–– Все же вы не люди или весьма странные люди, –– заметила она, когда Рэй соизволил вспомнить о ней и сел за столик.
–– Так люди или нет? –– посверлил ее взглядом парень и, вглядываясь в край столешницы, отбарабанил по ней пальцами. –– Спешу огорчить, манной каши нет, как и всего остального из ваших любимых блюд.
–– А мне уже все равно, закажи что хочешь, –– махнула рукой Алена, косясь на флэтонцев. Те осматривали ее, что-то гортанно бросали кэн, кланялись ему, то, прикладывая ладонь с сомкнутыми пальцами к груди, то просто взмахивая, и выходили. Минут за пять столовая потеряла большую часть посетителей.
–– Кто ты такой? –– с подозрением уставилась на Рэя Ворковская, озадаченная поведением мужчин.
–– Флэтонец.
К столику подплыло два подноса с пищей.
Алена посмотрела на дымящиеся гарниры, странное приспособление: две чайные ложечки для кукол Барби, прикрученные друг к другу, на манер ножниц, и совсем растерялась.
Рэй начал есть, поглядывая на девушку, а та смотрела, как он это делает, пытаясь понять систему работы ложкой, и, наконец, тоже приступила к трапезе. Минут пять прошло в молчании.
––И все-таки, кто ты такой? На кэн ты не тянешь. Сержант, которому кланяются…это что-то слишком уж ‘чудесатое’.
Парень молчал, только посмотрел на нее, как обычно –– не поймешь как.
–– ‘Монна Лиза Дель Джоконда’! –– фыркнула Алена. –– У тебя отец не китаец, у тебя отец - сфинкс.
И добавила мысленно - ‘А мамаша- гарпия!’ Парень молчал, только предостерегающе прищурился.
–– Стоп, я поняла! Ты ящер, идолопоклонник, воспитанный в стиле каннибализма, дикий и…
–– Алена, я такой же ‘ящер’, как и ты, но более разумный и вменяемый. Я просил тебя много раз следить за речью, я просил не по-русски?
–– Все, гран-пардон и пять расшаркиваний за досадную эпентезу! –– развела руками девушка.
–– Сублиматический перформанс, –– спокойно кинул парень, орудуя своей ложечкой.
–– Что?
–– Так. Будем кушать или развивать данную тему?
–– Развивать. Я хочу знать, с кем меня свела судьба. Скоро ты испаришься из моей жизни, вот мне и не терпется понять вашу личность, мессир.
Рэйсли насмешливо глянул на нее и отложил прибор:
–– Хочешь знать, что я из себя представляю? По пунктам?
–– Списком, пожалуйста!
–– Хорошо. Я самодостаточная и весьма перспективная личность с высоким интеллектом, огромным физическим и духовным потенциалом. Я лабилен, вменяем, уравновешен, внимателен, ответственен, энергичен, смел, бесстрашен, дальновиден, терпелив и бесстрастен, решителен, обладаю устойчивой психикой и рациональным складом мышления. Также надежен и верен, имею разносторонние интересы и знания.
–– Ага? –– скорчила ехидную рожицу девушка: ’ Я бы еще добавила: грубиян, хам, садист, психопат, дикарь, сластолюбец; невменяем, властен, вспыльчив, агрессивен, бестактен, бессердечен, лицемерен и самолюбив. Перечислять можно до бесконечности’. –– Не человек, а брильянтовый набор для новобрачной, мечта любой домохозяйки. А отрицательных качеств мы не имеем? Их в момент закладки ДНК стерилизовали, ага?
–– Отчего? Я человек и имею отрицательные качества, как любой другой. Правда, у меня их немного и я не могу отнести их к разделу именно отрицательных качеств, скорее, к досадным нюансам характера.
–– Кто бы сомневался? А можно конкретней?
–– Я гипертрофированный собственник, Алена, и властолюбец.
–– И все?
Парень подумал и развел руками:
–– Да.
–– ‘Идеал’! Вам бы белый катафалк…, пардон - кадиллак и в Голливуд, супергероев играть! –– желчно заметила девушка. –– Что ж, ты такой весь положительный и умный, в язычество веришь?
–– Одно другому не мешает. Видишь ли, тут не имеет значения, во что веришь, важны цель и итог. Религия…Боги –– это эгрегоры, которые накапливают резерв огромной энергии, чтоб вернуть сторицей нуждающимся. Это, по сути, банковская система. Чтоб банк выжил и поднялся, ему нужны вкладчики. Так же и здесь: чем больше вкладываешь, тем больше получаешь, а с тобой и твой бог. Кровь намного ускоряет данный процесс и поддерживает эгрэгор тысячелетиями, даже после того, как богов забывают. И потом, –– Рэй прищурился. –– С теми богами, что стоят на крови, не пошутишь, как с вашим Христом.
–– В смысле? –– нахмурилась Алена.
–– В прямом. Ваш Христос милосерден. Он человеколюбец, страдал за вас, а вы его предаете,…чтоб он снова вас простил, а вы снова предали. И так до бесконечности. Вы не чтите его заповеди и можете легко нарушить определенные каноны этой веры, потом покаяться, и вы чисты и безгрешны. Человек так устроен: просит любви, пользуется и предает. Кто его любит, того он бьет. А теперь давай посмотрим на …Кали. Индийская богиня, которой приносят жертвы. И человеческие тоже. Ее не предадут. Побоятся. Потому, что она прощать не умеет, а вот наказывает за каждую оплошность. Там еретиков нет. Даже, если ты верен Будде, Кали ты оскорбить и потревожить не посмеешь. И никто, заметь, из ее сподвижников даже мысли не допустит богохульствовать на эту тему или нарушить ее волю. Страх у вас рождает уважение.
–– А у вас нет?
–– Мы не знаем страха. Мы стремимся к цели. И если проще ее достигнуть, идя через кьет, значит, так тому и быть.
–– Цель оправдывает средства? Так? Интересно, какая цель у тебя? Ради чего ты готов лизать кровь?
–– Я уже все получил.
–– Можно узнать поконкретней : что? Пиитет?
–– Я получил тебя.
Алена непонимающе уставилась на него: ее начал раздражать разговор, как и невозмутимость кэн.
–– Хочу заметить, что через 15 дней, к моей несказанной радости, мы друг друга больше не увидим. Вопрос: стоило ли пить кровь, чтоб трахнуть в полете земную девчонку?!
Рэйсли рассмеялся.
–– До чего же ты наивна, –– качнул он головой и поддался к ней, навалившись локтями на столешницу. –– Я не пил кровь и пить не собираюсь.
–– Тогда, что же ты делал? Смотрел, как пьют другие?
–– Мы не пьем кровь.
–– Но ты же… твой Модраш стоит на крови? Значит, вы приносите жертвы? –– дошло до Алены, и она похолодела, всматриваясь в симпатичное лицо кэн.
–– Да, –– с абсолютным спокойствием заявил он.
–– И много? –– осторожно спросила она, еще на что-то надеясь. Тот просто пожал плечами.
–– Это сколько? Тысяча? Миллион? Два? –– ей вспомнился разговор с Элланом, и к горлу подступила тошнота. –– Боже мой! Ты …приносил жертвы, убивал! Ты убийца!
Рэй со скучающим видом смотрел на нее и словно не слышал обвинений:
–– Ты покушала? Пойдем?
