— Хорошо, конференция так конференция. Лишь бы не стоять.
Мы ушли с балкона, пол под нами стал мягко спускаться вниз — что-то вроде лифта или эскалатора в одном флаконе… оказавшись на первом этаже, прошли в просторный зал, выглядящий как небольшой театр со сценой. Меня усадили в центральное кресло, и я чуть не заснул там — глаза слипались, голова болела. Принесли воды, и я стал жадно пить. Помощники бегали вокруг нас, вскрывая тайники в полу с аппаратурой, проверяя и настраивая её. Вскоре на сцене стали появляться реальные проекции кабинетов с мужичками, сидящими также в креслах и машущих нам руками. Какое-то время ушло на материализацию проекций, как я сам для себя это назвал… другими словами, эти виртуальные персонажи со временем стали такими же реальными, как и сидящие рядом со мной эти разодетые жрецы и жрицы. Президент России, судя по флагу за его спиной, кавказец, даже подошёл ко мне, пожал руку… ну как пожал… какие-то ощущения я испытал, но очень незначительные, как гипотетическое прикосновение привидения; потом расцеловался с Экстрой и похлопал по плечу Вайнштейна.
Конференция началась с поздравлений мне, были даже аплодисменты. Я раскланялся. У меня тут же начали выпытывать, нет ли каких новых указаний от Богов.
— Я всё попозже вам расскажу. Вы занимайтесь своими делами… не обращайте на меня внимания.
В наступившей тишине Вайнштейн взял слово. Он провёл недавно инспекцию интернатов, в фоновом режиме показывались видео, снятое на местах. Я видел лица детей, которым было от пяти до девяти лет, они выглядели как спартанцы, постоянно тренировались, соревновались, охотились, выращивали сами себе еду.
Потом показали вновь прибывших младенцев. «Это последняя партия, к сожалению» — сказал Вайнштейн. Показали штурмующих ворота людей, видимо, тех, кому отказали. Вообще, по всему периметру интернатов можно было увидеть самопальные жилища, палатки — многие люди, отдавшие своих детей, просто жили теперь по соседству. Им негде прятаться от кометы. Средств на строительство убежищ они не имеют. Остаётся только встретить смерть, зная, что где-то рядом живут и дышат твои дети.
Президенты представляли только РИК, а все остальные были, судя по всему, теми самыми руководителями миссионерий: в Североамериканском и Европейском Союзах, в каких-то небольших государствах. В основном — Южная Америка. Не хватало только Азии и Африки.
— У нас произошёл раскол пару лет назад. И Африка, и мусульмане вообще все откололись. У них по поводу всего своё мнение: по поводу Богов, кометы, вирусов… Короче, мы не знаем, на каком сейчас у них этапе всё идёт, — прошептала мне Экстра в ответ на мой вопрос.
— Ну, вы даёте! Уже и раскол произошёл у них! Настоящая Церковь… не к чему придраться!
Она пропустила мой стёб мимо ушей.
— Кстати, а где Саид?
— Он нас покинул. Разругался со всеми и уехал в Тибет… упрямый старик… а у нас никакой связи с Тибетом. Они ведь вообще с самого начала нас игнорировали.
Всё ясно с ними. А этот Лотос, гляньте на него — прям так и прётся от своего величия. Конференция шла ещё долго, а мне уже хотелось бежать из этой душной обстановки. Внезапно я чихнул. Все замолчали и посмотрели в мою сторону.
— Прошу прощения, господа. Я в некотором роде недавно проснулся после десятилетней спячки. И потому ещё слаб, быстро устаю.
— Да-да, конечно. Я думаю, мы можем отпустить вас.
— Окей, какии могат бит вазражениа. Удачнава дниа!
