А во-вторых, все западные новшества, в том числе, что немаловажно, и военные, оставались бы пустыми бреднями, если бы не ресурсы Ордуси. Новшества просто не из чего было бы делать. Просматривая по долгу службы, в связи с одним совместным с французами действием западные газеты, Баг не без праведного удовлетворения наткнулся на политологическую статью, в которой автор с горечью констатировал, что атлантический мир все более становится, как он выразился, технологическим придатком Ордуси.
Развязать себе руки, откупив в собственность сколько-нибудь значительную часть грандиозных естественных богатств евразийского, как выражались на Западе, семиулусника – о, это было давней и неизбывной мечтой многих западных воротил. Подчас подобным попыткам, легальным и нелегальным, приходилось противодействовать на уровне Возвышенного Управления государственной безопасности.
Это ж надо – пока мы, значит, о главном думали, хозяин все наши рудники скупил! Ах, варвары! Переродиться всем вам трупными червями! Переродиться всем вам вирусами вашего поганого СПИДа!
Ярость Бага клокотала в груди, грозя вырваться наружу.
А теперь, стало быть, ему Яса Чингизова понадобилась.
Кто ты, варвар?
Кто?
Баг судорожно копался в базах данных. Мелькали имена управляющих, директоров, владельцев…
Улетало бесценное время.
Нет, это все без толку. Несколько дней потребны, чтобы увязать все данные вместе, открыть сокрытое и выйти на того, кто стоит в центре паутины. А может, и несколько месяцев. И еще этот нихонец тут…
Приходится хвататься за любую соломинку.
И Баг зашел в чат Мэй-ли. В чате шла неторопливая беседа о котировках акций нефтяных месторождений на Ханбалыкской Справедливой Бирже. Мэй-ли была в сети.
«Чжучи», — заулыбалась она своими неизменными «смайликами»[31], завидев Бага.
«Доброго времени суток, преждерожденная, — улыбнулся в ответ Баг. — Можно ли пригласить тебя в отдельную комнату по делу особой важности?»
«Неужели ты решился (улыбки) выпить со мной по бокалу кумыса? (улыбки). Знаешь, я бы даже выпила с тобой пива (улыбки)».
«Мэй-ли, прошу тебя: дело очень важное. А кумыс или пиво – по твоему выбору, преждерожденная, я же прибуду в любое место, где ты находишься, хоть в Африку».
«Мэй-ли приглашает вас в отдельный кабинет, — появилась выделенная жирным строчка. — Принять приглашение?»
Да!
«Отдельный кабинет» развернулся новым окошком. Левая узкая часть являла собой изображение части богато убранной комнаты с картиной на стенке; правая была отдана строкам беседующих.
«Мэй-ли входит в отдельный кабинет».
«Чжучи входит в отдельный кабинет».
«Наконец-то мы одни», — Мэй-ли улыбалась.
«Да, Мэй-ли, и если моя радость от нашей долгожданной встречи наедине не выражается в полной мере, то это лишь оттого, что обстоятельства препятствуют этому».
Улыбки исчезли.
«Я могу как-то повлиять на эти обстоятельства?»
«О, я надеюсь на это. Мне нужен ответ».
«Спрашивай».
«Есть непроверенная информация, что некий варвар неким образом, например, через подставные или же фиктивные кампании, скупил все молибденовые месторождения Ордуси».
Мэй-ли ответила не сразу.
«Ого. Это серьезно. Ты теперь коротаешь время на таком уровне?»
«Нет, так получилось. Нити, Мэй-ли, длинные нити. Ведомо ли тебе, кто это может быть?»
«Нет. Это новость. Если бы было ведомо… Но я постараюсь выяснить. Чжучи, мне нужно время. Можешь ждать?»
«Времени не осталось совсем, Мэй-ли. Но именно поэтому я подожду».
Баг откинулся на спинку кресла и закурил. В пачке осталась только одна сигарета.
Пять минут.
Окурок лег в пепельницу.
Десять.
Мэй-ли молчит.
Двадцать.
Паром приветственно загудел – так, что тоненько запел в ответ открытый иллюминатор. А может, плафон светильника на потолке. Кто-то встречный? Да нет же, просто на траверсе по левому борту – резиденция Чжаодайсо. Там прекрасная принцесса Чжу, вероятно, подкрашивает ногти в какой-нибудь совсем уже сногсшибательный цвет. Ведь завтра у нее парадный прием.
Полчаса.
Не будучи в силах совладать с возбуждением, Баг вскочил, выхватил меч и пару раз рубанул воздух. Легшая как влитая в руку рукоять отчасти вернула ему спокойствие. Похоже, можно еще ждать – и не взорваться.
Сорок минут.
«Керулен» призывно пискнул.
«Чжучи?»
Одним прыжком Баг оказался у ноутбука.
На сей раз «смайлик» Мэй-ли был изогнут в другую сторону – символ скорбно опущенных уголков рта.
Сердце у Бага упало.
«Да», — ответил он, уже зная, что дальнейший разговор бесполезен, и надо скорей бежать на палубу, топтаться у каюты Ландсбергиса, три Яньло ему в глотку, заниматься своим сыщицким делом и не лезть в поднебесье высокой политики, неровен час, что-нибудь случится на палубе, пока я тут…
«Я ничего не смогла найти. Ничего. Нужно много дней – и то… Послушай, Чжучи. Нет ли какой-то зацепки? Хоть какой-то жалкой крошечки сведений об этом человеке? Ведь не с потолка ты его снял, кто-то как-то называл его тебе… или не тебе…»
Баг пожал плечами.
«Хозяин…» —отстучал он.
«Нет, это не то. Любой хозяин – не более, чем хозяин, имя им легион».
«Ого! Ты христианка?»
«Вероисповедание синкретическое. Не отвлекайся. Вспомни хоть еще что-нибудь».
Чувствуя себя полным идиотом, Баг написал:
«Один раз его назвали музейным молем. То есть… молью. Только мужского рода. Тьфу!»
Пауза.
«Ты уверен? Музейный Моль?»
«Ну да. Только я и понятия не имел, что надо писать это с заглавных букв. Некий человек, явно из его ближайших подручных, сказал: наш Музейный Моль вхож в близкие ко двору круги».
«Ах, Чжучи. Три Яньло тебе в глотку!»
Баг нервно хихикнул.
«Что тебе стоило сказать сразу. В высшем свете, не только в нашем, вообще в мире, так зовут Хаммера Шмороса. Он весьма приятный в обращении и очень лояльный к Ордуси человек, страшно богат, но буквально помешан на не очень честных сделках с самыми знаменитыми музеями мира. То, что пропадает из их запасников, с гарантией можно отыскать в его частных коллекциях… только никто этим не занимается, что куплено – то куплено. Передел собственности, сам понимаешь, последнее дело. Он еще с юности прославился тем, что, сколотив своей первый миллиард, пытался купить в Лувре Джоконду. Он фанатик изящных искусств. Неужели это он – молибден? Уму непостижимо…»
Сердце Бага готово было выпрыгнуть из груди и, вытянувшись длинной тонкой колбаской, по проводам, потом верхом на радиоволнах, потом вновь по каким угодно проволочкам помчаться неизвестно куда, но – к Мэй-ли, к Мэй-ли; чтобы облобызать ее пальчики, написавшие эти яшмовые строки.
