Мужчина зачарованно смотрел на них и невольно заулыбался. Картина "девочка и хищник" была настолько необычна и привлекательна, что в первые минуты Семен не подумал ни о риске для Феи, ни о том, что она может простыть, бегая босиком по снегу.
Он очнулся, когда волчища прыгнула в спину девушке, сбивая ее с ног. Колмогорцев испугался, рванул на помощь и к удивлению услышал громкий полный почти щенячье радости смех Феи и почти счастливое ворчание волчицы, увидел что та, сбив с ног девушку, сейчас стоит над ней и вылизывает ей лицо. Девушка обняла ее и увлекла в снег, копируя ворчание хищницы.
Колмогорцев замер в паре метров от них, пожалев, что ничего не прихватил волчице полакомиться, и еще больше, что выдал себя, спугнул идиллию.
Фея заметила мужчину, приподнялась, отодвигаясь от айху. Лицо девушки посерьезнело, взгляд стал настороженным и чуть обиженным.
- Доброе утро, - выдавил Семен, чувствуя себя виноватым без вины. И Бог с ним, покаялся бы в любых несовершенных грехах и проступках лишь бы Фея перестала смотреть на него как на подлеца. Да вот беда, не знал, как это сделать, чтобы дошло, проняло, поэтому и пытаться не стал.
Хотел Фею поднять, но та палец упреждающе выставила:
- Нэт. Уйтит.
- Сердишься значит? Еще бы внятно объяснила за что, - вздохнул Семен. И все же поднял девушку, отряхнул от снега. Та замерла, насупившись, бровки на переносице свела и взгляд в снег, но не противится и то ладно. Волчица поворчала на Семена и потрусила в лес.
- Айху? - позвала ее девушка, но та не обернулась. - Тий нэт ароши, - заявила Семену Фея видно из-за покинувшей ее подружки.
Надо же, как много слов выучила, - улыбнулся мужчина. Фея смутилась.
Семен, не смотря на ее немилость, пребывал в самом хорошем настроении, чувствовал себя старшим братом глупышки, отцом и мужем одновременно. Непосредственность и способность чисто по детски открыто и задорно веселиться, смеяться, не чуя опасности дурачится с волком как с домашней собачкой, почти нагишом по снегу бегать, не думая о холоде, простуде, дано не каждому. И сохранить эту наивность и искренность удается, наверное, двум из десятка тысяч к совершеннолетию.
Он бы сохранил это в девушке и дальше и дольше, уберег бы от всех бурь, от грязи и бед… Да она Виктора выбрала.
И закаменел лицом, подхватил девушку на руки, в дом понес.
- Уйтит, - упрямо, но несмело опять заявила ему Фея, как только он опустил ее на постель в комнате.
- Сейчас, - заверил ядовито. В тумбочку полез за водкой, чтобы растереть девушку. Закаленная она бесспорно, как бы к вечеру от такой закалки ангину или восполнение легких не заработала.
Стянул силой мокрую футболку, налил водки, растер, где как придется отмахивающуюся от него Фею, закутал в одеяло, оставив лишь ноги, и принялся растирать ступни. Налил чуток в кружку и подал девушке:
- Пей.
Та головой замотала, морща носик:
- Надо, Фея.
Та глаза округлила, испугавшись приказного тона. Хлебнула водки и задохнулась.
- Ну, ну, - погладил ее по спине. - Дыши: вдох, выдох. Раз, два.
Девушка задышала, хлопая ресницами и не спуская растерянного и настороженного взгляда с Семена.
- А теперь полежи, - посоветовал, легонько к подушке ее наклоняя. Легла, глаза закрыла.
Семен повесил футболку сушиться в бане, сварил Фее овсяную кашу на воде, вскипятил чай, остудил для девушки, перекусил сам бутербродом, сооруженным на ходу, и вернулся в комнату.
Эя пыталась встать, но голова, словно налитая свинцом тянула ее обратно на подушку. Перед глазами все плыло и качалось, мысли были фрагментарными, далекими.
- Согрелась? - спросил Семен и нахмурился, приметив пьяный взгляд Феи. - Ты ни разу алкоголь не принимала? С глотка так повело. Ну-ка, садись, давай покушаем.
Усадил ее, прислонив спиной к стенке, хотел покормить с ложечки, но девушка замотала головой, начала раскрываться, скидывая одеяло. Смотреть на ее обнаженную грудь, не ведающую еще мужской ласки, сил не было. Колмогорцев шлепнул ложку в кашу, убрал тарелку на тумбочку и хотел прикрыть Фею, но девушка решительно откинула одеяло, обнажаясь.
- Жарко!
- Ладно, - вздохнул, полез в шкаф за рубашкой.
Девушка же заметалась по постели, пытаясь избавиться от одуряющего жара, что топил ее внутренности и плавил воздух вокруг.
- Ты меня отравил, - поняла. Села с трудом уставилась на Семена, что раздваивался, плыл в горячем мареве. - За что? Что я тебе сделала? Почему ты такой дикий, злой?
Колмогорцев был уже не рад, что дал Фее выпить водки.
- Впредь учту, что пить тебе совсем нельзя, - покаялся, натягивая на нее рубашку. Девушка уткнулась ему в плечо, прижалась к груди, зашептала:
- Почему ты меня оттолкнул? Чем я тебе не понравилась? Что во мне не так как бы ты хотел?
- Успокойся…
- Я сейти, я дочь Великого Лоан, крестница Модраш смирилась с тем, что стала женщиной землянина, низкого монторро… а ты оттолкнул меня, - оперлась на его плечи, чтобы высказать все, что наболело прямо ему в глаза. - Ты понятия не имеешь, что это значит для меня, что будет, когда отец узнает о нашем альянсе. Я отказала императору Цигруна, пошла против воли отца, сбежала. И зачем? Чтобы стать женщиной какого-то дикаря, которому и не нужна вовсе! Меня засмеют. Отец убьет тебя, а меня отдаст какому-нибудь торговцу на краю галактики. Отправит с глаз долой. Единственный выход, который, мне показалось, ты придумал - завести ребеночка. Папа ничего не сможет сделать в этом случае… А как вы размножаетесь?
А может мне сказать отцу, что ты прикасался ко мне? Рэй убьет тебя, а я буду не причем. Да, Марина бы так и поступила. И была бы права. Или вообще ничего не говорить, скрыть… Мне надо всерьез подумать об этом. Бунтовать одно - лгать другое. Модраш опять вмешается, это он свел меня с тобой, он наказал за клятвоотступничество. Пренебреги еще раз и…о-о-о, я не стану. Перед ним я уже твоя женщина и от этого не убежать. Он свел нас, он решил за нас. Тупик, - опять упала на плечо Семена. Мужчина мысленно усмехнулся: обычный в таких случаях спич "ты меня уважаешь?" закончен. Осталось дождаться слез обиды на весь мир разом и длинного рассказа о загубленной девичьей жизни, отсутствие понимания и достойного кандидата в мужья на всем обозримом горизонте.
- Эту часть выступления опустим, да? Перейдем сразу к третьей: ляжем спать. Давай баиньки, - уложил Фею на постель. Девушка хотела что-то сказать, наверняка, возразить, но заснула в начале мысли.
Прошел день, вечер - Фея спала.
