– Молодец! – хлопнул по колену парень, одетый в редкий на это время адидасовский спортивный костюм. – Настоящий пацан!
Этого, одетого в фирму парня я где-то видел, но не помнил его имени. В его густой шевелюре имелась проседь, сделанная скорей всего искусственно. Про себя назвал его «меченым». На вид старше всех тут присутствующих, но был явно не на первых ролях.
– Ты должен мне трёшку, – Вершина ткнул в сторону лежащего пальцем и сплюнул, – на сегодня свободен.
Победитель, потирая ушибы, отошел к кустам, а проигравший, поднявшись с земли, понуро побрел прочь. Я начал злиться. Устроил тут тотализатор с показательно-наказательными боями. Кулаки опять зачесались набить морду Вершине за всё. И за лавку, и за навязанные всем понятия…
Непременно ответит, но прежде надо с ним поговорить. Укротив свою ярость, шагнул к сидящим пацанским «авторитетам».
– Привет, Вершина, – холодно поздоровался я.
Руки никому не подал, а то действительно опоганишься, и уважать себя перестанешь.
– Это что за хрен с горы? – поинтересовался у Вершины одетый в фирму парень.
– Привет, Вяз, – вяло ответил Вершина, явно недовольный моим появлением.
– А, это тот, о котором ты толковал, – разглядывая меня, произнес «меченый». – Что-то на вид он не очень.
И скривив рот и одновременно выпятив челюсть, процедил мне:
– Слышь, Вяз, а со мной смахнешься?
Проигнорировав «меченого», я обратился к Вершине:
– Я слышал, ты с Максом краями разошелся?
– Откуда такие вести? – нахмурился тот.
– Птичка нащебетала.
«Меченый» поднялся, засучил рукава на адидасовской куртке и медленно зашел мне за спину, остановившись в двух шагах. Олег шагнул ко мне ближе.
– Я этой птичке клювик-то ещё расколочу… – сказал Вершинин, злобно ощерясь.
Разглядывая его хищное лицо, захотелось испортить эту улыбку. В этот момент неугомонный фирмач шагнул ближе, а Вершина усмехнулся, глядя мне за спину.
– Не понял, ты чё…? – И «меченый» попытался заехать мне по челюсти.
Я чуть присел, подбивая его руку и, сместившись назад, сильно ткнул локтем в солнечное сплетение. Тот охнул и свалился на траву, беззвучно разевая рот.
– Полежи спокойно, – посоветовал я «меченому» и повернулся к Вершинину, – отойдём? Разговор есть.
Мы с Олегом отошли в сторону. А Вершина с места не сдвинулся. Он посмотрел на меня, затем на севшего и потирающего грудь «меченого». Наконец медленно поднялся, расслабленной походкой подошел и сплюнул мне под ноги.
– Чё за базар?
Еле-еле сдержался, чтоб не вколотить кулак в его харю.
– Ещё раз плюнешь, – предупредил я тихо, – уроню ниже плинтуса. И базар свой фильтруй, не с «быками» говоришь.
На лице Вершины отразилась усиленная работа мозга. Он решал, как поступить – кликнуть пацанов и всем скопом уделать наглеца или все-таки поговорить, тем более ещё неизвестно, кто тут кого уделает? Я усмехнулся – даже мысли читать не надо, на лице все написано.
– Ладно, – сказал Вершина, – что за вопрос?
– Ты старшего брата Макса знаешь?
– Ну, – кивнул Вершина, – знаю.
– Кто он по жизни?
Вершинин внимательно на меня посмотрел.
– А тебе зачем?
– Надо.
– А-а-а, – протянул понятливо Вершина, – ты про то, что в спортзале было?
– Именно. – Про то, что случилось вчера у беседки, Вершине знать незачем.
Молчал он недолго. Посмотрел под ноги, собираясь плюнуть, но передумал.
– Андрон с серьёзными людьми дела имеет, – сказал он веско. – Кто ты для него? Мелкота. Не будет он делом рисковать, можешь быть спокойным. Вот Макс да, на тебя очень злой.
– Макс меня мало волнует.
– Зря, – усмехнулся Вершина.
Серьёзные люди, значит? Фарца или наркота. Похоже, прикрываясь положением отца, старший брат проворачивал темные делишки, и работа в школе была тоже прикрытием, так как в это время бездельники и тунеядцы преследовались по закону. А может, и отец в деле? Тогда мелкая месть какому-то школьнику действительно выглядит идиотским шагом. Но помня его ненависть в глазах, стоит учитывать все варианты. Что ж, тут больше делать нечего, осталась одна мелочь.
– В общем, так, Гоша, – начал я, вспомнив одно выражение, – покой ценя, покой любя, ни ты меня, ни я тебя. Пока наши дорожки не пересекаются, у нас мир. Так?
– Пока так, – процедил Вершина, – не много ли на себя берешь, Вяз?
– Достаточно, чтобы унести. – И обернулся к Олегу:
– Пошли отсюда.
Под хмурые взгляды присутствующих мы вышли с поляны. Специально прошел мимо стоящего «меченого», тот молча сделал шаг в сторону. Когда мы оказались на дороге, Савин сказал:
– Серег, а рядом с тобой становится опасно, – Олег потер челюсть, – но интересно. Глянь, у меня фонарей нет?
– Нет, – я осмотрел его физиономию, – а что?
– Просто если рожа кособокая, то на дискотеку я не пойду.
– Ровная она у тебя, – усмехнулся я, – ровная.
– Ну да, подровняли, ничего не скажешь.
Времени у нас достаточно. Сейчас только четыре часа дня, а дискотека начнется вечером в семь. И пропускать её я не собирался. Ведь она, можно сказать, первая в этой новой жизни.
С Олегом я расстался у подъезда. Пробегая мимо лавок, поздоровался с дедом Косеном. Поднимаясь по лестнице, вспомнил «поганую» и разозлился. Самого бы Вершину на ту лавку усадить. И попробовал бы кто плюнуть в ветерана, голову сразу тому свернул.
Перед дверью остановился и попытался успокоиться. Не стоит таким на глаза родителям попадаться, придется объяснять причину моего раздражения. Но никого дома не было, и слава богу. Подошел к зеркалу. М-да, сейчас и без фотографии видно – не глаза, а лазеры какие-то, даже перекрестие прицела в них померещилось. Кажется, увижу сейчас кого-нибудь из раздражающей меня «братии», одним взглядом убью. Взял полотенце и пошел в ванную. Душ принес облегчение. Злость ушла. Надеюсь, с моим взглядом тоже всё в порядке, а то на дискотеке в такт цветомузыке подсвечивать глазами буду, пугая народ. Кстати, что надеть? В шкафу отыскал джинсовый костюм, привезенный отцом из загранкомандировки. Помнится, его я надевал редко, только когда куда-нибудь с родителями ездил, но гулять в нем не ходил. Местные хулиганы хорошие вещи снимать побаивались, но могли их испортить. Содрать лейбл, например, иногда вместе с куском ткани, но сейчас я сам могу кому-нибудь что-нибудь оторвать…
Нет, с этим надо что-то делать – опять заводиться начал. Если увижу кого-нибудь из той компании на дискотеке, точно морду набью. Отсчитал до десяти, успокаиваясь, сел за стол, перевернул лист с записанной песней и взял ручку. Пока есть немного времени, подумаю – что дальше делать? Надо составить план на дальнейшую жизнь. Разобьём его на две части – максимум и минимум. План-максимум – как я могу использовать свои знания о будущих событиях, и план-минимум – решение моих насущных проблем. Задумался – а что там у нас должно случиться в ближайшем времени?
