Я покинул кладбище, не проявив интереса к знаменитым мертвецам, и стал искать бистро, где мог бы еще застать остатки обеденного меню. Бистро обнаружилось на бульваре Эдгара Кине. Называлось оно «Le Petit Comptoir» и представляло собой длинную тесную пещеру. Я был здесь последним обеденным посетителем. Подавали тушеную курицу Poulet bonne femme и довольно терпкое белое домашнее вино. Слегка покачиваясь, я вышел из заведения и решил остаток пути до улицы д’Ульм пройти пешком. Я был весь в поту, когда добрался туда. Проходя по двору Эколь Нормаль, я чувствовал себя человеком, вторгшимся сюда без разрешения. Наверное, такое ощущение возникало у людей, которые в былые времена заходили на нашу руинную территорию, когда еще мы не были туристическим объектом. Наконец я спросил привратника, где можно найти месье Ромэна, учитывая, что он здесь уже не преподает. Месье Ромэн, услышал я в ответ, умер два месяца назад, ему было восемьдесят лет. Если я хочу навестить его, он находится на кладбище Де Монпарнас. Там он похоронен.
Я поехал на Северный вокзал и сел на ближайший поезд до Аахена.
Через два дня около десяти утра я сидел с Антоном в станционном буфете аахенского вокзала, сохранившем еще очарование рубежа веков. Антон не мог отказать себе в удовольствии лично проводить меня на вокзал.
— Подумай еще раз как следует насчет Парижа, — сказал он. — Мы хотим довольно скоро этим заняться. Есть планы торговых площадей на бульваре Сен-Жермен. Там как раз один книжный магазин накрылся. Угловое здание, красота.
Я был несколько удивлен, я-то думал, что фирма, разумеется, найдет себе место на правом берегу Сены. Антон просветил меня, что левый берег теперь снова в моде.
— Если ты туда отправишься, ты сможешь дознаться, какое отношение имел этот покойный профессор к твоему отцу.
— К тому человеку, который мог быть моим отцом, — поправил его я.
— О’кей, твоему возможному отцу. Да объяви ты его раз и навсегда своим отцом. Мне всегда казалось, что это никуда не годится, когда человек вообще не знает, кто его отец. Я бы этого не выдержал.
В мире Мюнценбергов такое было непредставимо.
— Хорошо, я подумаю, — ответил я. — Похоже, пора идти на перрон. Десять минут осталось.
Мы обнялись, а я прихватил с собой две газеты. Одна из них была «Неуловимая территория». Листая ее в поезде, я обнаружил на первой странице маленькую заметку и отсылку к подробному материалу на странице 3. Написал статью собственноручно Карстен Неттельбек.
Документ 13
«Неуловимая территория» от 20 июня 2030 года, с. 3
ОПЕРАЦИЯ «МАРИЭТТА»:
НОВОЕ ОРУЖИЕ И НОВАЯ МУЧЕНИЦА?
Операция была подготовлена первоклассно. Даже матерые специалисты старого режима лучше не могли это сделать. Особое подразделение Интернациональных миротворческих сил вчера рано утром, ровно в пять часов, начало операцию и тем самым добавило еще одну успешную акцию к бесконечной череде операций под прикрытием ночи и тумана, которыми так богата история. Вражеские войска, разумеется, вместе с охраной, были застигнуты врасплох спящими, включая их верховного главнокомандующего Мариэтту Кольберг.
Впрочем, говорить о войсках было бы изрядным преувеличением. Дочь майора Гроша и экс-супруга Оливера Кольберга, главного государственного юриста хунты, собрала вокруг себя то, что лучше было бы назвать «шайкой отчаянных бродяг». Речь идет о фанатичном партизанском отряде, состоящем из пятисот бойцов; другие источники называют цифру семьсот. Военное руководство осуществляли Хайнер Засков, во времена хунты не сделавший особенной карьеры старший лейтенант из подразделения в Пфрюме (Эйфель), и Отто Бенеке, в свое время — капитан из «Коммандо IV», чья функция достаточно хорошо известна. Подозревают, что именно Бенеке был организатором и руководителем операции по освобождению госпожи Кольберг во время ее экстрадиции в Германию. Засков после свержения хунты считался пропавшим без вести. Какое-то время он находился в Берлине в окружении Генерала. Возможно, причастен к убийству Оливера Кольберга прошлой осенью, в организации которого обвиняют Мариэтту Кольберг. В ближайшее время мы, по всей видимости, узнаем подробности.
Партизанский отряд был собран из отчаявшихся сторонников старого режима, которые, в частности, скопились в приграничных районах Каринтии и во Фриауле. Согласно прежним данным, госпожа Кольберг, возможно, пряталась именно там. Однако в последние недели французский журнал «Аттансьон» внезапно сообщил, что она вместе с вооруженным отрядом находится в Восточной Фландрии («Неуловимая территория» от 17 июня 2030 года). Тот факт, что именно французский журнал обладал столь достоверной информацией, был связан, видимо, с тем, что преемником сэра Джорджа Теннанта на посту главы Внешнего бюро Интернациональной комиссии стал Пьер Лашенэ. Иначе мы прочитали бы об этом в «Индепендент». По поводу этих сообщений Интернациональная комиссия прибегла к своей излюбленной формуле «все под контролем». Причем в данном случае это была правда, — как известно, довольно редкая радость для пресс-секретаря. С той особенностью, однако, что после публикации этого известия операцию «Мариэтта» (таково было ее кодовое название) пришлось начинать раньше, чем было запланировано, чтобы птичка не вылетела из клетки. Впрочем, это только наши предположения.
Шайка отчаявшихся бродяг примерно месяц назад расположилась на заброшенном крестьянском дворе между Ференом и Тойвеном, в эксклаве фламандской провинции Лимбург недалеко от Валлонии. Естественным образом возникает вопрос, могли ли пятьсот или семьсот вооруженных людей остаться незамеченными даже в самой заброшенной местности и существовать без какой-либо поддержки со стороны. В любом случае продовольственное обеспечение войску было необходимо, и невидимками они тоже сделаться не могли. В это краткий период они существовали как гигантская сельская коммуна. Центральное правительство в Брюсселе указывает на почти полную автономию правительства Фландрии в Антверпене. Прежние симпатии Фландрии к политике Генерала, хотя и сдержанно выражавшиеся, известны давно. Так или иначе, утверждает пресс-секретарь Интернациональной комиссии, операция «Мариэтта» была, разумеется, согласована с правительством Фландрии, которое выказало «чудеса кооперации». Мы переводим это на человеческий язык так: правительство Фландрии со скрежетом зубовным согласилось содействовать операции, потому что другого выхода у него не оставалось. В конце концов, господа Брес и Дехене не хотели подвергать себя риску и считаться официальными пособниками шайки отчаявшихся бродяг.
