Рэй…не только выжил, но и зачал ребенка, фэсто, естественным путем…
Дэйксклиф почувствовал религиозный трепет и благоговение. Рэйсли стал живым воплощением бога, он получил разом все то, к чему стремится каждый флэтонец. Его будут превозносить. Он станет легендой, за ним пойдут все. Он станет кумиром окэсто. Модраш получит много новых поклонников. Теперь мир изменится, если только…
–– Рэй, я очень рад за тебя. Очень, ––Дэйкс подошел к парню и остановился не зная, как сказать, как предупредить, чтоб тот не оскорбился. –– Но ты же понимаешь…Твой отец и брат…они не позволят. Представь последствия данного факта –– это коснется всех. Если понадобится помощь, любая - я с радостью. Ты всегда можешь рассчитывать на меня.
Он хотел упредить сейти, что Алену теперь нужно будет беречь, как зеницу ока, что, наверняка, ее попытаются убрать, чтоб ослабить влияние Рэйсли на собратьев, не допустить ни к власти, ни к трону. Но он не стал - парень не глуп и сам понимает, какую кашу заварил, да и стоила она того. Ребенок, настоящий, родной ребенок …Дэйкс все бы за это отдал. …Да никто это ‘все’ не брал.
Лоан уже пришел в себя, отлично все осмыслил и взвесил, поэтому лишь кивнул Дэйксу:
–– Знаю. И пожалуй …буду не против, если ты окажешся поблизости.
Дэйкс широко улыбнулся.
–– С радостью, сейти. Я и так хотел пойти в кьет Модраш после посадки и больше не ходить в экспедиции,…если буду полезен - все ,что угодно. Клянусь!
–– Я понял. Посмотрим, –– со значением кивнул Лоан: ’Вот и первый сподвижник.’ –– Для начала найди Вэрэна и передай ему, что эта тэн нужна мне. Пусть оставит. Расплачусь после посадки. Не обижу.
Мужчина замялся:
–– Она зачем тебе? Извини, я к тому, что уже две недели, как договорился насчет нее.. для себя. Но если ты..
–– Она земной врач, –– Рэй думал пару секунд. –– Давай так: ты оформляешь ее на себя и отпускаешь. Я выплачиваю гуэдо за нее тебе, и мы оформляем ее, как вольнонаемную канно с местом жительства на твоей территории.
––Идет, –– кивнул Дэйкс. –– Тогда я смогу взять ее уже сегодня.
–– Ты? –– ухмыльнулся кэн.
–– Да. Она мне подходит. И-цы мне много не надо, я же фэсто, ––Дэйкс помолчал, с улыбкой рассматривая женщину, и вдруг выдал, хитро прищурившись. –– Она еще молода и кто знает…не одарит ли и меня твой крестный счастьем? Думаю, тэн из этой партии будут нарасхват.
–– Вэрэн сможет ощутимо пополнить свой счет, –– согласился Рэй. –– Да, держи ее в отдельной каюте. Я вечером зайду выяснить нюансы. И Эллана подошлю, пусть поучатся друг у друга.
–– Хорошо.
Рэй открыл стену и вошел в комнату.
Алена стояла у иллюминатора и смотрела на Флэт. Коричневато-красная планета лежала на боку и имела два спутника, один совсем маленький, как шарик для пинг-понга, другой, намного больше.
Интересно, когда посадка? Они вообще собираются садиться или будут рейдировать до бесконечности? Единица, казалось, навеки застыла на комнатном табло. Девушке не терпелось определить свою судьбу и сбежать. Она считала дни, часы, предвкушая свое исчезновение, возвращение домой. Мысленно она уже была в дороге и очень переживала, что реально до сих пор сидит в этой консервной банке в обществе ‘флэтонского робота’- три винта, два шурупа.
А тот, словно мысли ее читал, вцепился, как клещ энцефалитный, и не выпускал из лап все эти дни, даже в столовую не водил, здесь обедали. Правда, вел себя на удивление галантно, в смысле ручонками не размахивал и на мелкие укусы не реагировал. Даже и не интересно стало его раздражать, да и грустно отчего-то. Привыкла она к нему что ли? Синдром жертвы?
Рэйсли вышел из ванны и начал сновать за спиной девушки. Алена вздохнула и повернулась. Кэн с сосредоточенным видом скидывал вещички в маленький кейс, размером с подарочное издание ‘Народной медицины’, и был одет, как поп-звезда. Ворковская ,открыв рот от изумления, пару минут внимательно изучала вычурный наряд, соображая, в каком бутике так над парнем посмеялись? И не выдержала, рассмеялась: ’Элвис отдыхает!’
На кэн была прозрачная рубашка, облигающая тело, как вторая кожа, с высоким стоячим воротником, усыпанным стразами. Она не имела ни одного видимого глазу шва, была покрыта рисунком из золотой тесьмы, свитой в косичку. От плеч к запястью шли овальные прорехи, показывая ровную кожу и накачанные мышцы рук. От воротника до широкого ремня пролегал треугольный вырез, выставляющий напоказ гладкую, литую грудь парня с очень красивыми маленькими ножнами, инкрустированными более помпезно, чем царская корона, висевшими на толстой цепи с мелкими звеньями. На шее еще одна цепочка, короткая, но толстая, та самая, что ему Вэрэн нацепил. Брюки кэн одел кожаные, светло-кремовые и, видать с мылом, не иначе. Облегали они его достоинства и конечности сильнее рубашки, да при этом еще и поблескивали матово, а вот швов, гульфика и т.д. так же не наблюдалось. На ногах что-то замысловатое, узорчатое, сильно смахивающее на мокасины.
Алена, ехидно ухмыляясь, смотрела на это чудо и радовалась своим стандартным джинсам и клетчатой рубашке с длинным рукавом. С обувью, конечно, никак, тут бы и мокасины сгодились, но она не гордая, и босиком уйдет.
Лоан оббежал все комнаты, захлопнул кейс, сунул его в стенную панель, что-то отстукал по ней пальцами и, взяв Алену за руку, вывел в коридор. ‘Ура! Наконец-то’- возликовала та, улыбка сама наползла на лицо и примерзла намертво. Рэй только головой качнул: ’Все мысли на лице открыты’.
Он привел девушку к прозрачному лифту, о существовании которого она и не подозревала, и втолкнул внутрь. Количество ’Элвисов’ увеличивалось с каждым пролетом, заставляя девушку прикусить губу, чтоб не рассмеяться. Даже Дэйкс и то вырядился, правда, расцветка была скромней - в серо-голубых тонах.
Наконец, лифт остановился и выпустил на волю человек 15. Флэтонцы, посмеиваясь и переговариваясь, пошли по коридору, чрезвычайно довольные, радостные. Сразу видно, домой прилетели. Алене даже по душе их приподнятое настроение царапнуло, завистью, причем черной.
Метров через десять флэтонцы разошлись в пяти направлениях. Дэйкс, Рэй и, естественно, Алена свернули направо и оказались в круглом помещении, в середине которого на небольшой возвышенности красовался стол, позаимствованный, видимо, у клуба ’Что? Где? Когда?’, с плоскими дисплеями, сливающимися один в другой, образуя многогранник. Вокруг стола висели кресла с высокими спинками, подголовниками и полукруглыми подлокотниками, и большая половина из них была уже занята.
Рэй провел ее к свободному креслу, усадил, что-то нажал, и выскочившие из краев широкие ремни прижали девушку к спинке сиденья, перехлестнувшись крест накрест на груди. Сам сел в кресло рядом и, покачивая своим мокасином, заговорил с парнем напротив.
