Он толкнул дверь, и Наталья ахнула: под ногами распахнулась космическая бездна. Под ней плыли гроздья созвездий, перемигивались туманности, сияли всполохи новорожденных звезд. Упырь уверенно шел по незримой тверди, и Наталья, зажмурившись от страха, ступила вслед. Под ногами было нечто, чего нельзя было ощутить. Могло казаться, что это пол, а все остальное иллюзия, но уже на шаг вперед или назад пальцы не встречали какой либо опоры. Брама побледнел, вися в необозримом космическом пространстве без каких либо ориентиров:
- Сколько бы раз не видел, но все равно не по себе, непонятно где верх, где низ, разуму не за что зацепится.
- Ты сам точка отсчета, ориентир и ось мироздания. Чтобы совершить планетарную синхронизацию должно взойти на ступеньку выше, на уровень космического сознания. Кажется, вам знаком этот термин?
- То были ничем не подтвержденные слова, а это вживую – прошептала Наталья – но как это возможно?
- Не знаю – признался Митош – но это также реально, как и земная твердь. Ага, вот и Полина.
Под вспыхивающими созвездиями раздались всполохи, будто из сияющей звездной россыпи к ним кто-то приближался. Увидев Наташу, она ободряюще улыбнулась и протянула ей пульсирующий сгусток. Сгусток переливался живым трепетным пламенем, притягивая взор, и был едва ощутим.
- Что это?
- «Солнышко». Оно рождается, где им положено. Каждому свое: землянике полянки, звездам небо.
- Так это что, самая настоящая звезда?
- Самая настоящая. Она теперь твоя. Назови ее и пусти странствовать, и когда-нибудь где то там появится новая жизнь.
- Разве такое возможно?
- Почему нет – обняв ее за плечи, спросила Полина – ведь мы рождаемся из звезд.
Как известно, понедельник день тяжелый. Открывать глаза, совершать привычные утренние ритуалы и затем тащится на работу в переполненной маршрутке, глядя на серые помятые лица, совершенно не хочется. Но если перед тобой целый мир, такой похожий на твой собственный и вместе с тем другой, все иначе. Утро встречается с радостью, ожиданием событий, встреч и впечатлений, ярких как в детстве. Когда мир кажется одной большой неразгаданной тайной, а ты стоишь у ее порога. Но вместе с тем не покидало противоречивое чувство состояние радости нового дня, и ужас проснутся дома. Не открывая глаз, она втянула запах. Треплющий тюль ветерок нес запах свежескошенной травы. У них никто не скашивал под окнами траву, чахлые уродливые клумбы были основательно загажены сигаретными бычками, обрывками пластиковых пакетов и следами неудачных парковок. Дворники, ворча, все это убирали, хотя в сущности им было наплевать, как и самим жильцам. Все привыкли. Хуже всего, когда всем наплевать. Но люди сами строят такую вероятность, кроме них некому. Наталья направилась в ванну и открыла холодную воду. Казалось, что может быть необычного в простой воде. Вода и вода, обычная, как везде. Здесь она была другая, мягкая и податливая, пахнущая родником, а не щелочью и ржавыми трубами. Она с удивлением замечала разницу в самых простых и привычных вещах, таких как пропущенная через поровые фильтры вода или же запах нового жилища. Прежняя квартира пахла ужасом ненужных вечеров и тоскливых ночей, отдавала горечью слез одиночества в прихожей, у сброшенных прохудившихся зимних сапожек и объемных пакетов из ближайшего супермаркета. Но все это в прошлом, а к прошлому нет возврата, с ним надо расставаться, решительно отрывая от себя, иначе оно будет преследовать долгие годы. В детстве она боялась темноты, а теперь боится проснуться. Надо будет рассказать Полине. Та поймет, молча выслушает и обязательно посоветует что-нибудь дельное. Не зря в ее глазах печаль стольких вариантов.
Она наскоро вытерла голову, натянула уник, как за окном раздались звуки драки. Что-что, а в этом она разбиралась. Недаром жила на самой окраине левобережки, где пьяные драки праздной, никому не нужной молодежи норма жизни. Высунула голову из окна, но свисающие ветви липы загораживали обзор, потому захлопнув дверь, кинулась вниз. Пожилая консьержка проводила ее одобрительным взглядом:
- Вот как на работу побежала. Летит, словно угорелая, глазищи от счастья светятся.
Она не ошиблась: под липами, возле спортивных снарядов, кипела нешуточная драка. Уже успела сгрудиться толпа, окружив дерущихся плотным кольцом. В ее вероятности прохожие сделали бы вид, что ничего не происходит, стараясь убраться от неприятностей как можно дальше и быстрее. Но то было там, а здесь не только милицию вызовут, но и вступится могут. Она отказывалась думать об оставленной вероятности как о родной. Родина там, где любят и ждут, там где ты нужен. Но на лицах институтских зевак не было ни тревоги, ни обеспокоенности, они смотрели на происходящее с интересом, явно желая поучаствовать. Но участвовать в вихре стремительных теней никто не решался. Посреди площадки стоял обнаженный по пояс Брама и с напускной медлительностью уходил от выпадов нескольких соперников. Спустя несколько мгновений вихрящийся клубок распался, представив миру тяжело дышащего Ириса и еще нескольких человек. Один, с явной примесью азиатской крови, склонился перед зрителями в поклоне:
- Ну и мастер ты, Брама-сан, держать удар. Если бы не видел, то не поверил, что прямой удар в лобную и височную кость можно игнорировать. А я ведь не шутя бил.
- Так я же танкист – засмеялся путник – у меня там бронетанковая броня.
- Не слушай это вранье. Его с подкалиберного орудия брать надо – ухмыльнулся Ирис.
Азиат поклонился, выражая восхищение стойкостью, и обратился к присутствующим:
- Следующее занятие завтра утром, попрошу не опаздывать. Всем спасибо и плодотворного дня!
Брама хотел что-то добавить, но увидев трясущиеся губы Натальи растерялся и пройдя через толпу приобнял:
- Расходитесь, расходитесь товарищи, а то при виде вашей подготовки человеку плакать хочется!
Толпа засмеялась и поспешила в душевые, освежится перед работой. Путник растерянно улыбнулся:
- Прости, я не думал, что ты перепугаешься. У нас утренние занятия по изучению самообороны. Позволяет поддерживать физическую форму в строгости, а дух в собранности. Вот поспорили с японцем: не бойсь ножа, а бойся лома…
- У нас тоже есть такая шутка – улыбнулась сдерживающая слезы Наталья – а я уже думала тебя отбивать.
- Правда? – просветлел лицом путник – ты знаешь, меня еще ни одна девушка в жизни не отбивала. Ой, не то сказал.
- Пойдем, а то я опоздаю на работу в первый же день. Где здесь можно перекусить? Плиты в номере я не нашла.
