— Мы и сами не поняли, — ответил Моан. — Он просто велел побывать у тебя, и это всё.
— Странно, зачем я ему нужен?
— Он постоянно наблюдает за вашим миром, — сказал Моан, — вот и тебя он приметил.
— И каким ему видится наш мир?
— Мрачноватым.
— Что поделаешь: наш мир не совершенен, — сказал Вальтер. — А ваш — лучше?
— И в нашем тоже не всё идеально, но таких ужасов, как у вас, у нас нет.
— А в чём ужас нашей жизни?
— Главное то, что у вас есть — деньги. Они и правят вами.
— А у вас что главное?
— Любовь — это первое. Затем совесть, поклонение красоте, искусство и труд…
— Но ведь и у нас есть всё то же самое!
— У вас другая последовательность. И список немного другой. Деньги — это у вас первое, а любовь — самое последнее.
Вальтер устало кивнул.
— И как же нам теперь быть?
— Живите, как сможете. А мы будем жить по-своему. Вот и всё.
— Хорошо, — сказал Вальтер. — Пусть будет так. Но у меня к вам есть ещё один вопрос, — сказал он. — Очень деликатный.
— Задавай.
— Моя покойная жена — не у вас ли она пребывает сейчас?
Моан тихо рассмеялся.
— То есть ты хотел на самом деле спросить, не является ли наш мир загробным?
— Да, — ответил Вальтер.
— Нет, твоя жена не у нас, и наш мир не загробный. У нас точно так же умирают люди, как и у вас, просто у нас они живут дольше и счастливее, чем у вас.
— А где сейчас моя жена и где те люди, которые умирают?
— Они в разных мирах, в зависимости от склонностей характера.
— А вы можете общаться с теми мирами так же свободно, как с нашим?
— К сожалению, мы тут бессильны. Те миры для нас почти такая же тайна, как и для вас.
Вальтеру вспомнился его батискаф на дне Чёрной впадины и как кто-то неистово колотил извне по корпусу, но он посмотрел на этих людей и подумал: «Это были не они».
— У меня вопросов к вам больше нет, — сказал Вальтер.
— Вот и отлично! — сказал Моан. — Спасибо вам всем за угощение, и мы теперь пойдём дальше.
— Возьмите в дорогу чего-нибудь съестного! — предложила Тереза. — Хотите, я вам дам сумку с едою?
— Нет, спасибо, — сказал Моан. — Нам уже недолго осталось, а там, на месте, куда мы придём, нас примут и накормят.
Альбина сказала:
— На улице дождь! У нас есть плащи и зонтики. Я вам сейчас дам, подождите.
Моан взял её за руку и сказал:
— Спасибо, Альбина, но нам и этого не нужно. Мы люди морские, и мы не боимся воды. Посмотри на нашу одежду, ведь она сухая.
Тут только Вальтер и сообразил, что с самого начала на его гостях была совершенно сухая и чистая одежда, хотя они шли под дождём.
И тогда маленький Эйрик сказал:
— А вам далеко идти?
— Не больше часу. Сейчас немного поднимемся в горы, и мы на месте.
— А можно я вам подарю свой компас? Если вы путешественники, то компас вам всегда пригодится, чтобы вы не заблудились на нашем острове.
Моан спросил:
— А что такое компас?
Эйрик пояснил:
— Это такой приборчик, который будет показывать вам, где север, а где юг, и вы никогда не заблудитесь.
Моан ответил.
— Этот остров мы знаем, как свои пять пальцев, и мы никогда не заблудимся на нём. Но что это за вещь такая, которая умеет показывать направление? Она волшебная?
— Нет, волшебного ведь ничего не бывает! Да я вам сейчас принесу, — сказал Эйрик, выбегая из комнаты.
В скором времени он вернулся со своим компасом и принялся объяснять путешественникам принцип действия этого удивительного прибора. Те с интересом слушали его объяснения, рассматривая диковинный прибор и передавая его из рук в руки.
— Какая удивительная вещь! — воскликнул Моан.
— Я вам дарю его, — сказал Эйрик.
Вальтер удивился:
— Моан, но ведь ты ж сам сказал, что вы бываете в нашем мире. Неужели вы не видите никаких наших приборов? Самолётов, кораблей, автомобилей? Компас — это далеко не самое грандиозное из того, что мы тут у себя изобрели!
— Мы всё видим, но нам это не интересно, ибо наше внимание направлено совсем на другое, — сказал Моан.
— И вам не интересны все эти наши чудеса техники?
— Не очень, — ответил Моан и добавил: — Но этот приборчик нас очень заинтересовал. — Его ярко-голубые глаза блеснули радостью. — Спасибо, Эйрик. Но тогда и у нас для тебя найдётся подарок, — с этими словами он снял со своей шеи золотую цепочку, на которой болталось нечто маленькое и блестящее. — Это изображение морского конька, который водится в здешних водах. Ну а теперь мы пойдём.
Вальтер сказал:
— Я не знаю, какие обычаи у вашего племени, но обычаи моего племени не возбраняют мне спросить у вас, кто вы такие и к какому племени принадлежите?
Моан ответил:
— Я думаю, что ты и сам прекрасно понял, кто мы такие, просто не хочешь себе в это признаться или желаешь получить от нас окончательное подтверждение.
— Хорошо, — согласился Вальтер. — Я скажу то, что я предполагаю: вы из племени эйнов, не так ли?
— Так и есть, — ответил Моан.
— Но почему вы исчезли когда-то из нашего мира?
— Исчезли — это не означает погибли, — ответил Моан. — Впрочем, мы задержались у тебя в гостях порядочно, и нам уже пора следовать дальше.
— Да подожди ты! — с досадой воскликнул Вальтер. — Я тебе задал вопрос, а ты уклонился от него и говоришь приятные мне вещи, но совсем на другую тему. Не в обычаях нашего племени уклоняться от вопроса. Скажи, что не хочешь отвечать, но только не уклоняйся.
— Не все обычаи твоего племени нам понятны, — сказал Моан. — Наш обычай позволяет нам не отвечать на вопрос, но я поступлю по вашему обычаю и отвечу. Наши боги за что-то обиделись на нас, и только заступничество Океана помогло нам: он помог нам перейти из этого пространства — в другое, и мы спаслись.
— Видимо, мы чем-то прогневили наших богов, — сказал Торрк.
— Торрк — как всегда прав, — сказал Моан. — Он мой советник. Говорит он редко, но очень правильно.
— Мы слишком мало жертв им приносили, — высказал своё мнение Аэст.
— И это тоже верно, — согласился с ним Моан. — А что скажешь ты, Арр? — он повернулся к третьему своему спутнику.
— А я скажу так, — ответил Арр. — Мы ничем их не прогневили, а жертвоприношений мы им достаточно приносили. Мы жертвовали им всё, кроме людей, потому что мы никогда не были кровожадными. Но нифонские боги оказались сильнее наших. Это их боги потеснили наших. Вот и всё.
— А вам не хотелось уходить? — спросил Вальтер.
— Не хотелось, — ответил Арр.
— Ну, вот и попросили бы Океан, чтобы он покарал нифонцев за то, что они с вами так обошлись.
