Я отвернулся, чтобы не видеть её укоряющих глаз. Было стыдно говорить, что уже пытался, но не смог.
- Ксюш… знаешь, есть много параллельных реальностей, в которых всё не так, как здесь. В одной вы вместе со Славой, но у вас обоих сложное и несчастливое прошлое…
- Я туда хочу! - Перебила она меня, - можешь?
Я медленно выдохнул. Ну вот что тебе ответить?
- Не могу. Я не господь бог, Ксюх! Я могу что-то менять, но совсем чуть-чуть…- она всхлипнула, вытерла лицо рукавом, уставилась на ползущие по стеклу капли. - Ксюш, ну не плачь, - она не отреагировала. - Ну солнце!
Девушка обернулась, нервно отбросила чёлку:
- Ты не ангел. Ты глюк. - Сигарета обожгла ей пальцы, она взяла ещё одну, кивнула мне. - Хочешь?
- На меня всё равно не подействует, - я покачал головой, поднялся, подошёл к ней. - Не делай этого, так нельзя.
- Нельзя... - нервно хохотнула она. - Да кто ты такой, чтобы рассказывать мне, что мне можно и что нельзя?!
- Ангел, - потупился я, она хмыкнула и отвернулась. - Ну правда. У меня даже пламенный меч есть!
О том, что он сломан о рельсы, я скромно умолчал. Она рассмеялась, воткнула недокуренную сигарету в подоконник. Поднялась, стала расшатывать закрашенную щеколду рамы.
- Ксюш, пожалуйста, - я попытался взять её за руку, но она прошла насквозь, даже не почувствовав сопротивления, - не делай этого.
- А то что? - Ухмыльнулась она. - Вы все одинаковые, что святые, что обыкновенные! Вы как ток – вечно по пути наименьшего сопротивления, вы боитесь трудностей, вы слабые и нерешительные! Ах-ах, родители денег не дадут! А самому заработать слабо? Блин, какие же вы… - она скорчила рожу, не находя слов, я мысленно пообещал Бесу все кары небесные в одном флаконе. - Ты же ангел! Ну измени что-нибудь! Если я не прыгну сейчас, я прыгну через неделю! Меня достала такая жизнь!
И почему она всегда права?
Я потёр лицо:
- Умная, да? Знаешь, сколько раз я пытался? Знаешь, как это тяжело?!
- А кому сейчас легко? - Фыркнула она, я вспомнил Беса, стало стыдно.
- Ну что я должен сделать? Ну помоги мне! Расскажи, когда ты решила, что совсем не нравишься м… Славе?
Она наконец открыла окно, замерла на подоконнике:
- Да при первой же встрече, - обернулась, посмотрела на далёкие лужи. Я спросил:
- Тебе что, совсем не страшно?
Она улыбнулась и пожала плечами:
- Не-а. Если есть ещё куча реальностей, где всё хорошо, то чего мне бояться? А в лужах отражается небо, так что… я не падаю, я взлетаю.
Она отпустила руки, медленно заваливаясь вниз, подмигнула мне, я зажмурился и закрыл уши, Любовь закричала и забилась внутри, как пойманная птица.
***
- Ангел, - моё плечо сжали, я открыл глаза, мы сидели на лавочке на детской площадке, мокрые, но холодно не было. Я посмотрел на Гавриила, обреченно прошептал:
- Всё?
Он медленно кивнул, я опустил голову.
- Я теперь друг семьи, да? - Посмотрел на далёкое пятно скрытого за тучами Солнца. А может?.. Нет. Я обещал, а я всё-таки светлый хранитель. Любовь заскулила внутри, затопталась по сердцу, я мысленно погладил её, хотел сказать, что всё будет хорошо, но остановился. Потому что не будет. И проживёт она всю жизнь закрытой внутри меня, невзаимной и далёкой от Ксюхи.
- Слушай, - я перевёл помутневший взгляд на архангела. - Я хотел бы сделать подарок одному человеку, можно? - Он вопросительно приподнял брови, я закрыл глаза, запустил руку в грудь и нащупал пушистого тёплого зверька. Потянул наружу, медленно открыл глаза. Она была блестящая, фиолетово-чёрная с розовыми полосками. Я погладил её второй рукой, прижал к груди. - Я хочу подарить её.
