Им на встречу вышел всклоченной седой старик, при виде Брамы расплывшийся в широкой улыбке:
- Анатолий Петрович, ну наконец-то, а то все обещаете-обещаете. То-то слышу, Василий бузит.
- Знакомьтесь, капитан Мак-Грегор. Мак-Грегор, это Василь Палыч, главный смотритель питомника.
- Тот самый агартийский Мак-Грегор? Очень, очень приятно. Милости просим. И как вам все это, а?
- Сногсшибательно – выдавил Мак, поймав заинтересованный фиалковый взгляд огромной кошки – но как кошки…
- О, это длинная и весьма занимательная история. Баюны третий разумный вид на Земле, самый молодой.
- А второй кто? - Мак внимательно смотрел под ноги, стараясь не наступить на многочисленные хвосты – Мы?
- Нет, ну что вы. Второй это кеноиды. Самостоятельная ветвь. Если к возникновению баюнов невольно приложили руку люди, то кены появились без нашего участия. В их возникновении, несомненно, присутствуют агартийские корни. Лучше меня знаете, какие причудливые формы …эээ, существования она порождает.
Василь Палыч подошел к скамейке, баюны при его виде приветливо вскинули хвосты и подвинулись.
- Трудно увидеть в них разум. Кошки и кошки, очень большие, куда больше рыси, но как мог появиться в них разум?
Смотритель снял старомодные круглые очки и начал протирать стекла полой халата.
- Что вам сказать, Мак, ничего, что я так фамильярно?
- Да бога ради – Мак присел на краешек скамейки, и ему на колени тут же легла тяжелая голова баюна.
Он оторопел, не зная что делать, чтобы не дай бог не вызвать дипломатический конфликт, но древний инстинкт решил это сам. Рука начала почесывать баюна за ухом, и тот начал издавать довольное мурлыканье. Фиалковый глаз распахнулся, одобрительно глянул на американца, и он рискнул возвратиться к беседе. Браме хотелось курить, он топтался на месте, но зная что баюны на дух не переносят дым, жестами показал что он на пять минут, и пошел к дальней стене ограждения.
- Наука, Мак, не всегда работает на благо человечества. Чаще она работает на военных, которые всегда знают каким оно должно быть. Вы понимаете, о чем я. СССР тоже не был исключением. Мир разбит на двуполярную систему: со свободами демократии и правами человека у вас, и кровавым тоталитаризмом у нас. Крови и смертей было достаточно, мы давно перестали открещиваться от исторических ошибок, умалчивать факты и прятать по тайным архивам. Возможно сейчас, мы немного повзрослели и научились признавать, нести ответственность. Но ранее, ранее списывали на необходимость, на происки врагов, да на что угодно только бы не держать ответ. Власть, Мак, никогда не держала ответ перед гражданами, чтобы вы ни говорили. Она живет ради себя самой, это ее единственная цель и иной просто не может быть. Власть ради власти и все средства и орудия хороши, чтобы ее удержать. Мы не исключение. Зона это многоуровневое, многоплановое явление, в котором сплелись интересы земные, и не совсем земные. Следствие влезания в те незримые законы, куда первобытному варварству влезать не стоит. Но, стремясь получить новое, еще более сокрушительное орудие для власть имущих мы влезли. Баюны это следствие экспериментов по выведению универсального защитника мобильной пехоты. Гены только малая часть того что мы делали, кромсая природу в свою угоду. Все мы преступники, Мак, но природа оказалась умнее. В стремлении к равновесию и упорядоченности она породила новый вид разума, могущий нам противостоять. Так появились они: милые добрые котятки, некондиция проекта «Шкилябра», генетический брак.
- Может мы сами точно такой же брак, ошибка природы, эволюционный сбой?
- Узнаю мысли Полины, вы же были с ней знакомы там, на Агарти? Полина Викторовна выдающийся ученый, достойный ученик незабвенного Шумана, которого баюны считают своим создателем.
- Они знают, что искусственны, как же это в них уживается?
Василь Палыч пожал худыми плечами и погладил ласкающегося баюна в камышовом камуфляже:
- Как-то уживается. Им достаточно что они есть, по этому поводу ничуть не комплексуют. Шуман создал только внешний генетические предпосылки, а каким образом там оказалась искра разума не знаю, никто не знает.
- Первичная искра есть во всем, надо даль ей толчок – неожиданно промолвил лежащий на коленях Мака баюн.
- Извините… - оторопел американец и осторожно убрал руку.
- Ничего, очень приятно – открылся фиалковый глаз – это в нашей природе, быть с человеком. Мы от вас зависим, хотя сохраняем свое достоинство и не любим насилия над свободой. Потому и появились. Может быть, как когда то вы.
- Простите, если я…
Баюн встал плавным текучим движением и его фиалковые глаза оказались вровень с глазами Мака:
- Не столь важно, какой вид возник первым, главное, чтобы он не стал последним. Марена Дымчатая.
- Очень приятно, Мак-Грегор, капитан. Бывший.
- Мне так же приятно. Особенно то, что при виде говорящего коты вы не поминаете беса и не швыряетесь.
Марена спрыгнула наземь и потянулась с поистине королевской грацией. Гибкие мышцы перекатывались под блестящей бежевой шерсткой, а фиалковые глаза просто сводили с ума. Мак почувствовал себя крайне смущенным: испытывать подобные чувства к кошке было сущим наваждением.
- Приглашаю вас на урок. Я преподаю основы этики. Молодняку это полезно для выживания, а вам для примирения. Вы не в ладах с собой, мечетесь и нуждаетесь в помощи. Не откажите в любезности ее принять.
- Только если дама настаивает – покраснел Мак, ощущая себя полнейшим идиотом.
Василь Палыч неожиданно вскочил со скамейки и с укоряющими возгласами устремился к дереву, где молодняк устроил дурашливую возню, и ему не оставалось иного как следовать за огромной дымчатой кошкой. Брама как на зло запропал, Мак чувствовал себя крайне глупо, идя за Мареной, перед которой склоняя головы и делая почтительный взмах хвостом уважительно расступались баюны. На него же смотрели с нескрываемым любопытством, молодняк таращил голубые глазенки, из удальства и желания пофорсить подбегал потереться спиной о ногу. Ожидаемого гвалта и нява не было, баюны были телепатами, зачаточные способности которой есть у обычных кошек, и общались вербально только с людьми.
Вблизи строение оказался страннее, чем казалось на первый взгляд: передняя его стена была одним сплошным стеклом с явной ириниевой примесью, все залито солнечным светом. Вот и верь после этого, что кошки существа ночные. И еще много зелени, среди которой были видны отдельные комнаты. Двери распахнулись сами собой, непонятно толи фоторецепторы, то ли что то еще.
- Фоторецепторы – не оборачиваясь подтвердила Марена – у нас нет рук, зачем действовать мыслью, где проще техника?
