Глава 28
Только вот, Афоня совсем не хотел воевать. Даже на невидимом фронте. Ему казалось, стоит покинуть Москву, и при нашем бардаке его никто не станет искать. Кому он нужен? Что, на него потрачены огромные средства за обучение шпионскому ремеслу? Нет! Афоня обдумывал планы бегства. В голове крутились всевозможные шпионские уловки: от взрывных методик агента 007 до интеллектуальной мощи Штирлица. Мало-помалу способы бегства, один за другим, отпадали.
А может, они просчитали все варианты, но забыли о самом простом? Если ему сигануть в окошко?
Афоня подошёл к окну и увидел своё изображение. Зеркальное и абсолютно непробиваемое стекло. Глухо, как в танке!
Остаются двери. Что ж, чем проще, тем гениальнее! Афоня подкрался к двери и замер. Нахлынули ужасные воспоминания. Точно так же он стоял, в квартире деда Гриши, а потом очнулся на нарах. Что там произошло? Он не помнил, видать, своевременно отключился.
Афоня прислушался. Тишина. Даже собственное сердце работало бесшумно. Приободрённый Афоня толкнул двери, ожидая преграды. Но она без скрипа отворилась, Афоня высунул голову наружу, огляделся. Длинный коридор, и ничего более. Почему так сумрачно? А, понятно, нет окон. Да, контора серьёзная! Никто не шатался по коридору, никто не курил в закуточке, переплёвываясь последними сплетнями. Тишина давила на уши. Все вымерли что ли?
Афоня переступил порог и оказался в сумрачном коридоре. Он заметил, что ступает по паркетному полу абсолютно бесшумно. Вот и разгадка неестественной тишины. Материал поглощает все звуки. Точно, шпионская контора.
Крадучись, Афоня пошёл вдоль стены. Вспомнив о звуконепроницаемости, пошёл смелее. Встречались на пути двери, он не пытался стучать и входить в них. Нужен только выход наружу. Афоня считал двери: на двадцатой сбился, плюнул на это занятие и прибавил шагу. Он шёл без остановки около получаса, но никто не повстречался ему Афоня утомился он отмахал добрых два километра. Когда же закончится этот проклятущий коридор? С опаской он оглянулся назад. Сумрак, а потом темень непролазная, как и впереди. Словно сгусток света завис над головой и двигался вместе с беглецом: шагов десять освещено, а дальше хоть глаз выколи. Не было ни одной лампочки. Двери все герметично прикрыты, ни одной щели, через которую просачивался бы свет. А коридор, на удивление прямой и бесконечный: никаких закутков-аппендиксов, ни поворотов, ни выходов на лестницу.
Афоня остановился, и хлопнул себя по лбу: идиот! Выход может быть через любую дверь! И он принялся изучать вывески.
ДОЦЕНТ ПАРАПСИХОЛОГИИ ЯКУШЕВ ЯКОВ ЯКОВЛЕВИЧ
В эту дверь стучать не имеет смысла. Афоня дошёл до другой: бухгалтерия. Это тоже не выход. Поочерёдно он прошёл мимо различных хозяйственных вывесок – ни одна не указывала на выход из здания. Кроме того, на каждой двери висел огромный проржавленный амбарный замок. Афоня устал. Стены угнетающе давили на психику, будто он оказался в склепе, да ещё эти выкрутасы со светом!
– С ума сойти можно! – вслух сказал Афоня.
– Можно.
– Можно!
– Можно!!!
Афоня присел от страха. Откуда тут эхо? Его не может быть! Но эхо было и усиливалось, говоря голосом Афони.
– Можно! Можно!!!
Афоня зажал уши ладонями. В голове звенела тысяча молоточков, звук нарастал, слова сливались. Афоня зажмурил глаза, присел на пол, облокотясь об холодную стену. Эхо оборвалось внезапно, на полуслове. Афоня вскочил на ноги и пошёл дальше. Должен же быть конец этому коридору?! Попутно он читал ничего не говорящие таблички на одинаковых дверях. На одной из них задержал взгляд:
ДОЦЕНТ ПАРАПСИХОЛОГИИ ЯКУШЕВ ЯКОВ ЯКОВЛЕВИЧ.
