Но тайна осталась тайной. И милиция сбилась с ног, разыскивая пропавшую девочку. Какой же нормальный человек поверит в то, во что нельзя поверить?!
* * *
«Здравствуй, Ника, фантазерка неисправимая…», — Ирина писала письмо, еще не зная о загадочном исчезновении девятиклассницы Ники Амелиной.
Где ты, Демон? Приди, отзовись,
Унеси от постылого света
В лучезарную звездную высь,
Где блуждают мечты и кометы…
Что мне Ангел у нас на пути
И ревнивого Бога проклятья?!
За минувшую робость прости
И прими в ледяные объятья…
Я смятенную душу мою
Принесу тебе в качестве дара…
Без тебя задыхаюсь в Раю!
Где ты, Демон? Я тоже — Тамара…
* * *
«Дельфин» возвращался. Путь был долог, но все тяготы и усталость отступали теперь перед одной мыслью: «Впереди — дом, Земля…» И каждые сутки вахты — приближение к ней, предчувствие и ожидание встречи.
* * *
В тот день, как обычно, в рубке управления дежурил один Капитан. Экраны приборов привычно и мягко светились. Зеленая лампа над пультом убеждала в исправности всех систем корабля. Экипаж спал, погруженный в анабиоз, и Главный Кибермозг настойчиво советовал Капитану последовать примеру остальных: обратный маршрут был застрахован от всяких неожиданностей, и машины вполне могли обойтись без людей. В случае неординарной ситуации весь экипаж будет немедленно поднят по тревоге — с гарантией мгновенного пробуждения. Но «старый космический волк» предпочитал вести звездолет сам. И такое недоверие, несомненно, обидело бы Кибермозг, — если бы он умел обижаться. Упрямство Капитана было, по меньшей мере, необосновано. Унылое однообразие полета выматывало куда сильнее, чем полная риска и ежесекундного напряжения разведка дальних планет. Поэтому пилотирование корабля в знакомой зоне полностью перекладывалось на автоматику. Но Капитан был верен себе. И хотя слыл он в Звездном Флоте личностью легендарной, многие посмеивались над его чудачеством. «Самый безотказный механизм в Галактике» — называли его в шутку стажеры. А он всерьез «отрабатывал» свое свинцовое прозвище, менее всего заботясь о том, что еще станут о нем болтать…
И сегодня он не ждал от Зоны сюрпризов. Просто привык все делать сам и выполнял любую работу спокойно, обыденно, без раздражения и недовольства, считая себя ответственным за точность и слаженность каждого винтика на корабле. И был, пожалуй, раздосадован, когда на одном из экранов пульта внезапно обозначилось неясное пятно. Оно двигалось справа по борту звездолета в одном с ним направлении. Случайный метеорит? Обломок астероида?.. Не дожидаясь команды, Кибермозг включил защитное поле и начал сближение с объектом.
Расстояние сокращалось с поразительной быстротой. И вот, наконец, оставив в покое экраны, Капитан приник к иллюминатору.
…В полусотне метрах от корабля медленно плыла прозрачная вытянутая капсула, внутри которой отчетливо различались контуры человеческого тела.
Капитан невольно зажмурился, не веря глазам. Что это? Спасательный аппарат? А может быть, саркофаг неведомого скитальца?.. Он растерялся. Встреча оказалась слишком неожиданной даже для него, у которого вся жизнь прошла в Космосе. А может, именно для него, за долгие годы успевшего растерять веру в возможность чуда?..
Разбуженный по тревоге экипаж в полном составе столпился в дверях рубки, спросонок еще не успев разобраться в происходящем. Впрочем, и «вечно бодрствующий» Капитан не сразу оправился от шока. Решения принимал Кибермозг, в сложной обстановке не терявший «присутствие духа»: подцепленная металлическими захватами, капсула была втянута внутрь корабля и помещена в свободную камеру грузового отсека.
Впервые в истории космонавтики на борт звездолета был принят Чужак. Земляне стояли на пороге Контакта.
* * *
Тело незнакомца казалось впаянным в кусок стекла. Сквозь прозрачную оболочку капсулы обступившие ее люди во всех деталях могли рассмотреть лицо и костюм Чужака: матово-черный комбинезон, плотно обтягивающий мускулистую фигуру, волнистые волосы над высоким лбом, черты тонкие, как у античной статуи, скорбная складка у рта, под глазами — длинные тени ресниц… Он был даже красив, хотя и весьма далек от классических канонов, к каким привыкли земляне. И казался совсем юным, но возраст его никто не решался определить.
Капитан вглядывался в это лицо в надежде уловить хоть какие-то признаки жизни, но ледяная его неподвижность дыханием не тревожилась. Жив ли он? Или судьба свела экипаж «Дельфина» с его «последним приютом»? У каждого народа — свой погребальный обряд. Среди звезд — и такой возможен. Но как узнать, какая догадка верна? Как спасти, если теплится жизнь, и не осквернить прах, если помощь бессильна?.. Это тупик — потому еще, что вскрыть капсулу слишком опасно — для людей и самого чужака, — если он, конечно, не мертв. Состав воздуха, температура, бактерии… Да мало ли чем могут различаться их условия жизни, даже при всем сходстве обитателей двух миров!
Эти мысли мучили не одного Капитана. Но никто из стоявших рядом не замечал, что поверхность капсулы становится все тоньше, испаряется слой за слоем, как таящий на солнце кусок льда. И только Тамара, биолог и единственная женщина на корабле, тихо вскрикнула. Тогда это увидели все. И оцепенели.
Врач опомнился первым.
— Немедленно покинуть отсек! — хрипло выдохнул он, а сам, не двигаясь с места, смотрел на освобождающееся из прозрачного «кокона» тело.
Никто не шевельнулся. Потребовался новый окрик, чтобы люди нехотя потянулись к выходу. Возможная опасность никого не пугала. Каждый пришел к логичному выводу: капсула «тает», потому что попала в условия, пригодные для жизни незнакомца. Следовательно, все параметры совпадают. Риск становится минимальным. А кого он остановит, если речь идет о Контакте?!
Двери сомкнулись. В камере остались трое: Врач, Капитан и Биолог. Заметив, что командир не выказывает намерений удалиться, Врач прошипел раздраженно:
— Уходите! Обойдемся без вас! — но ответа не получил.
«Старик» проглотил дерзость молча. Может быть, просто не заметил ее. Конечно, медицина не по его части, но если Чужак очнется, он обязан быть рядом. И никуда отсюда не уйдет, хотя понимает, чему злятся корабельные «эскулапы». Он и сам не терпит вмешательств в чужие дела. Но сегодня — случай особый, приходится отступить от правил.
