Агния погладила кота.
- А я собаку хотела бы, - сказала она, - только мне не разрешат.
И потом был день рождения. Были жареные сосиски, которые Агния наотрез отказалась есть. Был необыкновенно вкусный сливочный торт. Папа Тани играл вместе с ребятами - в "жмурки", в "ручеек", в фанты… Он хохотал, прыгал, кувыркался. Агния только удивлялась, глядя на него - она-то думал, что Танин папа солидный человек, все-таки доктор наук… А он вел себя, как мальчишка. Потом включили светомузыку, задернув шторы, и все плясали и бесились, как могли. И Агния прыгала вместе со всеми, обо всем забыв… Ей было весело. Так весело, как никогда в жизни.
- Ну как? - спросил Володя, забирая Агнию. Она пристегнулась ремнем и фыркнула.
- Да ну… прыгают, как сумасшедшие. Вообще…
Она испытывала сейчас совершенно искреннее презрение к обычным ребятам. Не из Духовного Центра Иллариона. Даже не презрение - за что их презирать? - а жалость. Бедные они, бедные… их жизнь так примитивна, так бездуховна. Все эти яркие побрякушки, эти примитивные сериалы они принимают за Настоящую Жизнь. Они, может быть, более талантливы, чем Агния, но этот мир забивает все их таланты, им никогда уже не развиться духовно.
Агния никогда не слышала, чтобы ее отец или целители говорили что-то подобное. Но сейчас она говорила их словами и думала их мыслями.
Она уже и сама не совсем понимала, где ее мысли, а где - отца. Но вечером, ложась спать, она вспоминала Танькину квартиру, и ее родителей… она представляла, как Танька приходит домой из школы, как мама целует ее, как они едят на кухне, без всяких церемоний, и Танька рассказывает о том, что было в школе, а мать и отец слушают ее. И кот трется у ног, выпрашивая кусочки. А потом Танька идет гулять с ребятами, и смотрит телевизор, играет на компьютере, и покупает себе наклейки и сладости, и мастерит бусы, читает комиксы или детские книжки. А летом она ходит купаться, зимой - на каток. И так у нее проходят все дни.
У Агнии - все иначе. Игрушки у нее были. Лет до семи. Анжела собственноручно сшила ей куклу из лоскутков, и еще у нее была деревянная лошадка. И кубики. Но потом ей стало просто некогда заниматься этими игрушками. Она занималась музыкой, с Анжелой рисованием, потом у нее было много обязанностей по хозяйству. Их воспитывали по принципу: "Зачем детям игры, когда можно занять их настоящим делом?" Агния сама провозгласила этот принцип в своем прошлом воплощении, будучи Еленой Рерих, и была с ним вполне согласна. У нее не было ни одной свободной минутки. Летом, весной, осенью - каждодневная работа по саду. Они выращивали целебные травы, потом заготавливали их, делали настойки. Зимой - вязание, шитье, приготовление ароматных подушечек, вообще куча всякой мелкой работы. Ну и конечно, два раза в день - медитация. Всяческие процедуры для здоровья - ванны, принятие целебных чаев, закаливающие процедуры. Если Агнии просто удавалось остаться одной, без всяких занятий, это было уже большим счастьем и удачей. Нет, ей нравилось работать вместе со всеми, учиться, медитировать… Она очень старалась, чтобы стать не хуже остальных, чтобы стать Воином Света. Целителем. Приблизиться к Богу. Заслужить Любовь… заслужить одобрение отца. Если отец говорил об Агнии: "Молодец!" или "Далеко пойдешь!" - она могла неделю ходить после этого счастливой. Но он так говорил довольно редко.
Танькина жизнь была несравненно мельче, суетнее, скучнее… Пестрые побрякушки, заполнявшие все ее дни, для Агнии были - ничто. Но если честно сказать, они все еще манили Агнию… все еще были ей интересны. Понятно - она настолько пошлый, низкий человек, интересующийся такой земной, материальной чепухой… Она недостойна даже находиться в Центре, рядом с такими людьми.
Но Агния давно привыкла к мысли о своей ничтожности. Не только привыкла, но и научилась эту мысль задвигать глубоко в пыльный угол сознания, когда ей удавалось остаться одной. И помечтать…
Агния ни за что не рассказала бы о содержании этой мечты никому.
Когда она будет взрослой, мечтала Агния, она сможет сама зарабатывать деньги. Тогда она может уйти из Центра Иллариона. Работать целительницей или ясновидящей, например, в Генетической Консультации. Или вообще открыть свой кабинет. На работе она все устроит так же, как в Центре. Но это неважно, не это волновало и привлекало Агнию.
У нее будет квартира - не такой большой дом, как у Таниных родителей. Просто квартира в городе. Две или три комнаты. Три. И там она поставит такую же широкую кровать под сиреневым покрывалом, как в каталоге "Россиянка". И шторы будут тоже сиреневые. А в большой комнате… Агния мысленно с наслаждением обставляла свой будущий дом. И тогда она купит наклеек с принцессами. И сделает себе альбом, очень красивый. И рисовать будет светоштифтами. А еще она поиграет на компьютере. И еще… ей ужасно хотелось съездить на море. Она поедет на море, на Черное или даже Средиземное. Там можно купаться, плавать, ездить верхом на лошади. На танцы ходить. В кафе. Агния тщательно продумывала, что она закажет в кафе. А еще она обязательно съездит в Диснейленд. Ну и что, что она будет взрослой? Туда и взрослые ездят…
В глубине души Агния отлично понимала, что так не будет. Что судьба ее предопределена от рождения. Она станет целительницей, потом будет писать философские книги, потом поедет в Индию… Не то, чтобы Агнию кто-то ко всему этому принуждал. Она сама не хотела ничего иного. По-настоящему - ничего иного. Но это не мешало ей время от времени мечтать… так просто, без всяких претензий.
Звента пробыла в больнице два месяца. Потом отец привез ее домой. Звента похудела еще больше, на матовом, почти неживом лице неистово горели черные глаза. Такой она осталась навсегда. Голос стал еще тише, движения рук - резкие, нервные. Но теперь она вела себя адекватно. Только очень мало говорила. Почти ничего. С Агнией - во всяком случае. Агния стала побаиваться Звенты. Не то, чтобы она вспоминала ту ужасную сцену… нет, ясно было, что Звента пришла в норму, что такое больше не повторится. Но весь облик Звенты, бледный, с безумно горящими глазами, ее манера речи, ее непонятные блуждания в духовных мирах и пророчества, которые она изрекала на вечерах (все, даже отец, с уважением прислушивались к этим пророчествам)… все это стало внушать Агнии иррациональный ужас. Пока Звента жила в прежней комнате, рядом с Агнией, девочка не могла уснуть, каждый вечер шла в кровать, как на эшафот… но очень скоро отец отселил Звенту. Ей отдали три комнаты на первом этаже, там все устроили по ее указаниям. В одной из комнат она спала - там смастерили низкое ложе из соломы в центре комнаты, над ложем на потолке была нарисована соломонова звезда. Больше в комнате ничего не было. Спала Звента совершенно голой. Каждый день шесть раз совершала полное омовение - не в душе, а из ведра, стоя в ванне или в саду. Все это было рекомендовано ей свыше, так же, как ванны с травяными настоями, как особая диета и многие другие мелочи жизни. Во второй комнате Звента медитировала, в третьей - принимала пациентов.
