Два года тому назад отец Максима еще не был киллером. Он был простым директором автомобильного цеха, но по жестокой случайности потерял эту работу и вот, тогда-то, пребывая в депрессии, его очень это огорчило, связался с бандитами. Вскоре ради денег убил человека и, заманчивый хруст властных бумажек не дал ему остановиться. Он продолжил выполнять заказы разных конкурентов-предпринимателей.
* * *
Ваня ринулся за другом в танцующую толпу. Максим не умел толком танцевать и танцевал так, как это делали другие. Ваня наоборот исполнял свои лучшие движения, он раньше учился разным танцам. Для полного отрыва не хватало выпивки. Тогда Максим после двадцати минут активных движений жестом позвал за собой Ваню и добрался до столиков. Они располагались в отдельной комнате. В зале находился свой небольшой бар. Музыку в нем было очень хорошо слышно. Особенно низкие частоты сотрясали все вокруг. Бар отделялся от зала толстой прозрачной и гибкой стеной, которая при ударах басов прогибалась им в такт. Тут можно было выпить за счет института. Такую возможность директор позволил ученикам только сегодня на выпускном вечере.
Максим уселся на стул и глотнул пива. Стирая со лба пот, сказал:
— Я даже вспотел.
— Так, кто ж в пиджаке танцует? — развел руками Ваня.
— Я! Все ж выпускной вечер, а не уличная тусовка! — Максим пил пиво частыми глотками. — Прикольное пивцо! Не вижу, как оно называется.
Ваня поднес бутылку под попавшийся лазерный луч и успел прочитать только слово «Добрый».
— Добрый, кто-то… — сказал он.
Максим понял, что это за пиво.
— «Добрый рыцарь». Оно, кстати, крепкое и в то же время вкусное — отличное сочетание!
Ваня вылил последнее пиво себе в рот и, растянув приветливую улыбку, уставился вперед. Максим посмотрел туда же. Шла Ванькина подруга.
— А вот и моя принцесса пожаловала! — выставляя руки вперед, чтобы обнять ее, выразился Ваня. Потом встал со стула.
— Привет, мой зайчик! — девушка повисла у него на шее и усадила на стул, а сама села ему на колени, окутав его шею рукой.
— Здравствуй, Катюха! — открывая вторую бутылку, сказал Максим.
— А, Максик, привет, — весело кинула Катя. — А ты что один без подружки? — Она встала и подошла к Максиму. Взяла его за руку и сказала:
— Мы, Ваня, ненадолго отойдем.
Ваня допивал вторую бутылку пива. Ему уже было хорошо. Самый приход. Он потянулся в ящик со льдом за третьей бутылочкой «Доброго рыцаря».
Катя увела Максима к пятому столику по счету от их него.
— Ты, Максик, совсем дурачок, что ли? — удивленно спросила она. — Янка Боос по тебе с ума сходит, а ты хоть бы хны? Она уже почти пол года мучается, всем подругам рассказала, а сама просто боится подойти. Не хватает смелости.
Максим опустил глаза и почувствовал себя виноватым. Вытащил галстук и натянул его на шею. С трудом, подняв глаза, он промолвил:
— Честно говоря, я даже не знаю, кто она.
Катя дернула его за галстук, чтобы тот висел ровно:
— Седьмой столик от того, за которым вы с Ванькой сидели. Она там. Она училась в параллельной группе. Помнишь, тусовались в парке: я, Ваня, Серега, его подружка и ты. Янка пришла со мной за компанию. Распивали вино, отмечали восьмое марта. Было достаточно холодно. Ты тогда на свою харю принял целую бутылку этого вина! — Катя легонько засмеялась. — Смотреть на тебя было смешно! А потом ты подсел к Янке. Она сказала, что ей холодно, и ты дал ей своей курточки погреться. — Катя вновь засмеялась. — Натянул свою куртку поверх ее, она выглядела, как чукча в толстой телогрейке, а ты рядом в одном свитере, тебе тогда было жарко…
Максим, припоминая, почесывал переносицу и поглядывал на седьмой столик, но видел только изящную спину, на которую спадали пряди прямых золотых волос.
— Чем-то сильно развеселив ее, ты прильнул губами к ее шее. Она громко смеялась и делала вид, что не замечает. Но я-то отлично понимала ее, она не хотела, чтобы ты отрывался! С тех пор она только о тебе и думает.
Максим, наконец, вспомнил все. Видимо он тогда так опьянел, что ничего не помнил.
— И если ты сегодня же к ней не подойдешь, я обещаю, что лично тебя удушу! — угрожающе, поводила пальцем Катя. Она заметила, что Максим хочет что-то спросить, и оборвала его. — И уйдешь отсюда вместе с ней! Иначе, даже Ванька взбунтует против тебя!
Максим сделал из правой руки пистолет и выстрелил себе в висок, озвучив ртом. Сжал в кулаке свой, и без этого помятый, галстук, дернул еще раз вниз и, направляясь к седьмому столику, сказал:
— Пожелай мне удачи!
— Вдвойне! — ответила Катя.
По пути Максим допивал свое пиво. Он подошел, поставил бутылку на стол и, только открыл рот, как услышал:
— Оставьте меня, пожалуйста. Я хочу побыть одна.
Максим забрал бутылку, сделал шаг назад и, вспомнив угрозы Кати, открыл рот, чтобы сказать, что-то. Шагнул обратно, назад, вперед и, наконец, остановился:
— Э-э, Вы уверены?
Девушка подняла голову. Их взгляды сошлись. Максим смотрел в ее зеленые глаза несколько секунд, потом игриво подбросил брови вверх и хмельно улыбнулся. Девушка взволновалась, ее сердце забилось чаще, в груди что-то разорвалось и полилась ледяная вода. Щеки быстро разрумянились, дыхание замерло.
— Н-нет, — жарко выдохнула она.
— Тогда я присяду, — Максим сел и тоже испытал волнение. Попытался засунуть бутылку во внутренний карман пиджака, но немного облился и вынул обратно, повертелся, не зная, куда ее девать, и поставил на стол.
Девушка тихо захихикала, оглядывая Максима. Ей было знакомо это поведение, когда он выпивший. Она поставила полупустую рюмку на стол.
— Что? — Максим был в недоумении.
— У вас галстук мятый и пятно от пива, — прошелестел ее бархатистый голосок.
— А, это. Да, это пустяки. Дома все исправлю, — Максим обратил внимание на рюмку. — Что пьете?
— Виски. Хотите?
Максим чуть не захлебнулся от услышанного, а про себя уважительно отметил: крепкая девчонка! Схватил свою мокрую бутылку и ответил:
— Да, ладно, я уж пива глотну.
