— Вот здесь я и жила… — комментирую, когда входим в высокую арку двора. Мих как-то странно косится на меня, но ничего не говорит.
Проходим в мою комнату, где он сразу прилипает ко шкафам с книгами, а я включаю комм. Звонков не было. Что ж — набираю сама.
— Пап, привет. Ты просил Миха в гости позвать. Так он позвался.
— Не прошло и полгода… Когда придете?
— Да мы здесь уже. Сидим у меня в комнате.
— Погоди, — забеспокоился он. — Вы на каком пароме? Вечерние же еще не пришли.
Ха. Точно, следит. А вот не надо ему знать про катер Лавинии. Пусть думает, что на утреннем нас прошляпили, и отвлечь его от этих размышлений.
— Пап, так мы не сейчас приехали. Просто, пока оформляли браслет, были заняты. Как освободились, сразу пришли.
— Какой браслет, дочка? Не понял.
— Ну как — какой? Ты не выспался, что ли? Золотой браслет, естественно. Мой. А какой еще может быть?
— Э-э… Так у тебя… будет ребенок?
— Ну да! — «Включаю блондинку». — Ты все спрашивал, надела ли я на Миха браслет. Я решила, вы с мамой о внуках мечтаете. Так вот — вам подарок.
— Гм… — в трубке что-то вроде нервного смеха, — подарок. Ладно, у меня тут дела срочные по работе появились, но скоро приеду. И маме позвоню. Так что ждите нас.
Мих тем временем нашел в шкафу между книг мой девичий дневничок. Взглядом спрашивает разрешения, я киваю. Чего уж теперь болтаться на границе доверия и недоверия. Тем более назад пути все равно нет. Устраиваюсь рядом на диване и кладу голову ему на колени. Мих удивленно поднимает бровь.
— И что мы будем делать дальше?
— Жить. И получается, что вместе.
Мих одной рукой осторожно гладит мои волосы. Приятно, спокойно, и я вдруг чувствую себя уютно и уместно. Совсем не такой трепет и напряженное ожидание, предвкушение даже, которое вызывают прикосновения Багира. А тут — уверенно, мирно, бестревожно. И еще я впервые подумала о ситуации не со стороны браслета, а со стороны ребенка. Я пообещала отдать его на воспитание Рафе с Михом, но, кажется, он мне самой уже дорог. И я всегда буду рядом с ними. Узелок судеб затягивается все туже; уже не расплести. А значит, что?
— Мих! А давай скажем клятву?
— Прямо сейчас? А твои родители не помешают?
— Не должны еще прийти. Но если и застанут — какая разница?
— Давай, — улыбается.
Встаю, раздеваюсь. Мих тоже, аккуратно складывая одежду. Я осознаю, что тоже развешиваю блузку на спинке кресла. Никакого раскиданного по комнате белья. Спокойно, быстро, четко. Может быть, в этом несколько не хватает эмоций, но спокойное доверие тоже стоит многого. Особенно, когда знаешь, что где-то есть Багир, и трепет, и все остальное. Мих, сидя на краешке дивана, протягивает руки мне навстречу. Улыбаюсь, целую, устраиваемся поудобнее. Глаза в глаза. Встречаясь с Михом губами, руками, телами, думаю, что он сейчас со мной всегда и останется во мне, пока не родится ребенок. Прижимаюсь плотнее:
— Пора.
— Да.
— «Аре ле тоу…»
Шепот губ, плавные движения, почему-то шелест морских волн в ушах. Нарастающий темп. Последние слова клятвы почти выкрикиваю, заглушая шепот Миха.
— «… шеро до-о-о!»
— А-ах, хорошо, — прижимаюсь щекой к его щеке.
— М-гм, — он немножко помолчал и заметил: — Ты будто сосредоточилась на будущем ребенке. Но ведь не можешь еще его чувствовать?
— Теоретически да. Но правда сосредоточилась. Как ты узнал?
— Не знаю. Почувствовал как-то…
— Клятва?
— Может быть, хотя я твоих мыслей не слышу. Но вот сейчас ты слегка беспокоишься…
— Багир!
— Да, Бри?
— Я с Михом клятву сказала. И вообще — он хоро-о-оший!
Тепло, свет, ласковая улыбка в ответ:
— Ты тоже хорошая. Не стану вам мешать.
— Подожди. Я хочу знать, что-то получилось с клятвой?
— А что могло получиться? Вы же не кошраты.
— Но Мих как-то угадывает, о чем я думаю. А я его мыслей не слышу.
— Просто угадывает, по выражению лица?.. Я не смогу проверить, дуату надо. Сейчас скажу Рафе, посмотрит со стороны Миха.
Голос и ощущение Багира исчезают. А я смотрю, как меняются глаза Миха. Он сильнее сжимает меня в обьятиях, а потом, высунув язык, проводит влажную полоску по моей щеке.
— Рафа?
— Да. Я рада — еще одно слияние! Верила, что людям тоже доступно.
— Слияние? Но я не слышу мыслей Миха.
— Ну и что? Это сента. Ладно, ухожу.
В прихожей щелкает замок. Наверное, мама, папа еще не успел бы добраться с острова.
— Быстро одеваемся? — Мих слегка встревожен.
— Нет, пусть видит, — наклоняюсь вперед и пристраиваю голову у него на плече, не сводя глаз с двери. Там появляется мама, запыхавшаяся и с растрепанной прической.
— Ого. Ну вы даете! Пойду на кухню, подходите… когда закончите.
Мы еще повалялись немного, «когда закончили». Потом я потерлась щекой о Миха, успокаивая его страхи, встала и начала одеваться.
Чаепитие вечером прошло в разговорах ни о чем. Даже удивительно: родители не поднимали ни одной серьезной темы, как будто нет ничего важнее ухода за цветочками в моей комнате да программ приготовления всякой вкусности в духовке-автомате. Позже, сообщив, что остаемся до утра, закрылись в моей комнате и улеглись спать. Мих читал книжку по истории древней литературы, а я, уткнувшись ему в плечо, быстро уснула.
Встали поздно: родителей уже не было дома. И, пока я грела чай к завтраку, Багир сообщил, что ему принесли подписанные бумаги о регистрации совместного предприятия.
— О, кто к нам припожаловал! Ну заходите, молодой человек, заходите. Чем порадуете? — Татьяныч, как всегда, делал вид, что абсолютно безразличен к происходящему. Но веко дергается — нервничает. И действительно не ждал. Чему тут удивляться…
— Диплом принес.
— Только что, за три дня до защиты? Почему не заходил раньше?
— Не хотел мозолить глаза на кафедре. Вы же понимаете…
— Гм. Ладно. Показывай.
Передаю ему карточку с файлом, и Татьяныч сразу прилип к экрану.
— Так, «сухой душ», значит? А почему мы раньше ни о чем подобном не слышали?
— Раньше эти установки в руки людей не попадали.
— А тебе, стало быть, попали? Ну-ка, кто тут руководитель практики? Роман, из посольских. Интересно. Отзыв… отличный отзыв. И как этот «сухой душ» работает?
— Смотрите вторую главу и дальше, там устройство и описание работы.
— Михаил, откуда вы взяли эти схемы подключения с переходниками на местную электросеть?
