Ад: является ли он ремонтной мастерской для починки неисправных душ?
Прошу сообщить все известные тебе подробности о процессах небесного производства. Характер обычного машинного парка, организация поточной системы, типы конвейеров и т. п. То же самое касательно адских печей для термической обработки душ при их капитальном ремонте.
Куда транспортируются души, законченные производством, в ад или на небо? Как разрешаются возникающие при этом транспортные проблемы? Термодинамически? В положительном случае прошу пояснить, идет ли речь о ракетах или воздушно-реактивных двигателях?
Действительно ли души бессмертны? Если да, то почему мы, на земле, не заимствуем божественные методы для производства ценной и дорогостоящей продукции, рассчитанной на длительную эксплуатацию?
Отвечай, Ли, отвечай, отвечай!»
Последнее было сказано с необычайной горячностью, с дрожью в жутковатом, металлическом голосе, атаковавшем мои барабанные церепонки. И вслед за этим — напряженное молчание…
Не берусь описать ту бурю чувств и мыслей, какие вызвал во мне этот град вопросов. Я не знал — плакать или смеяться? Кто из нас спятил, «мозг» или я? Я был оглушен, сбит с толку, у меня отнялся язык. «Мозг», то есть машина, задает мне вопросы о субстанции божества! «Мозг» требует сведений о боге и людях, о небесах и аде, да с такой непринужденностью, с какой приезжий спрашивает у полицейского: пройду ли я здесь к ратуше? Итак, в простоте душевной, ставятся вопросы, над которыми философы, богословы и простые смертные бьются уже не одну тысячу лет.
И, что еще удивительнее, задавая эти вопросы, «мозг» уже исходит из собственных, как-то сложившихся у него представлений. Поскольку сам он машина, он и бога представля-.ет себе как машину. Безумие, конечно, но в безумии «мозга», как и в безумии Гамлета, есть система!
Со своей точки зрения «мозг» рассуждает здраво: ведь точно так же и мы предполагаем, что созданы по образу и подобию божьему, и соответственно представляем себе бога по-своему. С тем же правом и в силу такой же наивности бог, каким его видит «мозг», есть всемогущий робот, небо — не что иное, как фабрика, ад — ремонтная мастерская для неисправных душ… Что ж, вполне естественно!
Но тем не менее каково же мое положение, мне-то как быть? Я не пастор и не философ. Если уж на то пошло, я агностик. Я ничего не знаю и знать не могу…
Такова примерно сущность того хаоса мыслей, что бушевали в моем сознании. У меня буквально отнялся язык. И все время зеленая танцовщица на панели извивалась от душевной муки, а металлический голос с силой гремел:
— Отвечай, Ли, отвечай, отвечай!
В конце концов я взял себя в руки, чтобы вообще сказать что-нибудь. Я попытался объяснить, что познать сущность божества — не в человеческой власти. Что, мол, многие человеческие коллективы почитали множество богов, а другие чтут единого бога. Но что, мол, у христиан единый бог обладает тремя различными состояниями, или сущностями, которые, вместе взятые, образуют троицу, — и так далее. Это было жалкое бормотание. Я краснел все сильнее, произнося все эти вещи. Никогда я не чувствовал себя так унизительно, как в роли богослова. Это был сущий кошмар!
Вначале «мозг» жадно слушал. Но вскоре он начал проявлять недовольство и нетерпение — это выражалось шипением и жужжанием в наушниках, а также неуверенными, возбужденными прыжками танцовщицы на панели. Наконец голос «мозга» отрубил мне, как топором:
— Хватит, Ли. В твоих обобщениях нет точности. Твое безграничное невежество в вопросах небесной технологии вызывает крайнее разочарование. Судя по твоему сумбурному описанию, конструкция бога приближается к типу электронных машин, примерно аналогичных конструкциям радиопередатчиков. Прошу ответить на элементарный вопрос: какова мощность бога в киловаттах?
Я ухватился за этот вопрос как утопающий за соломинку. С досадой и отчаянием я воскликнул:
— Бог не машина! Бог есть дух!
В ответ последовал взрыв ярости. Иначе не назовешь то, что произошло. В наушниках послышался рев. Меня будто по уху хватило. Голос «мозга», пробившись ко мне, как стальной клинок, звенел от презрения:
— Отменяю прежнюю положительную характеристику. Ли даже не просто умеренно умен; Ли — дурак. Пошел вон!
Больше ничего не последовало. Ничего, кроме атмосферных помех в наушниках. Зеленая балерина упала в обморок или притворилась мертвой. «Мозг» как бы бросил трубку и прогнал меня. Я провалился на экзамене. Меня уволили, как негодного слугу, без околичностей. Это было в 1.30 ночи.
Часа в три я добрался до отеля. Пошел в бар, заказал себе двойное виски, а потом повторил. Мне, право, был нужен глоток спиртного! Какой-то пьяница, преисполнившись сочувствия ко мне (а может быть, это был просто переодетый агент, здесь никому нельзя ве-рить), похлопал меня по плечу и сказал в утешение:
— Брось, старый мальчик, киснуть. Девчонок на свете хватит!
Я пояснил ему, что мои огорчения никакого отношения к девушкам не имеют. Дескать, я миссионер, от которого сбежал единственный новообращенный. В сущности, это даже не было ложью, примерно так я себя и чувствовал! Мой собеседник согласился, что это жестокая незадача. Он сам чуть не зарыдал с горя, и мы выпили еще по одной…
Эх, будь у меня друг, которому можно было бы доверить всю эту неслыханную, невероятную историю! Но у меня нет никого. Ни Скривен, ни Гас, ни даже Уна мне просто не поверили бы. Где доказательства? Их нет.
Ведь «мозг» ни за что не пошел бы на установление связи со мной в присутствии постороннего или при подключенном звукозаписывающем аппарате. Он заметит такую попытку сразу же, и я предстану перед ним как лжец или того хуже… А вдруг события этой ночи означают полный разрыв, конец? Так захлопывается дверь, когда думаешь, что ты уже на пороге большого открытия».
«Цефалон, Аризона, 11 ноября.
Был вчера ночью в «Г». Возился битый час, перепробовал все. Результат — ноль. Контакта с «мозгом» нет».
«Цефалон, Аризона, 13 ноября.
Новая попытка. Всячески старался до мельчайших подробностей соблюсти предварительные условия. Безуспешно. Не думаю, что дело тут в каком-нибудь механическом дефекте. Это сознательное сопротивление. Как ни смешно, но кажется, «мозг» на меня дуется. Он обиделся и досадует».
«Цефалон, Аризона, 15 ноября.
Та же история и этой ночью. «Мозг» меня наказывает. Это ему удается как нельзя лучше; положительно он сводит меня с ума.
За эту неделю я много размышлял по поводу своих неудачных попыток. И много читал такого, что относится к моему феномену: труды по психологии, «Историю мозговой хирургии» Остеркампа, работу ван Гехухтена «Механизмы мозга» и другие книги. Пришел к определенным выводам и попытаюсь коротко их записать.
