- Станислав Андреевич, к вам гость – высунула голову из шара «объема» референт – уже в кабинете.
- Опять из правительства, опять на реформы клянчить? Перетопчутся. У меня «химпроект» в разработке, и всем средств.
- Нет, это консул Мак-Грегор, и еще один, раздолбаистого типа, но наш. Вроде путник. Я не рассмотрела толком.
- Ты, Ниночка, почаще вытягивай голову из «объема». На улице снегу навалило, иди по Крещатику погуляй. До закрытия всего пять минут, Строева от бабулек сама отобьется. Да?
Ники кинула многообещающий взгляд и вздохнув пошла к бабулькам, убеждать что лифт в будущее сегодня не приедет.
- Так, други, быстро и рысью. Бабульки страсть как любят клянчить, проскользнем, пока их отвлекают на себя.
Троица быстренько вспорхнула по ступенькам вверх, с площадки слышался раскатистый гогот, который мог издавать только один означенный раздолбай. Знать бы чего ему на Альфе не сидится. Опытные Сильф и Равен поняли с первого звука - что-то зреет. Не известно, хорошее или плохое. Брама мог обозначать и то и иное. Там, где он появлялся, события мировой истории начинали сходить с ума, он умел наломать дров во благо как никто другой.
С хозяйским видом восседая в кресле Стаса он невозмутимо сдерживал натиск нависшего над ним сухопарого консула.
- Нет, и не проси. Работа не по профилю, я по другим делам специалист. Поломать чего, или влезть не туда. Не умею я нежно.
- Ну, я тебя очень прошу. У меня дел по горло, Минобразования представляет программу для средних классов. Ты не хуже меня знаешь - если ум не вбить правильно в отрочестве, позже вылезет из другого места. Я своих земляков едва раскачал из умственной спячки, и вменяемое подрастающее поклонение нам очень нужно, а?
- Мак, ты чего расходился? – нарочно громко хлопнул дверью Стас, подслушивать у собственного кабинета было неудобно.
- О, Стасик, друг сердечный, ты то мне и нужен. Веришь, послал ко всем чертям совещание по разоружению и к тебе.
Мак рухнул в жалобно скрипнувший стул, налил стакан воды и залпом выпил, не заметив вошедших следом.
- Джизис. В кои то веки вояки дали слабину, мне бы колоть их по горячему, а тут эти полоумные.
Стас пожал руку Брамы, а тот вдруг вскочил с кресла и подлетел к Равену.
- Так вот же оно, решение! Говорил же, Стасик находит умные решения на ходу. Нате-здрасьте, господин совратитель!
- Я тоже тебя рад видеть – ухмыльнулся, не понимая его Равен – только к чему этот концерт? Я только-только с того свету.
- О май френд! – закатив глаза воскликнул консул – Где ты их нашел, коллега? Это же парочка ангелов, то что нужно!
- Погодите-погодите – присаживаясь на подоконник и подбирая полы плаща резюмировал светлый – давайте по существу, как говаривал дедушка Ленин. Мне моя телесность, знаете ли, дорога и зарастать как на собаке, пардон, уже не будет.
- Точно – присаживаясь за стол для посетителей подтвердил Ворон – чувствую характерным местом, не при барышнях будь сказано каким, подписываете нас на темное, темному ли не знать?
- Стасик, можно я твоего референта одолжу? – взмолился Мак – В магазин послать сбегать. Вижу всухую гости ни-ни.
- К сожалению, отпустил. Ниночка сама носа не кажет на улицу, едва выгнал воздухом подышать. Давай я схожу.
- Щаз – оскалился Брама – тут тебя бабульки в магазине и обступят с жалобами. Вот же напасть, собрались синхры сталеглазые, и ни одного нормального человека на всю контору. Нет, с этим надо что-то решать.
Тут не ко времени скрипнула дверь, на повышенные тона вошла Ники, стряхивая снег с волос. Ростом была выше среднего, стройная, подтянутая, под гривой каштановых волос пылали задором синие озера глаз, а вздернутый нос придавал этакое милое очарование. Так могло казаться тому, кто ее не знал. Она только-только закрыла за бабульками пудовую калитку и услышав светопреставление белкой взлетела по ступенькам.
- О, Никушка, сколько лет, сколько зим – полез радостно обниматься Брама – есть дело на сто миллионов рублей.
- Стоп-стоп – выскальзывая из зоны заграбастания возразила она – когда ты просишь с таким видом, жди сюрпризов.
- Точно! Вот же глаз, с ходу сечет. Ники, будь прогрессором, мотнись в магазин, ага? Наша столовка того, а тут эти только в тело воплотились, не евши не пивши, а нам совещание на пол ночи. Я за это колье из ирийской радуги подарю. Не подумай, привез его за так, с самыми чистыми намерениями, но отдам только за услугу, ну?
- Ладно. Скидывайтесь – сдалась на милость разгневанная, в наглую подкупаемая практикантка – но бегаю один раз.
Присутствующие, кроме парочки бывших ангелов, тряхнули мошной, хлопнув дверью Ники застучала каблуками по лестнице.
- Брама, ты колье точно привез? Иначе она тебе это припомнит.
- Обижаешь. Все по-честному – вытянул из кармана душистую коробочку путник и открыл.
В кабинете вспыхнула быстрая радуга, играя переливами наплывающего света, даже видавший на своем веку Равен охнул.
- Ничего себе, это откуда такие камешки? Что бы их так огранить… думаю, магазина будет мало.
- Что я, изверг, гнобить двоюродную сестренку? Это к рождеству. Да не смотри так - мы синхры народ суровый, своих чтим. Христос он один на всю планету вообще был, а сколько сделал, сколько не успел? Это уважать надо. Так что к рождеству.
- А она, извиняюсь, католичка, что ли? – осведомился Мак-Грегор – Новый год он вроде ближе.
- Комсомолка она, и религиями не порчена, как некоторые. Оттого и в прогрессорском корпусе. При народе она меня не жалует, чтобы не подумали, будто составляю протекцию. У нас это не принято, но люди могут подумать всякое.
- Точно – кивнул Стас – на Агарти она и виду не подала. Крепко ты ее разозлил, не зря видать радуга.
- Грек один делал, из возвращенцев. Это которые умерли, но живы, если кто не в курсе. Он еще при императорах камни гранил.
Магазин был совсем рядом, и так и назывался «прогрессорский», и хотя ассортимент и цены ничем не отличались от других, народу в нем было полно. Он всегда любит поглазеть. А ну если что из союза контрабандой? Это было невозможным, но вдруг? Потому Ники обернулась быстро, и закусив губу выкладывала на стол припасы:
- Ведро с пивом за дверью. Местное, «Львовское». Ведро сами относите, я его до завтра одолжила. Где моя радуга?
Брама проиграл губами торжественный марш, вторично распахнул коробку и забыв про строгий прогрессорский устав Строева завизжала от восторга, кинулась ему на шею, чмокнула в обе щеки, цапнула радугу и была такова.
Мужчины снизали плечами, не желая марать стол хозяин расстелил свежий «Голос Украины» и начал выкладывать припасы из пакетов. Мак запустил руку в шуршащий пластик, вытянув два кругляша подбросил их в воздухе и поймав припечатал на стол:
