Я на всякий случай огляделся в поисках семьи, взявшей лодку чуть раньше меня, и обнаружил их прямо возле камышей. Они спокойно двигались вдоль берега. Ну и правильно: чего им на середину-то плыть? Это я — великий авантюрист.
Я налёг на вёсла и стал считать гребки. Двадцать, сорок, пятьдесят… развернуться? Ну нет, буду грести ещё. Хочу увидеть берег прямо возле носа лодки. Семьдесят, восемьдесят, восемьдесят четы…
Наверное, я слишком сильно разогнался, поэтому неожиданное препятствие резко тормознуло лодку и заставило меня податься назад. Я чуть не свалился со скамьи, не удержал вёсла, и лодку стало заносить. Я оглянулся, чтобы посмотреть, что это за плавучий негодяй — и обмер.
Я врезался в камень. Он был наполовину погружён в воду и основанием упирался в песчаный берег острова.
Теперь всё ясно, мрачно подумал я. У меня глюки. Разве плавучий остров способен на такую скорость? Или это я способен? Это вариант, ведь резервы своего организма я и сам толком не знаю. Может быть, я разогнался почти до скорости звука… нет, противоположный берег не так далеко. Можно даже увидеть будку старичка. Интересно, он видит меня и этот остров? И если видит, то почему не смотрит во все глаза и не машет руками? Ведь только что его здесь не было!
Я подождал, пока развернувшаяся лодка сядет на мель, снял шлёпанцы и ступил в воду. Судёнышко вытащил на берег, чтобы его не унесло водой, закинул за плечи рюкзак, обулся и отправился на поиски справедливости.
Берег был песчаным, но дальше следовали довольно высокие кусты, за которыми просматривались густые кроны деревьев. Наверное, там лиственный лес. И в нём кроется…
Тут я резко остановился. Нет, догадка, конечно, несколько бредовая, но… а вдруг тут ольто? Это их остров! И здесь… здесь…
Нет, всё равно объяснение такому быстрому движению это не даёт. Что, ольто не люди, что ли? Нет, не исключено, конечно, но разве они необычней меня? Я почти ничему не удивлялся, зная, что я сам — наиболее удивительное явление. Хотя ольто, я полагаю, тоже непросты. Эх, приятно иногда помечтать: а вдруг я родился ольто, поэтому такой странный, а никто этого не признал?... Но это так, мечты. Мне и в себе хорошо.
Я шагал по зелёной траве (как будто сейчас лето или по крайней мере поздняя весна. Даже на другом берегу такой травы нет) и перебирал всякие мысли, представлял, как встречу человека и что у него спрошу, прогонял варианты дружеского соглашения и весёлой потасовки. Так задумался, что даже не заметил, как вышел к другой стороне острова. Сначала увидел воду, потом дерево недалеко от неё, отметил, что здесь нет кустов. И только после этого всё же увидел человека.
Наверное, это всё-таки проект. Иначе зачем человеку одеваться в костюм? Кстати, интересный костюм. Парень сидит на корне дерева ко мне боком, и я вижу чёрный плащ, спадающий до земли, колено в тёмной, отливающей фиолетовым штанине и высоких тёмно-синих сапогах, перехваченных фиолетовыми полосами посветлее. Уже два вывода: ему не жарко и он не кауру. Опирается на палку, смотрит в траву с лёгкой полуулыбкой. Я рассматривал его и медленно приближался. Отметил, что у него синие волосы, а палка очень странная, наверное, механизм какой-то, спиральки с разных концов… ничего подобного раньше не видел.
Парень повернулся, когда я приблизился шагов на десять, и посмотрел на меня синими глазами. Это окончательно уверило меня в том, что остров непростой. Нет, вы не поняли: глаза были не просто синими: они были синими полностью, вплоть до белка. И только вертикальный зрачок сверкал белым.
— Да, неплохо, — сказал парень, будто оценивал меня. Я не знал, что сказать. Я был удивлён. Он говорил таким спокойным голосом, как будто мы с ним продолжали недавно прерванный разговор. Да и голос его меня поразил: тихий и даже немного робкий, но при этом не жалкий, а какой-то обволакивающий, наверное, было бы слышно, даже если бы я остался на том берегу. И очень мягкий, словно он старается ни одним звуком меня не обидеть.
— Что именно? — на всякий случай поинтересовался я, кося глазом на свою одежду. Может, он думает, что я тоже на маскарад? Так мне тогда с ним вообще не сравниться: пляжные шорты в цветочек, жёлтая рубашка, рюкзак за спиной.
— Всё. Отлично получилось, — улыбнулся парень и вернулся к созерцанию травы. Это было уж совсем непонятно.
— Нет, я не на карнавал, — возразил я. — Я хотел бы узнать, где нахожусь.
Парень поднял глаза. Какое-то странное чувство, как будто смотришь в вечность и прикрытую ложной улыбкой боль. Может, это эффект линз?
— Пойди, покажи другим, мне понравился, — сказал он. Я недоумевающе помотал головой. Кто ему понравился? Мой костюм? Ладно, но тогда кому мне его показать? Осмотрелся, убедился, что никого, кроме меня и этого странного человека, на поляне нет. Выходит, люди где-то в другом месте.
— Кому показать? — тупо спросил я.
— Акару. Хоть развеселишь.
Отлично. Акару. Это, считающееся костюмом (а может, на острове в быту ходить в плащах, а шорты и рубашка вызывают удивление?), нужно показать Акару. Кто это такой?
— А где он?
— Мелизáр, ты просто чудо, — парень говорил, почти не меняя тона. Спокойно, мягко, но без всякой восклицательной интонации. Как будто был неживой. — На камнях сидит, кидает их в воду.
— Так я пойду, поищу? — я получил утвердительный кивок и прошёл мимо загадочного парня прямо к воде. И как только вышел из-за деревьев, тотчас же увидел недалеко справа россыпь валунов. На одном из них восседал ещё один парень и кидал в воду мелкие камешки. Я решительно направился к нему.
Он заметил моё приближение сразу, повернул голову, но тут же отвернулся опять. Так, похоже, меня здесь не воспринимают всерьёз. Может, сделать что-нибудь нестандартное? Ладно, сначала поговорю с этим Акаром, может, он скажет что-нибудь дельное.
Акáр явно был из той же оперы, что и синеглазый. Красный короткий плащ, больше похожий на деталь костюма, красные штаны, жёлтые сапоги с зазубринами. Волосы жёлто-оранжевые и какие-то неестественные, словно это парик. В соседнем камне наискосок торчал меч с оранжевой рукоятью. Когда я приблизился, обнаружил, что гарда рукояти поперёк разделена на две половинки, на границе которых находятся зазубрины, похожие на те, что на сапогах. А между ними — воздух. Я засмотрелся на меч, гадая, как рукоять может держаться, но потом встряхнул мысли и обратился к парню.
— Здравствуйте, Акар.
Он обернулся. Ну, во всяком случае, в его глазах был белок. Но они были неестественно красные, с чёрным вертикальным зрачком. Возможно, маскарад называется «Вертикальный зрачок»? Тогда я не подхожу.
