Сам Кирилл сидел в том же кресле и, не отрываясь, глядел в монитор.
Несмотря на радостное возбуждение от успеха, а также от выпитого вина и кофе, бессонная ночь давала о себе знать: под глазами у него появились едва заметные круги, а взгляд стал слегка осоловелым.
– Отличная работа, Кир! Молодчина! Что пьешь? Ого, «Шато Лафорж».
– Да вон в шкафу нашел, там целый бар. Ты где пропадал? Я уже начал психовать.
– Извини, просто решил пройтись и потерял счет времени. Долго возился?
– Ну, как и предполагал, в районе двух часов… А что ты делал на Гринвэй?
– Так ты шпионил за мной, гнусный тип?
– Я не шпионил, а просто смотрю: тебя уже полтора часа нет. А я как раз сертификаты выдрал, ну и дай, думаю, по улицам пошарю, где ты там. Активировал камеры на перекрестках. Вижу: идёт по Гринвею, ничего не боится.
– Это только так кажется, что не боюсь. Я всегда начеку. Ты ещё не смотрел, что в Научном центре?
– Пока нет. Тебя же ждал.
– Тогда что, может, приступим?
– Вот кресло, падай. Я уже вывел изображение на два монитора, чтобы нам не толкаться.
– Ну, Кирюха… Сегодня воистину твой день. Запускай.
Около часа они внимательно изучали изображение на мониторах, поочередно переключая камеру за камерой.
Из-за отсутствия в Научном центре электричества полноценно обозревать можно было только те помещения, которые освещались естественным образом, то есть через окна. Впрочем, таких было большинство.
К разочарованию Сергея, да и Кирилла тоже, абсолютно ничего нового они не узнали. Если не считать того факта, что внутри Научного центра также, как и везде, никого не было.
Какие бы лаборатории или кабинеты не появлялись на экранах, везде наблюдалась одна и та же картина: столы и кресла, диковинная аппаратура, компьютеры, всевозможных размеров контейнеры с образцами непонятно чего, завалы бумажных папок на стеллажах, одним словом, типичная обстановка, присущая любому исследовательскому комплексу, но – без сотрудников.
Впрочем, не всё здесь выглядело так уж обыденно.
В одной из комнат, тесно заставленной металлическими столами, можно было разглядеть странные образования фиолетового цвета, похожие на мох. Очаги этого мха в большом количестве встречались не только на полу, но и на стенах, а кое-где даже на потолке. Создавалось впечатление неведомой болезни, которая вместо людей поражала помещения, оставляя после себя следы в виде гигантской плесени.
Ещё в одной лаборатории, больше напоминающей медицинский кабинет для грязелечения, в глубоком, но без воды, бассейне находился внушительных размеров скелет необычного животного, не то гигантского червя, не то трилобита. Судя по обилию всевозможных пластиковых трубок, а также проводов, подведенных к самому краю бассейна, можно было предположить, что когда-то монстр был жив.
Однако больше всего Сергея заинтересовала гигантская установка неизвестного предназначения, расположенная внутри огромного зала, похожего на цирк со стеклянным потолком. Стекло было темноватым, но отлично пропускало свет, поэтому Сергей смог внимательно рассмотреть странную конструкцию.
В самом центре находился открытый стеклянный «стакан» диаметром около трех и высотой около шести метров, имеющий гладкое керамическое дно. На расстоянии ещё примерно трех метров «стакан» окружали высокие и узкие металлические цилиндры, имеющие узкие продольные прорези. К каждому цилиндру были присоединены толстые связки кабелей, которые уходили куда-то в сторону, видимо, к общему источнику.
Всего цилиндров Сергей насчитал шестнадцать штук.
– У тебя есть версии, что это? – спросил Сергей.
– Понятия не имею. Похоже на излучатель какой-то…
Глядя со стороны, можно было предположить, что в «стакан» помещался какой-либо образец, а цилиндры воздействовали на этот предмет путем излучения либо как-то ещё. Однако это были лишь предположения, не более.
Сергей отметил, что один из кабелей, ведущий к цилиндру, был обугленный, словно после замыкания. Кроме того, в том месте, где пролегал обгоревший фрагмент кабеля, покрытие пола тоже потемнело и оплавилось.
Заставив камеру максимально увеличить изображение, Сергей начал осматривать прозрачную стенку «стакана», пытаясь определить материал, из которого тот сделан. Он не сразу заметил почти незаметную тончайшую трещину, которая пересекала значительную часть поверхности стенки. Было похоже на то, что в процессе какого-то эксперимента прибор не выдержал нагрузки и вышел из строя. Опять же, утверждать что-либо наверняка было невозможно.
– Знаешь, Кир. Я вот чего не могу понять: если катастрофа вызвана деятельностью Научного центра, то почему всё произошло вечером? Неужели Научный центр работал круглосуточно?
– Вообще-то, нет. Но некоторые, видимо, очень важные исследования велись в двухсменном режиме. Точно сказать не могу, я никогда не особо интересовался. Знаю только, что многие сотрудники работали во вторую смену, а кое-кто из ключевых специалистов даже жил там.
– Ну, хорошо. Мы с тобой сейчас просмотрели почти все камеры наблюдения Научного центра. Ты где-нибудь увидел хоть что-то, указывающее на произошедшую катастрофу?
– Лично я – нет.
– Вот и я тоже. Обгоревший кабель у этого, как ты его назвал, излучателя, не в счет – там даже возгорания не произошло.
– Даже и не знаю, что предположить. Может, попытаемся проникнуть внутрь?
– Возможно, это нам ещё предстоит. Включай камеры Нексуса.
– Но там нет камер.
– Как – нет? Ты же говорил, что при входе есть две.
– А, эти… Сейчас включу. Первая – на дверях, снаружи. А вторая – внутри Нексуса, но это промежуточное помещение, что-то типа шлюза.
– Да, я помню, ты уже рассказывал. Но, тем не менее, взглянуть надо. На всякий…
– Сейчас. Переключаю на шлюз Нексуса… О, что это?!
– Так. Спокойно.
Они замерли, глядя на монитор.
Камера показала небольшую комнатку-шлюз с узким санузлом без дверей. В комнатке находились стол со стулом, холодильник, узкий шкаф-пенал для одежды и небольшой диван.
На диване лежал человек.
– Кто это, Кир?
– Не знаю.
– Это не Вознесенский?
– Нет.
– Точно?
– Точнее не бывает. Ты что, сам не видишь?
– Я-то вижу. Просто мало ли… Кто бы это мог быть?
– Хм. Слушай, лицо вроде знакомое, но я не уверен.
Человек был одет в голубой халат и голубые брюки. На ногах – легкие сандалии. Определить точный возраст лежащего не представлялось возможным, но ему было явно за пятьдесят. При этом он походил на ученого или просто сотрудника Научного центра – типичная бородка и очки.
