очередь развед диверсионным группам. И для отвлечения внимания противника, а так же для охраны космического пространства планеты от новых кораблей, отправил бы туда на постоянное дежурство какую-нибудь свободную эскадру. К примеру, Десятую, которая на прошлой неделе как раз была снабжена наземными машинами нового поколения.
Адмирала бесило в Лаккомо всё. Начиная от его безупречно выглаженного серого мундира, заканчивая нестареющей рожей, которая в последние месяцы словно бы, наоборот, помолодела. Бесило Корлина Андара и то, что этот всего лишь генерал позволял себе высказываться в подобном духе и давать советы. И, наконец, до коликов адмирала бесило то, что советы он слышал хорошие, к которым, с большой долей вероятности, он прислушается. И ради этих советов он сам шел на поводу проблемного торийца, который достался ему как бестолковое наследство. Андар даже несколько раз думал о том, как бы избавиться от вице-короля в своих подчиненных, но бюрократический аппарат Федерации не находил ему места и применения! Понизить в должности торийца было не за что, повышать некуда, а его рапорт об отказе принимать вице-адмиральский и адмиральский пост уже тридцать лет хранился в архиве. Якобы кабинетные обязанности верховного поста не подходят ему, привыкшему сражаться и решать скоротечные боевые задачи. С тех пор это точное, но мелочно обидное высказывание стало своеобразным летучим выражением в среде всего космического командирского состава. Которые с тех пор оправданно держались за свои младшие должности и утвердились во мнении, что позолоченные значки в ОКФ хороши только для поседевших старперов.
Больше поднять моду на генеральский пост в те годы было просто невозможно. С тех пор каждое явление вице-журавля в Адмиралтейство вызывало у младшего офицерского состава нездоровый ажиотах, который на волне последних событий, стычек и побед поднялся вновь. Кто-то с Лаккомо откровенно негодовал за холодность, кто-то терпел и по-тупому завидовал славе, молодости, даже богатству, а кто-то с жадностью ждал от него очередного фразы, которую можно разобрать на цитаты.
Так и выходило, что избавиться от проблемного торийца в ОКФ можно было только отстранив от федеральского флота, рискуя получить вольно разгуливающую по космосу шестикилометровую вооруженную частную яхту. Или избавиться от общения с торийцем путем собственной отставки. На что адмирал пока не готов был пойти.
Вот и тогда в разговоре, помассировав виски, адмирал очередной раз смирился с Лаккомо и его доводами и тихо ответил:
- Теперь хоть будет что ответить Канцлеру…
Лаккомо это никак не прокомментировал, терпеливо сидя в позе отличника с идеальной осанкой. Как всегда.
Адмирал прищурился, остро смотря на своего ровесника, пытаясь углядеть в фиолетовых глазах хоть намек на иронию. Но Аллиет-Лэ не издевался над цинтеррианцем, не смеялся над его ситуацией в душе, а просто молча ждал, что от него может потребоваться.
В такие моменты он до безобразия выглядел идеальным. И это вымораживало адмирала, который привык видеть какие угодно лица в своей среде, но только не равнодушные. У всех генералов хоть что-то крылось за душой. Кто-то воротил нос от его цинтеррианского происхождения, кто-то презрительно негодовал от сослуживца. Другие просто гнались за славой или демонстративно показывали, как устали от бюрократической волокиты и болтологии. Словом, все они выглядели нормальными людьми со своими тайными проблемами.
А этот же не выглядел никак.
- Что ж, генерал Сан-Вэйв, - Андар решил, что на этом разговор исчерпан. – В таком случае вы свободны. Но я позабочусь о том, чтобы под вашим командованием появились группы специального назначения. Для предотвращения впредь таких случаев.
Лаккомо, к удивлению адмирала, не возразил от пополнения, кивнул, но внес дополнение.
- Если у меня есть выбор, предпочту пополнить боевой состав за счет машин.
Адмирал удивленно вздернул бровь.
- Проясните, - требовательно попросил Андар.
- Конечно, адмирал. Все просто, - словно даже скучающим тоном отметил Лаккомо. – Машины непредвзяты. В отличие от людей, которые в нынешнем обостренном состоянии звездной системы могут быть брошены на бой против своих друзей, сородичей или родственников. Насколько мне известно, процент переселенцев между метрополией и колониями велик. А где силам ОКФ придется действовать в следующий раз – нам не угадать. Поэтому, по возможности, чтобы избежать разногласий и негодований внутри служебного состава эскадры, я бы выбрал машины для непосредственных контактных боев с силами будущих сепаратистов.
- Сепаратистов? – даже уточнил адмирал.
- Думаю, после того как Цинтерра откажется идти на компромисс с Флайтоном, к жителям колонии, с большой долей вероятности, можно будет применить этот термин.
Адмирал долго, не мигая, смотрел на собеседника, но так и не смог ничего углядеть за равнодушием торийца. Как будто его вообще не волновало все, что творится между сторонами Федерации. Как и его близнеца, который поддерживал в Сенате нейтралитет, но проголосовав за подъем налогов, вроде как занял позицию на стороне метрополии.
- А у вас, генерал, уже случались в эскадре подобные конфликты? – решил уточнить Андар.
На что Лаккомо не моргнув глазом ответил.
- Они всегда были, Адмирал. Но я не довожу единичные разногласия и конфронтации личного состава до трибунала, - и после короткой, но тяжелой паузы он выразительно добавил. - В конце концов, люди не виноваты, что адмиралтейство приписывает их под командование «желтолицому торийцу».
Адмирал не сдержался, кашлянул и прочистил горло. Это была еще одна причина, по которой он хотел избавиться от Лаккомо с его пафосным кораблем во флоте, но не мог.
А вице-король задумчиво скосил взгляд вверх и вправо, словно задумавшись на будущее, что эскадра из машин вместо людей может быть очень даже заманчивой идеей.
Андар мысленно сплюнул. Пронырливость его бесила во всех без исключения.
- Будут вам машины, - с отмашкой сказал
