У Лии почему-то пробежали мурашки по спине. Ни автора стихов, ни имени молодого человека она так и не узнала, но эпизод крепко засел в ее памяти.
Следователь имел несчастный вид. Видно было, что ему тяжело говорить и еще тяжелее думать, что огромная головная боль по-хозяйски развалилась в его голове и заняла там практически все место. Он был весь какой-то серый, охрипший и тарабанил по клавишам клавиатуры так, как будто не записывал показания, а в отчаянии посылал последний сигнал «SOS» с тонущего судна. В принципе, так оно и было.
Лия довольно подробно рассказала ему о мероприятии «Танит-Групп». Дрожжин слушал без особого интереса, это был не первый его свидетель и все они рассказывали примерно одно и тоже. Сначала ничего необычного не происходило, а потом организаторы мероприятия, словно сговорившись с правонарушителями, предусмотрительно выключили освещение, так что никто ничего толком не увидел. Но когда свидетельница дошла до описания того, как она покидала здание, Дрожжин очнулся.
– Почему вы решили покидать здание через черный ход?
– Возле главного входа была давка.
– Кто-нибудь еще помимо вас и вашего друга-нефтяника воспользовался черным ходом?
– Не знаю. Я не видела.
– Возможно, вы кого-нибудь встретили по пути? Видели или слышали как кто-то бежит впереди вас?
– Нет.
Дрожжин некоторое время мученически смотрел на Лию, пытаясь совладать с головной болью, потом встал и налил себе очень крепкого чаю. Лие тоже хотелось пить, но мысль о том, что этот тип, у которого дрожали кисти и пальцы наверняка воняли табаком, этими самыми руками подаст ей стакан или чашку, была ей неприятна и она промолчала.
– Вы передавали проектную документацию кому-нибудь, кто непосредственно не участвовал в проекте?
– Нет.
– Может быть, кто-то интересовался? Просил показать план здания, например?
– Вроде бы нет.
– Может, хвастались перед кем-то? Перед кем-то из коллег?
– Нет. Это не в моих привычках.
– Но ведь вы какую-то часть времени работали дома?
– Да. У меня дома небольшой рабочий кабинет.
– Вы живете одна или с кем-то?
– Одна.
– У вас наверняка бывают гости. Вы показываете им свой рабочий кабинет?
– Иногда. У меня очень необычная квартира.
– Кто бывал у вас в последнее время, во время заключительного этапа работы над проектом?
Лия по-новому посмотрела на свою профессию. Если верить легендам, в древности, после окончания строительства выдающегося здания, зодчих иногда ослепляли или казнили, чтобы они не могли построить для тирана-конкурента ничего подобного или превосходящего по красоте и величию. Но чтобы работой архитектора могли заинтересоваться в своих корыстных целях террористы, такое Лия даже представить себе не могла. Тем более ей не приходило в голову, что террорист может быть настолько обаятельным и хитрым, что, в конце концов, она сама пригласит его в свою квартиру и покажет, где лежит то, что он ищет…
– Чем занимается ваш странный знакомый Андрей?
– Кажется, он кибернетик. И еще фотограф.
– Но он где-то работает?
Этого Лия не знала. Она вообще мало знала об Андрее. Предположение, что, возможно, Андрей окончательно пропал вовсе не случайно, что ему просто больше ничего от нее не нужно, заставила Лию внутренне содрогнуться. Она лихорадочно прокручивала в голове события последнего времени – все как будто складывалось одно к одному. Квартира! – нашелся один из внутренних голосов. Разве террорист станет вести жертву в свою квартиру? Лия тут же озвучила эту мысль вслух:
– Я была у него в квартире. У него на стенах развешаны его авторские снимки. Я сейчас дам вам адрес.
И она тут же поняла, насколько это наивно. Мало ли, что за квартира… Неужели же с самого начала, с самого первого момента все было рассчитано?! Неужели все это было ненастоящим, театром, фарсом, устроенным только для того, чтобы раздобыть план здания?! Но ведь это чудовищно, такого просто не может быть! – металась раненая мысль в Лииной голове.
Но чем больше что-то внутри Лии сопротивлялось, тем крепче становилась ее уверенность. Не зря она не помнит даже, через кого они познакомились тогда, на Дне архитектора. Не зря он все время как будто держал ее на расстоянии. Не зря он казался ей таким холодным. И неспроста он ни с кем ее не знакомил: ни с отцом, ни с друзьями. Не показывал никаких фотографий. И когда она предложила вместе слетать к подруге в Германию на несколько дней, он отказался – мол, некогда, дел по горло. Естественно – ведь это билеты, документы, паспорта…
Лия возвращалась домой из Таганского отделения следственного комитета совсем в ином настроении, чем шла туда. Сейчас Андрей скрывается, но он не должен уйти далеко. Завтрашняя дача показаний в ФСБ больше не пугала ее, наоборот, она ощущала прилив сил, что-то вроде злой, мстительной радости, когда о ней вспоминала. Она мало знала об Андрее. Но она решила тщательно вспомнить все самые мельчайшие подробности, не упустить ни одной мелочи – вдруг одно из ее воспоминаний потенциально может помочь следствию.
«Чертов психопат… ты еще увидишь! Ты еще за все заплатишь! – задыхаясь от обиды, унижения и злости думала она, – не зря говорили, что все несогласные, революционеры, террористы – больные, моральные уроды, конченые психи, которым место в клетках. Ничего-ничего, они свое дело знают, они тебя достанут…».
Лия мало знала об Андрее, но, как оказалось, и то, что она якобы знала, в основном было липой. Номер телефона, с которого он ей звонил, ни на кого не был зарегистрирован, видимо, его купили у торговца коробками с номерами в какой-нибудь пригородной электричке. Местоположение сим-карты определить не удалось – возможно, ее сломали или смыли в канализацию. С якобы андреевой квартирой всё оказалось ещё банальнее. Она принадлежала молодому парню – дизайнеру. Он объяснил Дрожжину, что когда переехал за город, сдал квартиру очаровательной девушке Анне. Чтобы избежать лишней волокиты, никакого договора он с ней не заключал, а поскольку она была очень хорошенькой хрупкой блондинкой с трогательными кудряшками и они так прекрасно общались во время просмотра, то ему даже не пришло в голову спросить у нее документы. Она жила в квартире несколько месяцев, деньги исправно клала ему на счет, а недавно съехала. Фотографии, которые висели в квартире, подарил ему друг – молодой, но довольно известный питерский фотограф Борис Смолов.
***
…Я приехал на встречу с девушкой из Танит-Групп намного раньше назначенного времени, и потому, не спеша поднимаясь на улицу из подземного перехода, я озирался и разглядывал прохожих.
