Ладно, там видно будет.
В подъезд он вошел свободно, поскольку цифровой замок на двери в очередной раз был сломан гуимами.
Она открыла не сразу, только после третьего или четвертого звонка. В халате на голое тело (на голое, на голое — Кит сразу отметил соски, проступающие под легкой тканью), с мокрыми после душа волосами, пахнущая лавандой.
- Я не ждала тебя так рано, — объяснила она и добавила шутливо: — И курица — тоже.
- Ну, значит, я подожду вас, — ответил он в тон.
Пока она в другой комнате переодевалась и сушила волосы, Кит снял ветровку, осмотрелся.
Похоже, она действительно не ждала; по крайней мере, никаких приготовлений к его приходу видно не было — обстановка естественна, с легким одиноким беспорядком, без настораживающих посторонних запахов и незаметного глазу, но действующего на внутреннее чувство опасности, расположения предметов.
Он вдоль стены подошел к окну, задернул шторы, выглянул в щель между ними. Четырнадцатая не была пустынна, но ничего особенного Кит не увидел. Пробежался глазами по крышам и окнам стоящих напротив домов, в совершенно глупой надежде обнаружить засевшего в укрытии снайпера — Роба.
Действительно, глупо…
Прокрался в прихожую и посмотрел список вызовов телефона. Последний исходящий был сделан больше двух часов назад. Значит, она долго не открывала только потому, что была не одета, а не потому, что спешно докладывала своим о приходе жертвы.
Открыл ее сумочку, брошенную на полку тут же, заглянул. Ничего подозрительного: ни пистолета, ни диктофона, ни удостоверения агента спецслужб — обычный для женской сумочки хлам. Правда, не для сумочки обитательницы восьмого района.
Ну что ж, значит, у него есть небольшое преимущество.
Нет! Очень большое! Ведь она даже не подозревает, что он готов ко всему. Она думает, что его привела сюда похоть, надежда на секс и потому будет сейчас охмурять. И возможно даже, попытается затащить его в постель — в то место, где так хорошо развязываются языки, без всяких экзекуций и хитрых ходов.
Она вошла в комнату в брюках до колен, в обтяжку, в легкой блузке с хорошим декольте, с уложенными волосами.
- Налей себе выпить, — кивнула на бар. — А я займусь курицей.
- Подожди. Может, не стоит возиться? Что–нибудь попроще, а?
Она пожала плечами.
- Ну, собачатины у меня нет.
Коза!
- Есть соевая колбаса, огурцы, яйца, брусничный джем…
- Отлично! Ты поджаришь яичницу с колбасой.
- Хм! — она пожала плечами, поморщилась, но не стала возражать.
Он следом за ней прошел в кухню, уселся на табурет, наблюдал как она режет сероватую колбасу, разбивает на сковородку яйца, солит, перчит. Любовался ее тонкими голенями, аккуратной попкой, и тем, как она сосродоточенно и проворно сворачивает яичницу в рулет.
- Джессика… — произнес Кит.
- А? — она отставила сковородку, включила чайник.
- А как тебя зовут на самом деле? — спросил он.
Она повернулась, посмотрела на него странно, спросила:
- То есть?
- Ну–у, — он вальяжно забросил ногу на ногу, подпер подбородок кулаком, смерил ее ироничным взглядом, — Джессика — это же… как там его… агентурный псевдоним?
Какие мысли пронеслись в ее симпатичной головке за те несколько секунд, пока она недоуменно смотрела на него?
«Мечта разведки» сказал про нее Эрджили… Ну, в общем–то, она ничем не выдала своего замешательства.
- Ты о чем? — спросила с легким удивлением, поправляя челку.
- Если бы ты не приходила к Хилманам, я бы еще сомневался, — сказал Кит, как бы рассуждая сам с собой. — Даже не смотря на твой утренний телефонный разговор и мой паспорт.
- Кит! — Джесс села на табурет напротив, забыв про яичницу, тревожно глядя на него. — Ты о чем говоришь?!
Это прозвучало так естественно, так неподдельно тревожно и непонимающе, что он готов был поверить, будто ошибается на ее счет. Актриса!
- Куда вы дели Эрджили? — это он произнес уже жестко, на полном серьезе.
Она непонимающе покачала головой…
Сидит на табурете хрупкая, красивая, — ну очень красивая, на его вкус, — девочка, полуоткрыв ротик, уставя на него непонимающие зеленые глаза, вопросительно подняв бровки… Вся такая… Ее бы взять сейчас на руки и унести в спальню…
А она — агент корпорации, мечта разведки.
Сучка!
- Джесс, мне очень жаль, что все так вышло, — сказал он, действительно чертовски жалея. — Я ничего не имею против тебя, я даже… Я бы… Но есть еще мама, маленькая Джессика Хилман, другие, ни в чем не повинные, люди… Поэтому я буду задавать тебе неприятные вопросы, а ты будешь на них отвечать. Честно отвечать и полно. Иначе… Я бы не хотел думать о том, что будет в противном случае.
Она снова помотала головой, будто отгоняя назойливое видение. Потом вдруг взвизгнула, вскочила, схватилась за сковородку, на которой, злобно шкворчал яичный рулет.
- Так, — сказала через минуту. — Это несъедобно. Сделаем еще одну попытку.
Достала остатки колбасы, принялась кромсать. И никакого видимого волнения — только недоумевающая задумчивость. Молодец!
- Когда я ночевал у тебя, я слышал твой разговор по телефону, незадолго до того, как ты меня разбудила.
Кажется, он уже просто шел на принцип: выбить ее из колеи, заставить занервничать, сорваться, потерять ту маску, которую она на себя напялила.
- А… — она разбила в колбасу новую порцию яиц, убавила огонь.
- Тебе не кажется, что ты должна мне кое–что объяснить?
- Мне кажется, я тебе ничего не должна, — усмехнулась она, старательно сворачивая рулет. — Блин, пора менять сковородку…
- Фрэнк Тичер… Ну, в общем, хозяин этой квартиры, он тебе кто?
- Фрэнк Читтер. Отец. Он умер год назад.
- Кхм… — Кит не знал, что сказать. — Извини, я…
- Да ты спрашивай, спрашивай, — небрежно бросила она, снимая сковородку с огня.
Но Эрджили не мог ошибаться!
- А Вулф — это фамилия по мужу?
- Да, — неохотно произнесла она и усмехнулась. — Мы прожили вместе всего–то два дня. А фамилия осталась на всю жизнь. Давно хочу вернуть родную, но все никак не соберусь. Да и привыкла уже как–то.
- Где Эрджили?
- Я не знаю, — она разделила рулет, разложила куски по тарелкам, поставила на стол, села напротив. — Ешь.
- Я правда не знаю! — добавила она в ответ на долгий взгляд Кита. — Он просто не вышел на связь и все.
- На связь?
- Ну да. Мы с ним должны были встретиться сегодня утром, но он не пришел. Наверное, что–то почувствовал. Он очень осторожен. Сегодня в центре, когда мы встретились, я приходила на встречу с ним. Возможно, он послал кого–то понаблюдать за мной. Как думаешь, кого?.. А я думаю, что — тебя.
- Ты хотела, чтобы я навел вас на него, да?
