— Но дело в том, что остров НЕВОЗМОЖНО увидеть, — спокойно сказал Гуарекан. По его трёхцветным глазам было понятно, что он тоже ничего не понимает. — Точно так же, как ты не можешь увидеть воздух. И попасть на него тоже нельзя. Исключение составляем только мы пятеро, Братья, — да-да, он так и сказал, Братья, с большим почтением.
— Раньше мы могли уйти, — голосом, напоминающим рыхлую землю, добавил парень в чёрном плаще. Он задумчиво глядел на траву, крепко сжимая свою странную, упёртую в землю палку. — Когда в нас верили. Верили почти все. Мы часто выходили — посмотреть, помочь людям… но потом что-то случилось. Мы стали частью мифа, вымыслом, нас оттесняли. Мы могли попасть только в редкие уголки мира, где нас всё ещё ждут. Но позже… люди…
Парень покачал головой и опустил её, синие волосы упали на глаза. Черноволосый с сочувствием глянул на Брата и положил руку ему на плечо, Акар покосился с недовольством, а парень в синем каменным голосом продолжал.
— Люди испортили всё, что могли. Сейчас мы ещё живы лишь благодаря единицам и ольто. Лишь они могут видеть нас такими, какими видишь сейчас ты. Только туда, в единственное место на земле, мы можем приходить. Тем, кто верит, являемся во снах. Но ты…
Мои глаза, наверное, были очень большими в тот момент, мне даже показалось, что зелёный блеск отражается в чёрных очах говорящего. Но это вряд ли был цвет моих глаз, ведь остров и так был полон зелени.
— Верят… верят во что? — спросил я, почти понимая, о чём речь.
— В нас, — ответил Гуарекан. — Сейчас встретиться с нами может лишь тот, кто истинно верит. Но только во сне. Таких сейчас очень мало.
— И ольто, — тупо сказал я.
— Да, они общаются с нами. Это — единственные люди, которых мы видели за последние пару сотен лет.
— Ага, — я всё ещё невидящим взглядом смотрел в центр круга, который мы образовывали, напоминая, наверное, печального парня с палкой. — А если я смог явиться на остров, то я, значит, верю…
— Ты, выходит, веришь больше всех, — пожал плечами Гуарекан, словно сам старался поверить в то, что сейчас сказал. — Но ведь даже раньше, когда мы могли являться людям, они не могли попасть сюда, на наш остров! Как…
— Искра!.. — неожиданно прошептал парень в зелёном и привстал. — Моя Искра…
Братья покосились на него, потом седой улыбнулся. Как будто старенький дедушка, всю свою жизнь провоевавший, и наконец услышавший долгожданное слово «Победа!».
— Искра Мелизара! — сказал он и посмотрел на меня, как на ту самую победу. Я съёжился.
— Времени ещё много, — с намёком проговорил Брат в синем, кивнув на меня. Черноволосый понятливо моргнул, поднялся с кресла и направился ко мне, глядя чуть ли не с любовью. Я запереживал и вжался в кресло, хотя бояться, в принципе, мне было нечего.
— Наконец-то! — тихо сказал парень, склонившись надо мной. Я с ужасом смотрел в его зелёные глаза, потому что парень (всё-таки это крайне странный остров), похоже, собирался меня поцеловать. От этого я лианством не был защищён. Но кинуться наутёк не удалось — Брат всё-таки свершил задуманное, коснувшись губами моего лба… а потом я проснулся.
Глава 8. Великий спаситель
Я задремал на полянке прямо под деревом, поэтому неудивительно, что и очнулся там. Приподнялся на локтях, глянул на мерцающую невдалеке воду, мелкими волнами клюющую берег. Вспомнил свой сон и потянулся. «Мне всё это приснилось» гораздо приятней думать, чем «я сошёл с ума». Конечно, я сперва понадеялся, что мне приснился и остров, но я был не в лодке, поэтому пришлось поверить, что до поляны я всё-таки дошёл, а уж на ней и задремал. То есть приснились мне эти странные парни-Братья.
Я почесал макушку и подумал, что если я на острове и всё, что было до него — правда, значит, он действительно плавучий. Потому что я прекрасно помню, что возле самого берега я его не видел, но доплыл меньше чем за час. Так что нужно либо найти кого-нибудь здесь, либо вернуться и расспросить дедка.
Я поднялся, отряхнул шорты и майку, хоть там не было ни пылинки, и от неожиданности отскочил в сторону.
— О! Проснулся! — радостно пробасил Акар. — Расскажешь теперь всё? Хочу узнать раньше, чем Братья!
Я в изумлении застыл в нелепой позе, словно на моих глазах безобидный зайчик превращался в хищного тигра. Акар лежал на спине, заложив руки за голову, могучий меч был воткнут в землю под прямым углом, на нём красовался светло-салатовый бантик.
— Чего ты? Уже забыл, как заснул? Это Мелизарчик постарался, он же твой создатель.
— Мой создатель? — я растерялся, но, опять наткнувшись на нелепость в виде боевого меча с зубцами и бантика, снова взял себя в руки. — Я помню о Мелизаре только то, что ты меня постоянно с ним путал. И кто это такой, я не знаю!
— Ты говоришь, как обычный человек! — с досадой нахмурился Акар и сел. Протянул руку, чтобы взять меч. — Проклятый Мелизар!..
Сперва я хотел подтвердить, но потом понял, что ругань относится к банту. Похоже, Мелизар — злой дух, который творит на острове пакости и донимает Братьев бантиками и прочей мелочью.
Пока Акар отвязывал бант, я почтительно молчал, но, когда ленточка исчезла в кулаке парня, а сам он поднялся и сровнялся со мной в росте, я вспомнил, что для чего-то полминуты назад сделал глубокий вдох.
— Я говорю, как человек, потому что я человек. Я не знаю никакого Мелизара, и, если уж на то пошло, мой создатель — Каур, потому что я кауру по рождению!
Тут Акар расхохотался. Громогласно, как будто предвестие землетрясения. Словно столкнувшиеся тектонические плиты, задвигались плечи, волнами пошёл плащ, напоминая бушующее море. Сравнивать Акара с чем-то масштабным не казалось мне странным — он на самом деле походил на хохочущую гору.
— А мы-то думали!.. Ты и в самом деле ничего не знаешь! Обычный человек! А Мелизар всё — Искра, Искра… то-то ты ничего не понимал и мозг у тебя начал плавиться.
— Я всё понимаю, — отрезал я. — То есть понял бы, если бы мне доходчиво объяснили.
— Щас, объясним, — пообещал Акар и пошёл куда-то. — Пойдём, теперь-то всё понятно… эх, если бы не на острове…
— Так уходите с этого острова, если он вам так не нравится! — предложил я.
— Не можем мы с него уйти. Мало вас осталось, верующих, — ответил парень и пошёл сквозь кусты. Я последовал за ним, потому что не боялся царапин.
Следующая поляна не была скрыта от солнца деревьями, они обступали её, как стены, придавая какую-то монументальность. Тут уже собрались все Братья. Тот, кого я встретил первым, в чёрном плаще, сидел возле самых деревьев на земле и ковырялся в ней. Другой, в зелёном и с луком, любовался верхушками дубов, беседуя с невесёлым Братом в синем. Впрочем, улыбка на лице черноглазого была, но скорее зловещая. Седой же стоял посреди поляны, уперев в землю посох из странного золотого материала. Когда Гуарекан увидел меня, посох перестал светиться, а его обладатель направился ко мне.