Ну и так далее… все со мной прощались, улыбаясь и даже вставая со своих мест, а я вышел, опираясь на помощников, и попросил их провести меня на кухню. Там готовили какие-то тётки кухарки. Они меня хорошенько покормили, предупреждая, что после такого большого перерыва нельзя сильно налегать. Потом я проследовал в ванную комнату, где обнаружил в зеркале знакомое, только сильно заросшее лицо с чужими глазами. Ничего сбривать не стал, наводить красоту не хотелось совершенно. Меня лично всё устраивало, кроме, разве что, этого страшного взгляда. Но я надеялся, что он постепенно успокоится — временный эффект постоянного общения с Богами.
— Где у вас тут хранятся боты?
Меня отвели в подвал, где в тёмном складе смотрел свои роботизированные сны мой Ботаник в джинсах.
— Привет, Ботик. Как жизнь?
— Здравствуйте, хозяин. Разве это жизнь? — родной, какой, как же я по нему соскучился.
— Пошли, прогуляемся. И телохранителей моих тоже разбуди.
Мы шли по улице на территории, принадлежащей церкви, и люди приветствовали меня, расходясь в стороны, оттесняемые клином моих ботов. Я осматривался, пытаясь понять, что происходит, просто на основе впечатлений. Когда мы подошли к воротам высокого, в три метра забора, ограничивающего периметр, из будки к нам вышел охранник-человек и покачал головой.
— Куда собрались, почтенный? За периметр?
— Ну да. А что?
— Не советую.
— Даже с ботами?
— Тем более с ботами. За 10 лет многое изменилось. Сетями тёмной стороны наш мир окутан. [108]
— Из-за кометы?
— Из-за кометы… из-за планеты… изо всего, — за его спиной в будке можно было разглядеть целый отряд таких же охранников, держащих в руках что-то вроде ружей.
— А что с планетой?
— Интересуетесь? Ну, так гляньте! — он пригласил жестом в будку.
Внутри сияющая стена показывала последние новости. Дельфины и киты в массовом порядке по всей Земле выбрасывались на сушу. Людишки суетились, спасая их разными подручными средствами, где — то даже с помощью ботов. Вайнштейн давал интервью, где требовал оставить суицидальных животных в покое. Я вышел, не в силах больше смотреть на это.
— Ботаник, вызови машину для всех нас. Я хочу осмотреть город.
— Хорошо.
— Выпустите нас, — это я уже охраннику.
— Город хотите осмотреть?
— Ну да.
— И снова — не советую. Нечего уже смотреть. Был город, да весь сплыл, — старичок философски смотрел на небо и курил самокрутку. — Город — это люди. Раньше люди ходили по городу и улыбались. А теперь… все заперлись в своих домах и роют под ними норы… А по улицам ходить опасно.
— А как же силовые структуры? Боты?
— Так мы и есть эти силы. Земли вашей Церкви — единственное безопасное место в городе. За что вам и спасибо, и поклон земной, — он реально поклонился. — А боты? От них уже давно все избавились. Грех это, — и он развёл руками.
— Такси у входа, — сказал греховный Ботаник.
— Открывай! — нетерпение в моём голосе уже стало очевидным.
Ворота разъехались на полметра, и мы прошли сквозь них на улицу, где функционировало магнитное дорожное движение, которое, правда, уже нельзя было назвать интенсивным. Резко бросилась в глаза 3D реклама, которая была повсюду — просто висела в воздухе и двигалась мне навстречу. Какие-то дамы с большими бюстами свешивались с этих парящих экранов и манили меня полететь с ними на орбиту Земли в свежепостроенные космические станции-убежища. Сами дома больше не светились разноцветными яркими голографиями. Их раскраска была исключительно агрессивной, чёрных и коричневых тонов. Владельцы как будто намеренно отгоняли непрошеных гостей. В конце улицы я даже заметил стаю бездомных собак. Они полаяли в нашу сторону и побежали дальше обнюхивать свою территорию. Что же касается забора, окружавшего Церковное поселение, то снаружи он был весь украшен траурно-чёрным граффити с фразами типа: «МИ ВСЕ СКОРА СДОХНИМ!» и «КАЙТЕСЬ, ЕКАРИОТОПАКЛОНИКИ!»
