– Нет. Но потом что-нибудь придумаем.
Мы задержались у крайней палатки. Подсвечивая фонариком, нашарили свои рюкзаки. Я положил гитару на чехол, из мешка вынул хлеб и тарелку с ложкой. Заодно вытащил куртку. Сразу поддел ещё одни штаны, сверху свитер, только куртку пока не стал надевать.
– Может, по капле? – спросил Савин, не вынимая рук из рюкзака. – Все равно в темноте никто не увидит.
– На голодный желудок не надо, – отвечаю, – вот поедим, тогда…
– Или во время еды, – кивает Ильяс.
Суп мы получали последними. Три котла уже опустели, и, принимая миски у нас, Смольнякова ухнула супа из четвертого котла каждому, да чуть ли не до краев.
– Ешьте, – приговаривает Верка, раскладывая варево, – у нас жуть как вкусно получилось.
– Можете ещё за добавкой прийти, – добавляет Лариса, – целый котел остался.
На другой стороне поляны включили магнитофон. Мы, пританцовывая, отошли к крайней палатке и присели на валуны. Миски поставили на колени. Я отломил хлеба, откусил немного и только запустил ложку в суп, как рядом забился в кашле Женька.
– Ты чего, обжегся, что ли?
– Мать… – выругался Расулов, выплевывая суп.
– Тьфу, – вторит Савин, – пересолено!
Я попробовал малость варева, действительно – есть невозможно.
– Глянь, – вытер рот Олег, – а остальные рубают, как ни в чем не бывало.
В отсветах от костров было видно, что ребята сидят и спокойно ужинают. Никто не возмущается соленостью супа.
– А нас что, – сплевывает Переходников, – типа, прикололи, что ль?
– Пойдем разбираться, – поднимается Расулов.
Неся миски перед собой, гуськом идем обратно к котлам. Возле них, спиной к костру, по-прежнему сидят Раевская со Смольняковой. Едят один хлеб, шушукаются и чему-то смеются.
– Ещё и ржут, – бурчит Ильяс, – я им сейчас этот жутко вкусный суп на голову вылью. Нашли, над кем приколоться!
Подходим к девчонкам.
– Уже съели? – удивилась Верка.
– Вкусно? – спрашивает Лариса. – Добавки хотите?
А у обоих глазки такие невинные, что именно в злую шутку больше верится.
– Добавки?! – почти рычит Ильяс. – Сейчас будет вам добавка!
И собирается выполнить недавнюю угрозу. Девчонки с визгом отскакивают, хватают крышки от котлов и закрываются ими.
– Вы чего! – пятясь за костер, кричат они. – Чего не нравится?
– Издеваетесь, что ли? – в ответ орет Олег.
– Сами хоть пробовали? – говорит Переходников и ставит свою миску у котла. – Пересолено, будто пачку соли в суп насыпали.
– Конечно… – мямлят обе, – пробовали.
– Что тут происходит? – спрашивает Щупко, появляясь из темноты вместе с Григорьевым. – Что за ор?
– Суп нам пересолили! – отвечаю я. – Только одним нам.
– Как это, только вам? – не поняла она.
– А так, – говорит Расулов, – есть невозможно! Сами попробуйте.
Елена Михайловна берет ложку, наклоняется и черпает немного супа из миски Расулова. Сморщивается.
– Действительно пересолено.
– У нас так же, – показываю я на другие миски.
– Девочки? – оглядывается Щупко на Смольнякову и Раевскую.
– Мы ничего не солили! – возмущаются они. – Чего солить-то, если в пакетах все уже есть!
– И тут, – говорит Григорьев, попробовав варево из котла. – Жуть как солено!
И тут я понял – приправа!
– Кто пакеты в котел высыпал? – спрашиваю у девчонок.
– Я, – говорит Лариса, – только я соли не сыпала.
– Я знаю, что не сыпала, – усмехаюсь, – а на сами пакеты ты смотрела?
– Нет.
– А надо бы. Я же предупредил про приправу!
– Зачем ты вообще её взял? – спросил меня Витя.
Зачем? Похоже, это привет из прошлой жизни. Былая привычка. Бывая на рыбалке, я заметил, что ночью чай или кофе быстро надоедают, а немного бульончика взболтаешь, попьешь – согретый и сытый.
– Чтобы бульон сделать, – отвечаю я. – Так согреться быстрей можно.
– Разумно, – чуть помолчав, кивнул Григорьев. – Девочки, а как так вышло, что остался целый котел супа?
– Не все любят такой суп, – пояснила Раевская. – Некоторые девочки сказали, что свои продукты есть, а этот суп не будут.
– Хм… – Витя развел руками, – дети.
– А вас теперь чем кормить?
– Ничего, Елена Михайловна, у нас консервы есть – и тушенка, и «братская могила»…
– Сергей! – вскрикнула Щупко. – Что ещё за могила?
– Лена, – взял классную за локоть Витя, – это так кильку в томатном соусе называют.
– Дурацкое название!
– Дурацкое, – согласился тот, – пойдем, парни уже взрослые, сами разберутся.
Они удалились, а Раевская и Смольнякова опустили головы.
– Мы песни послушать хотели, – сказала Верка, – вот и торопились.
– Сереж, Жень, Олег, Ильясик, – надула губы Лариса, – простите, мы нечаянно.
– За нечаянно… – продолжать, что там дальше делают, Расулов не стал. – Посуду помоете.
– Хорошо, – согласились они, – так прощаете?
– Прощаем, – отвечаю сразу за всех.
– Ой, – обрадовались девчонки, – а мы вам чаю можем заварить.
– Только без соли, – на всякий случай уточнил Ильяс.
Мы идем обратно.
– Теперь обопьемся, – ворчит Савин, – после соленого-то. И чай не поможет.
– А коньяк? – шепчет Женька, оглядываясь.
– Не, с него ещё больший сушняк бывает.
– Откуда знаешь? – изумляется Женька.
– Батя, – невозмутимо говорит Олег, – когда перепьет, а похмелиться нечем, так дует воду литрами.
Я в разговор не вмешивался, слушал и вспоминал. Наша компашка не раз грешила с алкоголем. Мы и пиво пили, и вино, один раз водку где-то надыбали, но все было чинно и разумно, а главное незаметно для родителей. Баловство, да и только. В первый раз мы напились на выпускном. Именно напились. На торжественном школьном собрании всем выпускникам вручили аттестаты, затем последовал не менее торжественный ужин, ну а потом была дискотека, на которую, кстати, была приглашена группа «Палитра» (обалдеть, только сейчас вспомнил). Вот перед дискотекой мы, уединившись в одном из пустых классов, и употребили.
– Свобода! – счастье из нас плескалось как вино в полных стаканах. Причем вина было закуплено много. Кто-то из ребят целую операцию по добыче провернул. Вино не крепкое, пили без закуски, а зачем, ведь только что ели?!
И мы нализались!
Кто-то вырубился, кому-то плохо стало… В школьном туалете долго в себя приходили. Потом пришлось скрываться от надзирающих за порядком взрослых в толчее танцующих, и попробуй, определи – от вина ты качаешься или под музыку колбасишься? А вообще, как потом выяснилось, тогда почти все ребята тайком выпили. Даже девчонки пригубили.
