-С кем имею честь?
Всеслав терпеливо отрекомендовался еще раз.
-Он заблудился. –добавил бородатый егерь. –В Гнилом логу.
-А какие демоны вас вообще туда занесли? –с неподдельным интересом спросил Цу. –Все искатели неприятностей предпочитают заблуждаться в Межовражье. Это традиция.
-Не ищу неприятностей - раз и не люблю традиций - два. –решительно сказал Всеслав.
-Это достохвально. - одобрил Цу. –Мои подопечные – тоже не любят традиций и мыслят нешаблонно. Вот взяли и подались подальше. Все помеченные. Три стаи.
-Три стаи кого?
-То есть как это – «кого»? –оскорбился Цу, -Бурых крысокротов, натурально. Конечно, все же работают с енотами. Всем интересны эти полосатые мошенники в роскошных шубах. И никто, кроме младшего научного сотрудника Хаюбидзи Цу, не занимается немодными, заброшенными, бедными крысокротами. А они, между прочим, ничуть не уступают енотам, только гораздо скромнее. Они…
-Кто-то поедет сегодня на семнадцатую версту? –прервал его бородач. –Пусть подбросят заблудшего до автобусной станции.
-Угу, - сказал Цу. – Безусловно, поедут и, без сомнения, подбросят. А заодно отправят телеграфом наши с тобой заявки. Так официальнее. А то мои покорнейшие просьбы электронной почтой воспринимаются как абстрактные вздохи о несовершенстве жизни… ну, и реакция на них, соответственно, нулевая. Между прочим, придется отправляться уже через десять минут.
Он пристально посмотрел на егеря.
-Послушай, может быть, ты сам и смотаешься, а? Так надежнее. Возьми тексты телеграмм.
-Ну-у… -заныл бородач.
-Вот и великолепно! –подытожил Цу, обаятельно улыбаясь. –рад, что ты такой покладистый. Только, чтобы было быстрее, возьми не легковушку, а второй вездеход, пока его не зацапали сейсмологи. А то они уже бегали с канистрами заправочного спирта. И где только умудряются горючее добывать, ума не приложу.
-Поехали. –понуро сказал егерь, обращаясь к Лунину. –Вот ещё одно, совершенно лишнее, доказательство того, что гуманизм наказуем. Видите, помог вам и подвернулся под руку этому людоеду.
-Между прочим, -сказал Цу, -за твои интересы людоед борется даже больше, чем за собственные, не заметил?
-Уже выезжаю.
Вездеход выглядел аскетически. Он представлял собою каркас из прочных металлических труб на четырех широких колесах. Еще имели место жесткое сидение на двух человек, мощный двигатель и полдюжины больших фар, уставившихся в разные стороны.
Бородач сказал со вздохом:
-Размещайтесь справа. Кстати, не боитесь тряски? Очень хорошо, что не боитесь, потому что выезжать будем не через главные ворота, а во-он там. Чтобы с сейсмологами, упаси Глубинный, не встретиться.
Он завел мотор и хихикнул: -Потому как они только что нам полный бак своего спирта залили...
Вездеход рванул с места, устремился к затянутым железной сеткой створкам. Они едва успели распахнуться перед даже не вздумавшей притормозить машиной.
-Все жаждут работать! –пожаловался егерь, закладывая лихой вираж, -Сейсмологи? Жаждут. Энтомолог? Тоже. И если бы всем был нужен только вездеход! И если бы в институтах Цугазая не стояла целая очередь желающих поработать в «Енотовом раю»...
Машина вынеслась на бетонную полосу и помчалась по зеленому коридору. Внезапно егерь резко вдавил тормозную педаль и Всеслав едва успел схватиться за трубу бокового обвода.
-М-мерзавец! –смачно сплюнул бородач. –Нарушитель правил дорожного движения. Эх, газового ружья под рукой нет, заряд сероводорода бы ему в толстую морду. Сугубо из воспитательных целей. Чтоб провонял, чтоб чихал полдня и чтоб от своей енотихи схлопотал за возвращение в родную нору в непотребном виде.
Посреди дороги сидел спиной к вездеходу и флегматично чесался крупный полосатый зверь. Он обернулся, скучающе оглядел машину, зевнул и неторопливо удалился в придорожные кусты.
-Обнаглели.–эмоционально констатировал егерь. –Давно говорю – в заповеднике нужен зоопсихолог.
Вездеход вновь устремился по идеально прямой бетонке.
-На пересечении с грунтовой дорогой вас высажу, -извиняющимся тоном пояснил бородатый, -потому как там остановка и вам дальше – прямо. А мне к почте – направо. Автобус подъедет через пятнадцать минут. Устраивает?
-Еще бы! Огромное спасибо! –поблагодарил Всеслав.
-Не за что. Заблуждайтесь на здоровье еще, всегда будем рады помочь.
Саракш, Островная империя
Черный Пояс, о.Бацуза, город Цугазай
6 часов 20 минут, 4-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9591 года от Озарения
Бело-зеленый лупоглазый автобус вкатил на окраину Цугазая. Всеслав блаженно полудремал, изредка поглядывая в окно.
Имперский общественный транспорт был явлением уникальным и аналогов на Саракше не имел. До революции и гражданской войны такового вообще не существовало. Поэтому его пришлось не восстанавливать, а создавать. Первый шестилетний план был посвящен ликвидации разрухи и выведению хозяйства на дореволюционный уровень. При выполнении второго шестилетнего плана островитянам тоже было не до автобусов: строили школы и институты, больницы и электростанции и торопливо вооружались. Только в документах третьей шестилетки появилась скромная графа: «формирование и оснащение организаций, занимающихся пассажирскими перевозками».
Имперское правительство совершенно сознательно ограничило выпуск легковых автомобилей. В частные руки они не продавались и распределялись по государственным организациям и таксопаркам. Рядовой гражданин мог приобрести в личную собственность только подержанную машину, списанную этими учреждениями. Впрочем, особого желания островитян стать владельцами железных коней Всеслав не заметил. Обычно к этому стремились лишь страстные обожатели техники. Все прочие дружно предпочитали пользоваться блестяще организованными услугами служб пассажирских перевозок.
Островитяне начали с автобусных линий и очень скоро добились внушительных успехов. Сейчас имперские заводы выпускали три стандартных варианта машин: городские миниавтобусы, двухэтажные автобусы повышенной вместимости и междугородние улучшенной комфортности. Первоначально на них устанавливали карбюраторные и дизельные двигатели. Однако, впоследствии после вздорожания нефти (на Архипелагах ее было не так уж много, а себестоимость добываемого в море «черного золота» сочли высокой) и после принятия экологических программ начался массовый перевод транспорта на газовое и спиртовое топливо. Теперь только около 40% автомобилей заправлялись бензином.