Афоня встал, как вкопанный. Осмотрел двери. Вроде, такие же самые, и вывеска похожа. Или нет? В сумраке не разглядеть. Он не стал ломать голову и двинулся дальше. Усталость нарастала, воздух как будто не хотя пропускал его вперёд, тотчас сгущаясь позади. Афоня прибавил ходу, через несколько минут он почти бежал, походя, обратил внимание на вывеску. Неужели?
ДОЦЕНТ ПАРАПСИХОЛОГИИ ЯКУШЕВ ЯКОВ ЯКОВЛЕВИЧ.
Сколь их тут? У одного доцента несколько двойников! Афоня в сердцах плюнул на вывеску, слюна отсвечивала необычайно зелёным цветом. Она застыла в углу вывески в виде восклицательного знака.
От ужаса Афоня нёсся во весь опор, но силы оставляли его. Закололо в боках. Воздуха, сгущённого как молоко, не хватало. Он сжал кулаки и надавил под рёбра с обеих сторон. Путь продолжил уже пешочком.
Снова дверь без замка и вывеска. Афоня устало поднял глаза. ДОЦЕНТ ПАРАПСИХОЛОГИИ ЯКУШЕВ ЯКОВ ЯКОВЛЕВИЧ, с восклицательным знаком, отмеченным зеленоватым, застывшим, гейзером Афониной слюны!
Беглеца осенило: это замкнутое пространство! А он, идиот несчастный, бегает по кругу, как белка в колесе.
Отсюда нет выхода!!!
А воздух сгущался сильнее и сильнее. Скоро его можно будет жевать! Обезумевший от гнетущей обстановки Афоня принялся толкаться во все двери подряд. Он потерялся. Хотелось лишь одного, вырваться из этого мрачного коридора. Хотя бы в свою комнату, затем… Да хоть в Америку! Почему нет?!
Когда-то он мечтал оказаться в стране раскрывающихся возможностей. Ещё какой-то десяток лет назад казалось: вот, попаду в Америку, а там – свобода, богатство и всё, что душа пожелает. Там умеют ценить умных людей. Попасть за океан тогда не удалось. Вскоре эйфория открытия Америки закончилась. На поверку ему не улыбался никакой научный центр, ни собственная лавочка-концерн. Всё оказалось буднично и непросто. Как только появилась электронная почта, Афоня заделался хакером. Он вскрывал и читал чужие письма официальные послания, любовные записки, любую корреспонденцию. Иногда он с опаской влезал в секретные материалы, но тут же уходил незамеченным. В принципе, Афоня мог взломать любой электронный ресурс, запустить непобедимый, собственно изобретённый вирус, но зачем? Такие игрушки плохо кончаются. Афоня удовольствовался изучением Америки изнутри. Вскоре он пришёл к выводу, что там всё как у нас, или наоборот. У власти, на телевидении (тоже, между прочим, власть!) одни евреи и педики! В Штатах, как и всюду, та же клановость, тот же пул, то есть протекция или блат. Сплошная власть капитала. Ещё Карл Маркс говорил: «Миром правит капитал!» – за две сотни лет ничего не изменилось. Разочарование в Америке было полным.
Теперь же, Афоне невыносимо захотелось за океан. Всё же уровень жизни у них повыше на несколько порядков, это что-то да значит! К тому же, убивать никого не надо.
Едва Афоня пришёл к такому решению, как в коридоре появилась полоса света – натурального дневного, яркого! Афоня из последних сил рванулся к нему. Добежал, ухватился за ручку двери и оказался в собственной комнате. Наконец-то! Афоня облегчённо вздохнул и, обессиленный, свалился в кровать.
