Выступая вслед за тем, генерал Муромцев повторил свою идею аннигилировать верхние слои атмосферы с углекислотой.
Владь Ильин пригласил на трибуну нобелевского лауреата академика Илью Муромцева со словами:
— Надеюсь, физики в вашем лице помогут энергетикам избежать второго мирового потопа?
Имма шепнула поднимающемуся с места Илье Муромцеву:
— Спасение планеты зависит от вас! Не правда ли? Илья только усмехнулся и направился к трибуне.
— Уважаемое собрание, — обратился он к слушателям. — Мы находимся в недрах здания Организации Объединенных Наций, и я пользуюсь этим, чтобы поставить вопрос об объявлении ВНЕ ЗАКОНА использования аннигиляции в любых целях, подобно ядерному, химическому или биологическому оружию. Достижения ученых не должны служить античеловеческим целям. Аннигиляция, если хотите, еще более страшное средство уничтожения, притом самого вещества, то есть самой Природы. Вот почему даже ради спасения части суши, затопленной из–за «парникового эффекта», не может оправдать применения аннигиляции, не говоря уже о том, что это и непосильно современной энергетике, если даже соединить усилия топливной и бестопливной. Я не считаю, что можно успокоиться, надо искать другие пути, но не ценой уничтожения хотя бы части Сущего, составляющего Природу.
Слово для внеочередного выступления попросил мистер Нильс Рок.
— Я могу внести ясность в этот вопрос, не опровергая лауреата нобелевской премии мистера Илью Муромцева, — лишь встав с места начал он.
Илья еще не покинул трибуны. Он сказал, обращаясь к председателю и ко всем сидящим за кольцеобразным столом:
— Я не закончил. И в заключение объявляю, что отказываюсь в пользу пострадавших от «парникового эффекта» от присужденной мне Нобелевской премии за получение антивещества.
Мистер Нильс Рок–младший уже направлялся к трибуне. Илья, идя ему навстречу, заметил, как он, проходя, приветливо раскланялся с Иммой.
Садясь на свое место, ревниво спросил:
— Вы знакомы с этим американцем?
— Да, я помогала ему выращивать орхидеи. Нильс Рок–младший объявил с трибуны:
— Мне кажется, я могу примирить полярные позиции отца и сына Муромцевых, одновременно поддерживая предложение объявить аннигиляцию вне закона.
— Любопытно! — шепнул Илья Имме. Она кивнула.
Нет нужды уничтожать часть земной атмосферы, тратя на это несметное количество энергии. Мои компании, чтобы удержать цены на нефть, разработали по моему указанию перенос в стратосферу ФОТОСИНТЕЗА, с помощью которого, как известно, за счет солнечной энергии на поверхности Земли вредная углекислота превращается в полезный кислород и безопасные углеродистые соединения.
— Что–то новое! — переглянулся Илья с насупленным отцом.
— Предложение генерала Муромцева может быть выполнено без применения аннигиляции и затрат энергии.
— Браво! — первым крикнул Илья.
Академики поддержали его непривычными для таких собраний аплодисментами.
Нильс Рок–младший раскланялся, как певец на сцене, и продолжал:
— Но это не все. Годы нефти сочтены. Ее запасы иссякают. И не везде можно последовать по пути арабских нефтевладельцев. Мои компании разработали блестящую идею использовать разницу температур на поверхности земли и на высоте километра и выше, где всегда царит зима. Мы решили соединить эти области мягкими вертикальными трубами. Тяга в них образует восходящие ураганы, способные вращать ветротурбины и получать и днем, и ночью, и зимой, и летом даровой электрический ток. Мы готовы принять любое количество заказов на эти самоустанавливающиеся тем же потоком воздуха энергетические трубы, которые можно сооружать где угодно.
— Что–то я слышал такое, как будто в детстве читал.
— Может быть, играли в шахматы? — отозвалась Имма.
— При чем тут шахматы, — отмахнулся Илья. — Или вы сражались в них с таким противником, как ваш владелец ботанического сада, который хочет обернуть земной шар исполинским зеленым листом? — с некоторым раздражением заметил Илья.
— А главное, без твоих античастиц, — заметил генерал.
— Это меня радует не меньше, чем тебя, отец.
Председатель Ильин объявил перерыв до вечернего заседания.
Имма предложила пообедать в кафетерии в здании ООН. Илья знал, где он находится, его проводил туда еще Трауберг.
— Кстати, о Трауберге, — сказала по пути туда Имма. — Хотите, я познакомлю вас с мистером Нильсом Роком–младшим?
— Не хочу мешать вашей с ним дружбе.
— И напрасно. Вы могли бы поблагодарить его за участие в вашем освобождении.
— Вы всегда говорите загадками?
— Нет, не всегда. Но в Верховный Суд мистер Рок передал новые аргументы: пулю, застрявшую у вас за спиной, перчатки, которые не снимал с рук Трауберг, наконец, пистолет, зарегистрированный на его имя.
— Откуда взялись эти аргументы?
— Как говорится в таких случаях: «журналистское расследование».
— Уж не эти ли орхидеи вы выращивали для него?
Имма загадочно рассмеялась.
— Я тоже проведу «журналистское расследование», — пообещал с улыбкой Илья.
— И ничего не выясните! Раньше я была откровеннее с вами. Помните признание девчонки в клятве, которую дала, подписываясь под ней кровью. Берите поднос, выбирайте кушанья на прилавке. Здесь полное самообслуживание.
Кафетерий был таким же автоматизированным, как и всюду в Нью–Йорке.
Загрузив поднос сразу же восполненными на прилавке блюдами, они расплатились с компьютером, выполненным в виде восковой фигурки миловидной девушки, которая с улыбкой спустила им сдачи по желобку и мило произнесла:
— Благодарим вас. Приятного вам аппетита.
Они подошли к столику, около которого надо было стоять, и переставили на него тарелки с подноса, который тотчас взяла проворная негритянка, сновавшая между столиками на роликовых коньках, убирая использованную посуду и вытирая столики, желая при этом вновь подошедшим «Приятного аппетита».
— Нам пожелали приятного. И мне приятно встретиться с вами. Смотрите, ваш отец ищет свободный столик. Пригласите его к нам.
— Попробую, если он сменит гнев на милость.
Илья вышел навстречу генералу и подвел его к их столику.
— Пообедайте с нами, генерал, в знак того, что примиряет вас с сыном.
— То есть кто это примиряет? — удивился генерал.
— Кто? Мистер Нильс Рок–младший, — ответила Имма.
— Так он, прежде всего, о себе заботился… магнат, — буркнул Илья.
— Я имела в виду, что у вас больше нет причин для разногласий.
— Интересно, сколько он заплатил за эту идею? Убытки свои в миллиарды долларов, небось, предотвратил, — заметил генерал.
