– Молодец! Ты, возможно успешно, справишься. Ты всегда была такой умной.
Я сказала Чай, что хотела бы выпить. Я пробралась через комнату и практически сразу же ко мне подошла Элисон Уиллер.
– Анни. Я полагаю, ты знаешь, что я не была девушкой для отдыха.
На Элисон Уиллер было обтягивающее черное платье и желтые шпильки. Новый образ.
Я рассмеялась.
– Вы двое меня обманули.
Она наклонилась к моему уху.
– Я имела в виду, мне нравится Вин, но он на самом деле не мой тип. Ты ему гораздо больше подходишь.
– О!
– Преимущественно, да. Конкретно, мне нравится твоя подруга Скарлет. Но Троица такая скучная и католическая. Жду не дождусь колледжа. В любом случае, я просто пыталась помочь кампании Чарльза Делакруа. Эта Берта Синклер монстр.
По-крайней мере, я не коротаю деньки в Свободе.
– Она такая, Анни. Она собирается ограничить воду, а все крупные компании в ее кармане, и она позволяет им загрязнять окружающую среду и не платить налоги. Она абсолютно коррумпирована. Чарльз Делакруа не идеален, но... он хороший. – Она указала на другой конец комнаты, где Вин беседовал с пожилой женщиной. – Он это принял, да?
– Я полагаю.
Элисон заговорила о колледже, потому как ни о чем другом в мире говорить нельзя. Она подала заявление в Йель и планирует изучать политологию и экологическую инженерию. Я ощутила, как во мне поднялась жгучая ревность как к Чейн – да, что было, то было. У меня снова есть оправдание.
Я устала слушать планы моих одноклассников на следующий год и уже подумывала сходить полежать в комнате Вина, но придя туда, обнаружила ее занятой. То же самое с комнатой родителей – как вульгарно. Я сошла вниз по лестнице. Знала, что в офисе отца Вина находиться запрещено. Но а еще я знала, что Чарльза Делакруа не будет целую ночь, поэтому решилась войти. Я сняла с ручки двери золотой шнур и ввалилась внутрь.
Там я села на один из кожаных диванов. Потом сняла обувь, легла и почти уже задремала, как кто-то вошел.
– Аня Баланчина, – сказал Чарльз Делакруа. – Мы встретились снова.
Я боролась изо всех сил, чтобы приподняться.
– Сэр.
Он был одет в красный фланелевый халат и вправду оброс бородой. Такое сочетание делало его похожим на бомжа. Я решила, что он вышвырнет меня, но он не стал этого делать.
– Моя жена настояла на проведении этой проклятущей вечеринки, – сказал Чарльз Делакруа. – Теперь, когда я безработный, мое мнение весит меньше, чем мне хотелось бы. Надеюсь, это инфернальное событие продлится недолго.
– Вы смешны. Это вечеринка по поводу дня рождения. Она только на одну ночь.
-–И правда. В эти дни мелочи давят на меня больше, – признался Чарльз Делакруа. – Посмотри, в какой замечательный момент ты объявилась.
– Мне нравится ваш сын таким ,какой он есть.
– По этой причине ты ворвалась в мой офис?
– Снятие шнура – не проникновение!
– Можно и так посмотреть. Ты всегда – как бы это сказать? – гибко относилась к закону. – Я совершенно уверена, что Чарльз Делакруа дразнил меня.
Я сказала ему правду – что я устала выслушивать планы моих одноклассников.
– Как видите, я без плана, мистер Делакруа. И вам следует признать, что не без вашего участия.
Чарльз Делакруа пожал плечами.
– Такая находчивая девушка как ты? Держу пари, у тебя в рукаве один-два козыря. Месть за смерть брата. Прием бразды правления шоколадной империей от заправляющих сейчас бездарей.
Я ничего не сказала.
– Проехали. Разве я ударил по больному вопросу?
– Вы задолжали мне извинения, мистер Делакруа.
– Полагаю, да. На тебе эти месяцы сказались хуже, чем на мне. Но ты молода и оправишься. Я стар, ну или по крайней мере, среднего возраста, в такое время к людям веяния неудач цепляются надолго. И несмотря на мои происки – заметь, никогда против тебя – ты и Вин до сих пор вместе. Ты выиграла, Аня, я проиграл. Поздравляю.
Ответ прозвучал горько и безнадежно, что я ему и заявила.
– А каким же мне быть? Ты знакома с моей преемницей. Это твой рейтинг пополз вниз? Это ты была обязана смазывать колеса или из-за тебя она получила удовольствие от твоего последнего унижения?
Я признала, что колеса были смазаны хорошо.
– Вы знаете, что она о вас говорит? – поинтересовалась я.
– Только ужасные вещи, я полагаю.
– Нет. Она говорит, что ее кампания продолжала давить на историю о нас с Вином, поскольку она набила вам оскомину. Она считает, избирателей это волновало гораздо меньше вас.
Чарльз Делакруа некоторое время молчал. Он нахмурил брови, а затем вдруг рассмеялся.
– Возможно. Хороший урок поздно доходит. И все равно, где ты пропадала все эти месяцы? Как я вижу, там тебе было хорошо.
Я объяснила, что не могу сказать.
– Однажды вы это против меня используете.
– Аня Баланчина, мы с тобой всегда были откровенны друг с другом. Разве ты не знаешь, что я никто, а сейчас – когти тигра?
– Сейчас – наверное. Но у тигра помимо когтей есть и зубы, которых я не могу счесть.
– Это любезно с твоей стороны, – ответил он. – Разве ты не разозлилась на возвращение в Свободу? Или просто похоронила гнев глубоко в недрах твоего нелепого девичьего сердца, но однажды я пойду в постель, а там очутится лошадиная голова?
– Мне слишком сильно нравятся ваши жена и сын, – произнесла я. – А лист недругов у меня слишком длинный, мистер Делакруа.
Вы, конечно же, там есть, но отнюдь не на верхней строчке. Я помолчала.
– Вы знаете все: а что можете сообщить о Софии Биттер?
Чарльз Делакруа нахмурился.
– Новая жена твоего кузена Микки. – Он потряс головой. – Я думаю, немка?
– И мексиканка. – Я спросила, есть ли шанс, что она в листе подозреваемых по делу об отравлении фретоксином.
– Нет. Мы подозревали, что это произошло на уровне производства, где-то за пределами Соединенных Штатов, но я был не в состоянии выделить ресурсы для исследований за пределами Нью-Йорка, не говоря уж о загранице. К тому же твой кузен так удобно сознался, – Чарльз Делакруа закатил глаза.
– Вы знали, что это была ложь?
– Конечно, Аня. Но по ряду причин закрыть это дело стоило. Вдобавок дало мне отличный предлог удалить Якова на долгий срок. Он стрелял в моего сына, уверен, ты помнишь.
Я помнила.
– Я сентиментален, что тут скажешь? – Чарльз Делакруа налил себе выпить. Предложил и мне бокал, но я отказалась. – Итак, София Биттер. Я так понимаю, в отравлении ты винишь ее. Кажется разумным. Ее иностранные интересы вкупе с отличным выходом вашей семьи из бизнеса с ее помощью, а на тот момент и жениха.
