– Хорошо.
В сенях Норма взяла старую стеганую куртку для себя и дала Чарли потрепанный белый свитер, в котором девочка утонула, несмотря на подвернутые рукава.
– Они клюются? – боязливо спросила Чарли.
– Они клюют только еду, милая, – ответила Норма.
Они вышли за дверь и закрыли ее за собой. Чарли что-то стрекотала. Энди посмотрел на Ирва Мандерса, и тот встретился с ним взглядом.
– Хочешь пива, Фрэнк?
– Я не Фрэнк, – ответил Энди. – Думаю, вы и сами догадались.
– Пожалуй. Так как тебя зовут?
– Лучше вам этого не знать, – ответил Энди.
– Хорошо, – кивнул Ирв. – Тогда я буду и дальше звать тебя Фрэнком.
Из палисадника донеслись приглушенные радостные крики Чарли. Норма что-то сказала, Чарли согласилась.
– Я бы не отказался от пива, – признал Энди.
– Ладно.
Ирв достал из холодильника две банки «Ютика клаб», открыл, одну поставил перед Энди, вторую – на столешницу рядом с мойкой. Снял с крючка у раковины фартук, надел. Желто-красный, с оборками, но почему-то Ирв не выглядел в нем смешным.
– Чем-то помочь? – спросил Энди.
– Не надо, я знаю, куда что ставить, – ответил Ирв. – Во всяком случае, по большей части. Некоторые вещи она переставляет. Ни одна женщина не хочет, чтобы мужчина чувствовал себя в ее кухне как дома. Помощь они принимают, само собой, но им как-то спокойнее, если спрашиваешь, куда поставить блюдо для запеканки или где взять мочалку.
Энди вспомнил, как помогал на кухне Вики, улыбнулся и кивнул.
– Совать нос в дела других людей – не самая сильная моя сторона. – Ирв открыл кран, наполнил раковину водой, добавил моющего средства. – Я, как и говорил, фермер, а жена держит маленький магазин сувениров и всяких поделок для туристов, на пересечении Бейллингс-роуд и шоссе на Олбани. Мы живем здесь почти двадцать лет.
Он посмотрел на Энди.
– Я понял, что-то не так, как только увидел вас двоих на обочине. Взрослый мужчина и девочка – не те люди, которые обычно голосуют на дороге. Догадываешься, о чем я?
Энди кивнул и отпил пива.
– Более того, у меня создалось впечатление, что вы вышли из «Страны снов», но без всякого багажа, даже без дорожной сумки. Поэтому сначала я решил проехать мимо. Потом остановился. Потому что… знаешь, совать нос в чужие дела – это одно, а увидеть что-то ужасное и отвернуться – совсем другое.
– Значит, так мы выглядим? Ужасно?
– Нет, уже нет. – Ирв тщательно мыл разномастные старые тарелки и блюда, ставил на сушку. – Теперь я и не знаю, что думать. Но тогда решил, что именно вас ищут копы. – Он заметил, как изменилось лицо Энди, как резко тот поставил банку на стол. – Полагаю, что вас. Надеялся, что нет.
– Какие копы? – хрипло спросил Энди.
– Они перекрыли все главные дороги, ведущие в Олбани и оттуда, – ответил Ирв. – Если бы мы проехали еще шесть миль по Сороковому шоссе, то наткнулись бы на блокпост там, где Сороковое пересекается с Девятым.
– Так почему вы просто не поехали вперед? – спросил Энди. – Для вас бы все закончилось. Вы умыли бы руки.
Теперь Ирв взялся за сковородки и кастрюли, предварительно порывшись в шкафчиках над раковиной.
– Помнишь, что я говорил? Не могу найти мочалку… А-а-а, вот она… Почему я не сдал вас копам на дороге? Скажем так, сначала хотел утолить собственное любопытство.
– Значит, у вас есть вопросы?
– И много, – ответил Ирв. – Взрослый мужчина и девочка ловят попутку, девочка без дорожной сумки, за ними охотятся копы. Вот у меня и возникла мысль. Не слишком затейливая. Я подумал, что папуля хотел получить опеку над кнопкой и не сумел. Поэтому похитил ее.
– Для меня это довольно затейливо.
– Такое случается постоянно, Фрэнк. И я подумал: мамуле это совершенно не понравилось, и она обратилась в суд, который выдал ордер на арест папули. Это объясняет блокпосты. Их обычно ставят при крупном ограблении… или похищении.
– Она моя дочь, но ее мать не обращалась в суд, – ответил Энди. – Она уже год как умерла.
– Честно говоря, я уже засунул эту идею в одно далекое место. Не надо быть частным детективом, чтобы видеть: вы двое очень близки. Что бы ни происходило, ясно одно: ты действуешь не против ее воли.
Энди промолчал.
– Теперь мы и подходим к моей проблеме, – продолжил Ирв. – Я посадил вас, поскольку подумал, что девочка нуждается в помощи. А теперь не очень понимаю, в каком я положении. На головореза ты никак не тянешь. Тем не менее вы используете фальшивые имена, рассказываете мне историю, которая шита белыми нитками, и ты выглядишь больным, Фрэнк. Ты выглядишь настолько больным, что едва держишься на ногах. Вот мои вопросы. Если сможешь ответить, буду только рад.
– Мы приехали в Олбани из Нью-Йорка и поймали попутку до Гастингс-Глена этой ночью, – ответил Энди. – Плохо, что они уже здесь, но, думаю, я это знал. И Чарли тоже. – Он упомянул имя дочери, допустил ошибку, однако теперь это не имело значения.
– Зачем вы им понадобились, Фрэнк?
Энди надолго задумался, потом встретился взглядом с ясными серыми глазами Ирва.
– Вы ехали из города, верно? Видели там странных мужчин? Городского типа? В аккуратных, новеньких костюмах? Мужчин, которых забываешь, едва они скроются из виду? Которые ездят на автомобилях последних моделей, вроде как сливающихся с пейзажем.
Теперь пришел черед задуматься Ирву.
– Два таких парня при мне заходили в «Эй энд Пи». Разговаривали с Хельгой, одной из кассирш. Вроде бы что-то ей показывали.
– Вероятно, нашу фотографию, – кивнул Энди. – Они федеральные агенты. И работают вместе с полицией. Точнее, полиция работает на них. Копы не знают, зачем мы им понадобились.
– О каком федеральном учреждении идет речь? ФБР?
– Нет. Это Контора.
– Что? Отросток ЦРУ? – Ирв не верил своим ушам.
– Они не имеют никакого отношения к ЦРУ, – ответил Энди. – Точное название Конторы – НРУ, Научно-разведывательное управление. Года три тому назад я прочитал в статье, что какой-то остряк в начале шестидесятых обозвал его Конторой в честь научно-фантастического романа «Оружейные конторы Ишера». Кажется, его написал Ван Вогт, но значения это не имеет. Предполагалось, что они должны заниматься различными местными научными проектами, результаты которых в настоящем или будущем можно использовать в интересах национальной безопасности. Так утверждает сама Контора, и общественное мнение ассоциирует ее в первую очередь с исследованиями в энергетической сфере, которые они субсидируют и курируют: электромагнетизм и термоядерная энергия. Но они занимаются не только этим. Мы с Чарли – часть эксперимента, который проводился давным-давно. До рождения Чарли. Ее мать тоже в нем участвовала. Ее убили. И ответственность лежит на Конторе.
