Мы стали пить кофе и разглядывать снующих через приемную посетителей и работников газеты. Наконец за нами пришла Барбара, практически в том же прикиде, что я видел на ней прошлой ночью. Впрочем, в этих джинсах она смотрелась очень неплохо. Увидев, что я с девушкой, Барбара насмешливо выгнула бровь.
— Привет, — поздоровался я. — Это, э-э-э…
— Мисс Браун, — быстренько сориентировалась Энджи, протягивая журналистке руку. Ну да, конечно, надо соблюдать конспирацию. — Работаю вместе с мистером Грином! — добавила Энджи, легонько толкая меня локтем в бок.
— Ладно, пошли, — сказала Барбара и привела нас в комнату для совещаний с высокими стеклянными панелями, закрытыми жалюзи. Она поставила перед нами блюдо с органическими клонами печенья «Орео» из магазина «Хоул-Фудс», положила рядом цифровой диктофон и неизменный блокнот в желтой обложке.
— Не возражаешь, если эту беседу я тоже запишу? — спросила она меня.
Хм, об этом я не подумал. Конечно, аудиозапись пригодилась бы на случай, если мне вдруг понадобится оспорить будущую публикацию Барбары. Однако в моем положении выбирать не приходится. Либо я целиком доверяю ей, либо своими откровениями подписываю собственный приговор.
— Нет, не возражаю, — ответил я.
— Хорошо, тогда начнем. Юная леди, меня зовут Барбара Стрэтфорд, я работаю в газете «Бэй Гардиан» и в данный момент занимаюсь журналистским расследованием. А теперь позвольте полюбопытствовать, кто вы такая и с какой целью находитесь здесь.
— Я занимаюсь икснетом вместе с Маркусом, — без тени смущения ответила Энджи. — Вам обязательно знать мою фамилию?
— Пока нет, — сказала Барбара. — Можете оставаться безымянной, если хотите. Маркус, я попросила тебя рассказать об икснете, чтобы лучше понять, какое отношение это имеет к истории Даррела и содержанию записки, что ты мне показал. Похоже, обе части хорошо дополняют одна другую; я могла бы обыграть то, что с вами приключилось, как первопричину возникновения икснета — «они нажили себе непримиримого врага» — или что-то в подобном духе. Но, если честно, я бы предпочла вообще не затрагивать этот аспект без необходимости. Я бы ограничилась хорошим, законченным очерком о секретной тюрьме, расположенной у самого порога нашего дома, чтобы не провоцировать обвинения в адрес некоторых заключенных этой тюрьмы, которые, дескать, выйдя на свободу, тут же организуют подпольную организацию с вероятной целью дестабилизировать федеральное правительство. Ты наверняка поймешь, что я имею в виду.
Я понял. Если к нашим злоключениям подвязать события, связанные с икснетом, то найдутся люди, которые скажут: вот видите, таких надо сажать за решетку, а то они все вверх дном перевернут!
— Вы автор публикации, так что решайте сами, — сказал я. — Главное, как мне кажется, чтобы весь мир узнал о Дарреле. Когда появится ваша статья, дээнбисты поймут, что я заговорил, и начнут на меня охоту. Возможно, они догадаются о моей связи с икснетом или даже вычислят, что я и есть M1k3y. То есть я хочу сказать, что как только вы опубликуете материал о Дарреле, для меня так или иначе все будет, наверное, кончено. Я уже с этим в общем-то смирился.
— Ну что ж, как говорится, двум смертям не бывать, а одной не миновать, — подытожила Барбара. — М-да… Ладно, решено. Тогда, вы двое, расскажите мне все о создании и сути икснета, и хорошо бы увидеть его в действии. Я хочу знать, для каких целей вы его применяете, кто еще им пользуется, как производится подключение, кто создал программу — короче, все!
— На это понадобится время, — заметила Энджи.
— Время у меня найдется, — ответила ей Барбара. Она съела поддельное «орео» и запила его кофе. — Эта статья может стать величайшей публикацией за весь период «войны против террора». Эта статья может опрокинуть американское правительство. Когда тебе в руки попадает такая информация, с ней надо обращаться не спеша и аккуратно.
И мы рассказали ей все. Мне самому стало интересно. Оказывается, это кайф — обучать других пользоваться современными технологиями. Классно, когда у тебя на глазах люди начинают понимать, как посредством доступных им устройств сделать свою жизнь лучше, разнообразнее. Энджи здорово помогла мне — из нас двоих получилась отличная команда. Мы по очереди разъясняли журналистке икснетовскую кухню. Барбара, конечно, тоже молодец, все схватывала на лету.
Оказалось, что она в прошлом писала о криптовойнах в начале девяностых, когда правозащитные организации типа «Фонда электронных рубежей» боролись за право американцев пользоваться передовой шифровальной технологией. До сих пор у меня было смутное представление об этом периоде, но Барбара сумела рассказать мне о нем так потрясно, что я даже покрылся гусиной кожей.
Сейчас трудно поверить, но в то время правительство приравнивало криптографию к боеприпасам и по соображениям национальной безопасности считало противозаконным продажу за границу знаний в этой области, а также использование их в личных целях граждан. Нет, вы понимаете? В нашей стране поставили вне закона математику!
Инициатором этого запрета стало Агентство национальной безопасности США. Оно разработало шифровальный стандарт, который, по утверждению руководства АНБ, был достаточно защищен для использования банками и их клиентами, но все же не настолько, чтобы позволить мафии сохранить в секрете от агентства свою бухгалтерию. Утверждали также, что взломать стандарт DES-56 практически невозможно. И тогда один из миллионеров-соучредителей «Фонда электронных рубежей» заплатил 250 тысяч долларов за создание дешифровщика, который раскалывал стандарт DES-56 всего за два часа.
Агентство национальной безопасности продолжало настаивать на том, что у американских граждан не должно быть секретов, в которые оно не имело бы доступа. Вот тогда «Фонд электронных рубежей» нанес свой смертельный удар. В 1995 году фонд представлял в суде интересы студента выпускного курса математики университета в Беркли Дэна Бернштейна, автора наставления по шифровальному делу, в котором приводился компьютерный код для создания шифра в миллионы раз прочнее, чем DES-56. Естественно, для Агентства национальной безопасности такая публикация все равно что выстрел в спину, а потому оно запретило ее.
Наверное, непросто растолковать судье суть и предназначение криптографии, но оказалось, что обычный американский апелляционный суд не горит желанием указывать университетским выпускникам, какие статьи им писать разрешено, а какие нет. И криптовойны завершились победой [хороших парней, когда 9th Circuit Appellate Division Court поста]новил, что компьютерный код является формой выражения, а следовательно, защищен Первой поправкой к Конституции: «Конгресс не должен издавать ни одного закона, ограничивающего свободу слова». Если вам когда-нибудь доводилось делать покупки в интернет-магазине, или посылать секретное сообщение, или проверять свой счет в банке, значит, вы пользовались шифром, узаконенным «Фондом электронных рубежей». Поэтому слава богу, что в Агентстве национальной безопасности служат не слишком продвинутые чиновники. И кстати, если уж им под силу взломать какой-то шифр, то, будьте уверены, террористы и гангстеры проделают то же самое не хуже.