- Оксане? - Улыбнулся архангел.
- Егору, - качнул головой я.
Гавриил вскинул брови:
- Да? Хм. Ну, если ты уверен… И что ты за это хочешь?
- Ничего, - опустил глаза я, погладил притихшую любовь. - Всё, отправляй меня, я готов.
Старик улыбнулся, положил ладонь на моё плечо:
- Сильный поступок. Я всё-таки сделаю тебе подарок. Я уменьшу твою боль, дам лёгкое исцеление, ты быстро всё забудешь, хочешь?
Где-то на горизонте сознания мелькнула надежда, я ухватился за неё, как утопающий за акулий плавник, зажмурился, офигевая от собственной наглости и выпалил:
- Нет. Я хочу… ещё одну попытку.
Архангел молчал. Я открыл глаза, боясь, что он успел исчезнуть, но он всё ещё сидел рядом.
- Всего одну?
- Одну.
- Одно перемещение во времени. Одно влияние на реальность. Маленькое.
- Да, - выдохнул я, не веря своему счастью.
- Ладно, - вздохнул архангел, протянул руку, я посадил Любовь на его ладонь, она съёжилась и сменила цвет на зелёный.
- Ну, я пошёл…
- Иди. Удачи, - кивнул он и исчез в небе.
Я смотрел в лужу. От капель разбегались круги и отражение неба было грязным и совсем размытым. Зачем летать в таком небе? Я встал и пошёл пешком.
***
Я стоял в маленькой обшарпанной душевой, единственным достоинством которой было чистое зеркало. Жил со мной один персонаж, которого доводило до нервной трясучки каждое малюсенькое пятнышко на зеркале, а так как смотрелся он туда каждую свободную минуту, истерики по этому поводу у нас были обычным делом. Но благодаря этому мы как-то привыкли после себя глядельное стёклышко протирать.
Перед зеркалом стоял старый я. Точнее, молодой. Молодой, здоровый, с довольно неплохой фигурой, получше чем сейчас, по крайней мере, это точно. Он старательно брился, медленно, аккуратненько… но всё равно порезался. Ой, какие слова! Я ими уже давно не пользовался, как-то к слову не приходилось.
В зеркале я не отражался. Ну и ладно, не больно-то и хотелось. Можно смотреть на старого себя, я не сильно изменился. По крайней мере глазки так и остались как у терминатора. В смысле, красненькие.
Я переместился в самое начало вечера, потратив свою единственную попытку. Теперь у меня осталось только вмешательство, и то маленькое… Я вздохнул. Я до сих пор не решил, на что его потратить. Ну не лезло ничего в голову. Мне нужно всё изменить одним словом. Ну двумя. Ну, может больше, только разницы? Я даже не знаю, когда стоит влезть. Может, уже сейчас? О чём я тогда думал?
Тот я вытерся, отошёл от зеркала, выпятил грудь, стал кривляться… Э нет, здесь моё вмешательство явно лишнее. Я вышел из ванной в комнату, сел на кровать. Ужасная кровать, как я на ней спал столько? Подождал себя, он вышел, стал одеваться, сменил четыре футболки, в результате надел самую первую. Я чуть было не бросился советовать, но вовремя прикусил язык – не думаю, что будущее зависит от цвета моей футболки.
А от чего? Я упаковал ноут, протёр туфли, посмотрелся в зеркало, прилизал мокрой ладонью торчащую прядь. Прядь торжественно стала торчком сразу же, как только я отвернулся от зеркала. Но он об этом не знал, он ощущал себя неотразимым, как прямой в челюсть. Я с удовольствием похихикал с себя, вышел следом за ним, дошёл до остановки. Ему улыбнулась какая-то девчонка, он улыбнулся в ответ, окинул взглядом. Не узнал. Она прошла мимо, он обернулся, ещё раз окинул взглядом, уже со спины. О, узнал! На одном этаже живём. Я покачал головой, сел вместе с ним в троллейбус.
