раздражали складки на ее желеобразном животе.

Но зачем тестю встречать Новый год в этой глуши? Он намекнул на предстоящий важный разговор. Неужели его скоро попросят из ЦК? Тогда и Костиной карьере хана. Но нет, он еще поборется. У него теперь и без тестя хватает друзей на самом верху. Зря, что ли, он столько поил и ублажал московских гостей.

Этот Кузнецов еще свалился на его голову. После гибели Анатольича он даже хлопотал, чтобы его австралийского друга пустили в расход. Ведь наверняка же он был причастен к убийству. Так не бывает, чтобы партизаны, взяв заложника, через сутки сами выпустили его на свободу, не выдвинув властям никаких предварительных условий.

Пускай этот бандит Крутой когда-то работал с Кузнецовым в одной фирме и, узнав его, отпустил восвояси. Но ведь это свидетельствует о связи австралийца с российской организованной преступностью. Самого факта общения с партизанским авторитетом достаточно, чтобы поставить к стенке кого угодно. Вдобавок совершено покушение на секретаря обкома Фронта, убит его телохранитель. Здесь и доказывать ничего не надо. Все и так уже доказано. Других за меньшие грехи отправляли на расстрел. Но и прокуратура, и даже КГБ не усматривают в действиях господина Джорджа Смита состава преступления и с поразительной доверчивостью принимают на веру каждое его слово. Интересно, кто ему так усердно покровительствует в Москве? Сизов говорил, что визу ему подписал какой-то заместитель министра внутренних дел. Надо будет поинтересоваться у тестя, каковы его позиции в Президиуме ЦК. Может быть, стоит потягаться?